История о человеческой несправедливости
В этом рассказе - три части. Вроде и несвязанные между собой, но как все в этой жизни переплетено...
...Ташкент, лето, мне 6 лет. Через год мне идти в школу, но я бегло читаю уже два года.
Книг в доме мало, я их перечитала уже все. В ход идут любые другие тексты. Например, обложки тетрадей, на задних часто что-то печатали: клятву пионеров, таблицу умножения, слова песен. "С чего начинается Родина?", еще какие-то и гимн Советского Союза, конечно же.
С моей идеальной (тогда) памятью я заучивала все, что видела. Разбуди меня ночью - процитирую гимн с любой строфы или умножу все, что надо.
...Когда я пришла в первый класс, мне было там неимоверно скучно. Ведь я давно уже умела читать и прочитала букварь до конца, а остальные еще только знакомились с буквами.
Дело было в СССР, там читать начинали учиться только в первом классе.
***
Шестой класс, Новосибирск
Урок пения по расписанию был последним.
В те годы я занималась в кружке юннатов при Новосибирском зоопарке. И я знала, что накануне туда привезли редких птиц - туканов (тропическая птица со скромным оперением, но с огромным ярким клювом). Мне очень хотелось их увидеть как можно раньше и после школы я планировала сразу рвануть туда. "Эх, вот бы урок отменили!" - подумалось мне. Сбегать с урока я не могла, и так слишком часто это делала)
И - о, чудо! Учительница объявила, что сегодня - сокращенный урок. Каждый из нас должен рассказать несколько строк государственного гимна, после чего мог идти домой.
Вот это удача!!!
Это даже вдвойне удача, потому что она начала вызывать нас по алфавиту. А я в списке - пятая. И слова гимна так впечатаны в мою память, что не вытравить ничем (до сих пор, кстати).
Я с нетерпением вертелась на своем месте, пока остальные пытались выдавить из себя слова, которые никто не помнил. Я так извелась, что шепотом выкрикивала им подсказки, лишь все скорее закончилось.
И вот подходит моя очередь. И... вызывают третьего с конца!
Как же так???
Я опешила. Ну ладно, может, это исключение?
Но следующим опять вызвали парня из конца списка.
Я не выдержала и сказала: "Но сейчас же моя очередь должна быть!"
Учительница молча посмотрела на меня и опять вызвала другого человека.
Во мне закипели слезы. Стало трудно дышать. И та пружина, которая сжималась все это время, вдруг резко распрямилась. Я встала, взяла ранец, дошла до нее и показала ей кулак. Ну вот так в тот момент у меня рванули эмоции.
И вышла из класса.
Седьмой класс
Вообще в комсомол принимали тогда восьмиклассников. Но тех, кому уже было 14 лет, могли принять и в седьмом. Для меня это было принципиально - ведь я всегда должна быть в первых рядах!
Для посвящения надо было пройти несколько ступеней рекомендаций: в своем классе ("совет отряда"), на общешкольном совете (кажется, это называлось "совет дружины"), затем сдать что-то вроде экзамена с неимоверно скучными и трудными вопросами в райкоме и только тогда ты мог стать комсомольцем.
Зачем мне это было надо? В те времена это было бы дополнительным плюсом для поступление в учебное заведение.
Итак, идет совет дружины, все настроены довольно благожелательно. Подходит время вердикта - рекомендовать меня в члены коммунистического союза молодежи или нет.
И тут берет слово мой одноклассник Миша, а по совместительству круглый отличник и будущий золотой медалист и председатель совета дружины.
"Ты в прошлом году показала кулак учительнице пения, значит, ты недостойна быть комсомольцем", - заявил он. Разумеется, судьба моя тут же была решена и все проголосовали против.
Расстроилась ли я? Конечно.
Поступила бы я по-другому в шестом классе? Нет.
***
Даже сейчас, по прошествии нескольких десятков лет, я считаю, что учительница была неправа. Она видела мое нетерпение и не пошла мне навстречу.
В те годы, помню, сижу на уроках, мне плохо - жарко, хочется пить, скучно, поспать бы сейчас, и зачем мне все эти синусы и прочие формулы (а ведь так и не пригодились)...
Учителя могли себе позволить поднять ребенка среди урока и прилюдно его отчитать. Надо ли говорить, что школьные годы я ненавижу до сих пор?
Так вот, тогда я сидела на уроках и думала: "Вот вырасту, стану и учителем, который никогда не будет детей мучить".
Интересно, что впоследствии, путем хитросплетений судьбы, я таки стала педагогом, но таким, к которому обожали ходить дети. Я часто вспоминала свое желание и думала о том, что все со временем исполняется.
Меня таки приняли в комсомол в седьмом классе, во второй заход. А после восьмого класса я ушла в техникум и там с помпой вышла из рядов ВЛКСМ, заявив, что мне жалко платить 2 копейки взносов, ведь меня лишили стипендии за прогулы (по факту - за опоздания в труднодоступное место, где находился техникум и куда не ходил транспорт).
А отличник Миша получил свою золотую медаль и больше ничем не прославился.
Ну что, кто прав в этой истории и где справедливость?..
