Представьте себе осла, чья цель принимать только рациональные решения. Осёл голоден и стоит между двумя одинаковыми стогами сена. Какой из них он должен выбрать?
У этой истории плохой конец — осёл умер от голода, потому что не смог принять решение. Хорошая новость в том, что «буриданов осёл» — это всего лишь мысленный эксперимент.
Но давайте поговорим о сути эксперимента.
Если оба стога идентичны (а также все другие условия, такие как расстояние тоже идентичны), то нет никаких оснований для установления рационального решения. Конечно, можно сказать, что это не имеет значения и, например, можно решить дилемму просто подбросив монетку. Но можно ли будет назвать результат рациональным решением?
Впервые эта проблема была поднята персидским философом Аль-Газали, и речь шла об определённом богословском вопросе.
Аль-Газали прославился как автор монументального труда «Отказ философов», в котором он критиковал других исламских мыслителей, сильно вдохновлённых античной мыслью Аристотеля.
Он был ортодоксальным мусульманином и хотел опровергнуть утверждения, несовместимые с богословием. Одной из них была мысль аристотелевцев о том, что мир вечен, а значит, у него нет начала, в котором его сотворил Бог. Их аргумент состоял в том, что Бог не мог принять рациональное решение: ибо почему он создал мир сейчас, а не позже или раньше?
У Аль-Газали был довольно простой ответ на этот вопрос.
Богу необязательно было иметь рациональную причину, чтобы сотворить мир и когда его сотворить — единственным ключевым фактором здесь была его воля.
О наших решениях
«Буриданов осёл» обязан своим названием парижскому мыслителю Иоанну Буридану, который утверждал, что у человека нет свободы воли, он полностью определяется рациональным выбором своего разума. Каждое решение, по его мнению, есть лишь результат рациональных расчётов.
В ответ на это утверждение критики представили данный парадокс как доказательство того, что разум не всегда имеет возможность сделать рациональную оценку, а следовательно, и выбор. Если кому-то приходится выбирать между двумя идентичными возможностями, он должен признать, что наиболее рациональное решение может быть совершенно иррациональным (например, подбрасывания монеты).
Так почему же осел умирает от голода между двумя стогами сена?
Представьте, что вы стоите перед двумя коробками, красной и зеленой, в одной из них находится приз.
Мы не знаем, в какой.
И выбрать мы можем только одну.
Узнать, где находится приз невозможно. Однако красная коробка может ассоциироваться с новым Мерседесом соседа, а зеленая, например, с парой долларов.
В этом случае у нас есть определённое различие между «знанием» и «предпочтениями». Последняя категория шире — я могу что-то предпочесть, хотя у меня нет для этого рационального знания. Иногда я могу предпочесть что-то «потому что хочу», не имея для этого абсолютно никакой рациональной причины (как в случае с сотворением мира Аль-Газалем).
Таким образом, выбор, например, зелёной коробки не будет неразумным выбором. Это просто выбор, к которому неприменимо деление на рациональное и иррациональное.
