Спала крепко и без снов. Рано утром меня разбудил Саша.
- Агнета, в летней кухне холодина собачья. Последний раз уголь подбрасывали в час ночи, за пять часов все прогорело и остыло.
- Девчонка хоть живая? - спросила я, зевая.
Посмотрела время - половина шестого утра.
- Спит, я посмотрел. Еле печку растопил, не хочет гореть и все тут. Первый раз такое безобразие происходит, - покачал он головой, - Ты через часик проверь домик, а то окоченеет у нас гостья.
Кое-как вытащила себя из постели. Позавтракала вместе с Сашей. Проводила его на работу. Переоделась во все чистое. Взяла свои волшебные ножницы, нож, святую воду, свечей несколько штук. Захватила сменное белье и чистые полотенца. Пошла к девице в комнату.
В кухне опять было холодно. Огонь в печи снова погас, сначала грешила на плохие дрова, да на некачественный уголь. Однако они быстро занялись пламенем, и вспыхнули словно их горючим облили. Вдруг я увидела, как пламя потянулось в сторону девушки. Щеки у нее порозовели, она вздохнула, проволока немного ослабила хватку.
Стала ее будить. Она глаза открыла и не поймет, где находится, головой во все стороны вертит, ресницами хлопает, на меня испугано смотрит.
- Где я? - спрашивает.
- Красавица, ты у меня в летнем домике. Давай, моя хорошая, просыпайся, а то ты мне так все дрова, на зиму приготовленные спалишь. Поднимайся. В туалет хочешь?
Она головой помотала.
- Только пить.
- На столе водичка стоит. Снимай все с себя. Вот ночная рубашка новая, натягивай, - сказала я.
- Совсем все?
- Маша посмотрела на меня удивленно.
- Все, в том числе и крестик, если есть. Я пока баню затоплю.
Вышла в соседнее помещение. Надо было сразу баню топить, ну ничего, пока буду с ней заниматься, протопится. Благо вода в котле есть. Накидала чурочек в печку, занялся огонь, попрыгал по деревяшкам, осторожно их так облизывает, а потом хвать и все в рот совать, прожорливый дружочек.
Вернулась в летнюю кухню. Машенька завернулась в одеяло и смотрит куда-то в окно.
- Я к дяде Славе хочу, - тихо она прошептала.
- Переоделась? - спросила я, - Все с себя сняла?
- Угу, - кивнула она.
- А вот это, что у тебя на шее? - поинтересовалась я.
- Это цепочка серебряная с кулончиком, мне Славик подарил, - сказала она и подняла на меня глаза измученные болью.
- Снимай, - велела я.
- Не могу, он сказал, что если я ее сниму, то умру.
- Не вопрос, тогда сниму я.
На пол насыпала соли, прямо такую хорошую горку, разровняла руками, стряхнула с ладоней.
- Вставай сюда, - показала я на солевую лепешку.
- Прямо на соль? - удивилась Маша.
- Угу, - кивнула я.
Она примостилась на соли, поеживаясь от холода.
- Холодно, - протянула девушка.
Я подбросила еще дровишек. Зажгла по всей комнате свечи, и потушила свет.
- Жуть, - хмыкнула Маша.
- Помолчи, - строго сказала я.
Она поджала губы.
- Значит, говоришь, снимать нельзя, ишь какой хитрец, - покачала я головой.
Взяла свои волшебные ножницы и чикнула по полотну цепочки. Разрез получился как по маслу. Улетело украшение на пол, на кучку соли. Извиваясь куда-то поползла цепочка, а вот кулончик раздулся во все стороны, увеличился в объеме, материализовался и через несколько секунд рядом с Машиной ногой сидел приличного размера скорпион. Не сказать, чтобы огромный, но где-то с ладонь. Он приготовил свое жало и уже нацелился на ее ступню, но был уничтожен одним ударом Прошкиной лапы.
Он его схрумкал, затем поймал просолившуюся цепочку и ее тоже зажевал. Откуда-то со всех сторон подул ветер, попытался задуть свечи. Проволока стала стягиваться на теле девушки, впиваясь шипами в тело. Она закричала и рухнула коленями прямо на соль.
- Мама, мамочка, помоги мне, - плакала Маша, и раскачивалась взад и вперед.
- В синем океане, на острове Буяне, стоит дерево дуб тысячелетний, весь в цепях, да замках. Замок с Маши снимаю, ото всех освобождаю, все что ее сковало в воду бросаю. В воде рыбы плавают, цепи на мелкие звенья растаскивают, да в песок закапывают. Нет больше цепей на Маше, нет замков, свободна она на тысячу веков. Кто цепи навешал, замки наставил, тот сам будет мается, да по морю океану те звенья собирать, пока руки не отсохнут. Ключ, замок, язык, да будет так, как я сказала во все времена и во веки веков.
Вокруг нее ходила, заклинание говорила, ножом путы срезала, в огонь бросала. Пламя по стенам разными тенями плясало. Руки корявые, да костлявые тянуло, схватить пыталось. Да не на тех напало, всех вражин мы обессилим, и в бессилии жить оставим, пусть мучаются долгие годы, чтобы не повадно было зло другим людям было делать.
Сколько раз я заклинание повторяла не помню, сколько времени вокруг нее ходила. Она на пол рухнула, да и я за ней. Очнулась, свечи уже догорели, в печке мирно гудит огонь. Рядом Прошенька лежит и на меня смотрит, лапкой меня потрогал, дескать, все в порядке? Все хорошо, мой дружочек.
Встала с пола, дошла до бани. Там уже натопилось, жарко. Рубашку с себя стащила, да бросила в печку, белье туда же. Вылила себе на голову таз с холодной водой, а затем горячей налила и разбавила, и снова себя окатила. Пошептала себе под нос шепоток, да вышла в предбанник. Вытерлась насухо. Все чистое на себя надела.
Пошла Машу с пола поднимать. Она кое-как встала. Вся соль под ней черная, с какими-то уголечками, дохлыми жучками, да серым песочком.
- Иди в баньку, смой все с себя. Рубашку сними и кинь в печку. Там все чистое лежит на лавке, - сказала я.
Она кивнула головой и зашла в баню. Соль всю веником смела и в печку кинула.
- Пусть дым идет в ту сторону, кто пакость навел, - шепнула я.
Ушла в дом, вернулась через пятнадцать минут. Принесла Маше чай в термосе, да пряники. Здесь и сама девица на пороге появилась.
- Пить, есть и спать, - сказала она, - Как мне хорошо, как спокойно, какая слабость, как я намылась. Парится не стала, побоялась упасть.
- Ешь, детонька, и ложись спать. Сейчас я еще дровишек подброшу в печку, чтобы тепло было.
- Спасибо вам, Агнета, - сказала Маша.
- Благодарить потом будешь, а сейчас пей чай и ешь, - ответила я.
Подбросила немного угля и пару поленьев. Вышла из домика уставшая и довольная. Мне самой не хватает сейчас пару ведер чая, да поспать. Коз пускай дети доят, да и с курами сами разбираются.
Зашла домой, посмотрела на время - девять часов утра, нда, а ушла я к ней еще шести не было. Подняла детей, раздала распоряжения, выпила залпом две кружки чая и рухнула спать.
Автор Потапова Евгения
