Брубек не утомляет. Он светло грустит или бомбардирует слушателя положительно заряженными частицами. Подбрасывает со смехом вверх, словно свежевыпавший снег, горсти блок-аккордов, играет в догонялки с ритмами...
Потихоньку-потихоньку, а джаз признали "музыкой ХХ столетия". И чтобы добиться такого признания джазмены трудились не только квартетами или оркестрами, но и целыми семьями. Одни Джонсы чего стоят! Три брата, три легенды. (О них мы говорили ранее - здесь, здесь и здесь). Теперь поговорим о Брубеках, едва ли не единственной белой джазовой династии, могучий ствол которой — Дэйв Брубек, выдающийся пианист, композитор, неутомимый импровизатор, настоящий — без натяжек! — классик жанра, человек с добрым лицом… чуть было не сказал «жив до сих пор». А ведь кажется, что жив! Что не могут такие люди уходить безвозвратно... Увы, ушел. Ровно десять лет тому назад назад, в декабре 2012-го, не дожив двадцати часов до своего девяносто второго дня рождения. Но Музыка-то осталась! Чудесная, искренняя, вечно живая музыка Дэйва Брубека!
Вот визитная карточка Брубека, неувядаемая Take Five. Ее авторство часто приписывают самому Дэйву. На самом деле тема возникла в голове его замечательного партнера, саксофониста Пола Дезмонда в 1959-м году. Последний насвистел эту тему Дэйву и пожаловался на некую «незавершенность»…
— Ща сделаем! — Воскликнул по-английски Брубек, плюхнулся за рояль и тут же эту «незавершенность» ликвидировал. Получился шедевр на все времена, а сама пластинка Time Out, на которой была записана эта композиция, стала первой в истории музыки джазовой записью, раскупленной миллионным тиражом!
Или вот еще пара отличных композиций. Одна — из позднего дуэтного альбома The Duets (1975) тех же старых партнёров - пианиста Дэйва Брубека и саксофониста Пола Дезмонда - La Paloma Azul (The Blue Dove), другая — убаюкивающая Koto Song из одноименного альбома, записанного с участием кларнетиста Билла Смита и Брубека-младшего, подыгравшего отцу на контрабасе.
Или вот, например, альбом "позднего" Брубека Indian Summer 2007 года.
Мягкий, доверительный, балладный Брубек, совсем не похожий на Брубека-раннего с его блок-аккордами и знаменитыми ансамблями. Но звучат-то как раз темы его молодости, становления, как музыканта и лидера. Здесь сыграны они соло, задумчиво и светло. Воспоминания пожилого, убелённого сединами человека о своей юности, о друзьях, возможно, о первой любви - с легкой грустной улыбкой. Раздумья человека, пальцы которого на клавиатуре, а мысли - бесконечно далеко от неё... Тот же эффект испытывает и слушатель этого альбома: мысли его, как легкие белые облака, плывут под эту музыку куда-то вдаль...
А послушайте, как на первых секундах исполнитель словно трижды тихонько подходит к двери в воспоминания и всякий раз замирает в нерешительности на пороге , замирает и отходит от неё. Пока наконец не переступает этой черты и не окунается в былое... Первые секунды, до 18-й, после которой, собственно, всё и начинается. Самый трогательный фрагмент композиции.
Интересно, что авторство некоторых композиций Брубек здесь разделил с "соавтором" - любимой и единственной женой Иолой Брубек. - Сердечное и своеобразное посвящение!
…Осталась, осталась Музыка Брубека! Да как много! Ведь выступать на сцене он начал в тринадцать лет!
Плюс руководство фронтовым джаз-бэндом во время Второй мировой, где год идет за три. Вот и прикиньте теперь, сколько этот неугомонный человечище отпахал во славу Джаза!
В активе этого пианиста какое-то космическое количество сыгранных концертов, внушительный список изданных пластинок, армия поклонников и… одна на всю жизнь жена, поэтесса и муза Иола.
Они поженились в 1942-м, когда Дэйва отпустили из армии в трехдневный отпуск. Парочка сходила на танцы, и уже через три часа молодой вояка-музыкант предложил Иоле Уитлок стать миссис Брубек. Последовавшее тут же согласие позже стало точкой отсчета для более чем шести десятков лет счастливой супружеской жизни, полным взаимопониманием и шестью прекрасными детьми...
… пятеро сыновей, дочь и… мама, пианистка и педагог, благодаря которой 4-летний Дэйв впервые уселся за клавиатуру рояля, а на девятом году жизни уже играл на виолончели в классическом трио вместе со своими старшими братьями — Ховардом (фортепиано) и Генри (скрипка). И пошел бы Дэйв, как того хотела мама, по ее стопам, однако родился-то мальчик уже в эпоху джаза! И первой пластинкой, которую купил он на сэкономленные центы была запись пианиста-новатора Фэтса Уоллера. Так что мамина мечта так и осталась мечтой — Дэйв ушел от классики. Хотя блестящее музыкальное образование наложило благородный отпечаток на всю его джазовую биографию.
Fats Waller (ф-но) и Ada Brown - That Ain't Right (1943 г).
Но куда смотрел отец маленького отступника? — На коров! Настоящий ковбой, участник родео, тот не сделал ничего, чтобы сыновья унаследовали его кожаные штаны и ковбойскую походку. — За это ему отдельное спасибо!
В 20 лет Дэйв уже руководил джазовым оркестром. Позже играл с Армстронгом, Эллингтоном, Гиллеспи.
Именно их, Великих джаза сего, частенько видели сыновья Брубека. На расстоянии протянутой руки, на сцене и в домашней обстановке. В детских воспоминаниях навсегда остались сидящий в гримерке в белых трусах и ночном колпаке Луи Армстронг, Каунт Бэйси, отмокающий в гостиничном бассейне, Пол Дезмонд, играющий в шахматы с компьютером. Так что ничего удивительного, что в свое время Брубеки-младшие заняли место в одном строю с отцом. Крис взялся за гриф электрического баса, Дэнни уселся за барабаны, Дариус, названный так в честь наставника Дэйва, французского композитора Дариуса Мийо, выбрал рояль и басовый тромбон, а Мэттью воплотил мечту бабушки — стал виолончелистом.
Дэн Брубек:
- Моя детская кроватка стояла рядом с дверью, за которой папа репетировал или что-то сочинял. Делал он это ночью, после концертов. Иногда на репетициях к нему присоединялся его потрясающий барабанщик Джо Морелло. Мы звали его "дядя Джо". Ну, вот и я вырос джазовым барабанщиком :) И вообще и Пол Дезмонд для нас был "дядей Полом". Все они были просто "парнями", игравшими в нашем доме с нашим отцом.
Конечно, в нашем случае дети не затмили своего великого отца. Но крепко его порадовали, став профессиональными музыкантами, впитав исполнительскую манеру Дэйва — теплоту и мягкость его звука, оптимизм, обаяние, взрывную экспрессию.
Послушаем, как звучит на этом альбоме классическая композиция Дэйва It's a Raggy Waltz. Хорошо узнаваемый, фирменный ритмический рисунок Брубека-старшего здесь расцвечивается талантами и увлечениями его сыновей, принимает новые объёмы.
Другую «семейную» пластинку — In Their Own Sweet Way — мужчины посвятили своей жене и маме. Добавлю, что Дэйву активно помогал в работе и его старший брат — Ховард, играющий на рояле, перкуссии и — «коровьих колокольчиках», видимо, как дань уважения папе-ковбою.
К сожалению, нет возможности показать все альбомы Дэйва Брубека из своей коллекции, поскольку их очень много. Покажу лишь некоторые из виниловых пластинок, которые частенько переслушиваю.
Брубек не утомляет. Он светло грустит или бомбардирует слушателя положительно заряженными частицами. Подбрасывает со смехом вверх, словно свежевыпавший снег, горсти блок-аккордов, играет в догонялки с ритмами.
У Брубека хорошее лицо! — Доброе. Лучезарное. Лишь однажды я видел на нем слезы. Когда Брубек вспоминал, как уже после войны его чернокожих товарищей не пустили в ресторан перекусить. Его, Брубека пустили, а тех, кто вместе с ним рисковал жизнями под пулями фашистов — нет. И он, рассказывая об этом много лет спустя, плакал, этот добрый гений джаза.
Познакомьтесь с его искусством поближе. Послушайте отдельные композиции или даже целые альбомы. Скучно не будет!
Выдающегося джазового пианиста вспоминал Лев Комов.
P.S. Перечитал материал... Возможно, на этот раз портрет Брубека получился у меня чуть более лиричным по сравнению с тем энергичным, взрывным, жонглирующим сложнейшими ритмами Брубеком, каким тот был в своей музыкальной жизни... Но ничего страшного. Для знакомства достаточно, а потом ещё поговорим :)