Забегая вперед. Отвлечемся от новобрачных Марии и Альфреда.
ИМПЕРАТОР-ЖИЗНЕЛЮБ.
Великий Князь Александр Николаевич, урожденный 17 (29) апреля 1818 г. в Москве, «с младых ногтей» был весьма впечатлителен и влюбчив, особенно в подростковом возрасте. А молоденькие и глупенькие, чаще безродные, фрейлины императрицы-матери Александры Федоровны поголовно были влюблены в Александра, неизвестно на что надеясь и уповая.
Надо отметить, что выбор у цесаревича был, так как при его отце Николае I число штатных фрейлин увеличили с 26 до 36, а при императрице Александре Федоровне состояло в ту пору 12 фрейлин. Александра Федоровна охотно брала на себя функции благотворительности, «приютив» у себя высокородных нуждающихся и бедных благородных девиц, родители которых переложили свое попечение о дочерях на Императорский двор. Еще бы, жалование статс-дамы составляло 4000 золотых рублей, а фрейлины - 1000 рублей. Кроме того, фрейлины получали приданое при замужестве. А незамужние обеспечивались пенсией, и могли до конца дней оставаться в своих комнатах. Проживали фрейлины «на чердаке», вернее на третьем этаже Зимнего дворца во Фрейлинском коридоре, там было более 60 комнат, часть которых выходила окнами во внутренние дворы дворца, другая половина комнат была обращена окнами на Дворцовую площадь. К «чердаку» вели более 100 ступенек. Во дворцах в Царском селе фрейлины занимали определенные крылья Царскосельского и Александровского дворца. При Александре Федоровне дисциплина у фрейлин не была столь жесткой, как при Екатерине II, но все равно молодые девушки не имели права выезжать ни в свет, ни в театр без разрешения императрицы, иначе их строго наказывали.
Зато во Фрейлинском коридоре бывали многие царственные персоны и известные люди. Например, Александр Сергеевич Пушкин до женитьбы часто бывал в скромных фрейлинских комнатах своей приятельницы Александры Осиповны Россет, которая окончила Смольный институт, и в 1826 была зачислена фрейлиной Александры Федоровны. Короче говоря, «туда не зарастала народная тропа» влюбленных именитых мужчин.
У Александра Николаевича перед глазами был достойный пример своего отца, который по причинам болезни мамА поддерживал с ней редкие супружеские отношения, встречаясь в основном с фрейлиной Нелидовой. А весь двор, во главе с мамА, стыдливо делал вид, что этого не замечает. Об этой истории я расскажу попозже. Здесь.
Главной задачей фрейлин было повсеместное сопровождение императрицы во время прогулки и выполнение всех ее приказаний, а также фрейлины развлекали ее гостей, и, простите за пикантную подробность, при случае могли и вынести ночной горшок за императрицей, что не считалось зазорным. А также должностной обязанностью штатной фрейлины являлось суточное дежурство при «своей хозяйке». Получалось, что фрейлины «по должности» принимали участие практически во всех дворцовых церемониях, захотел бы не обратить на них внимания, да поневоле обратишь.
Как назло при дворе маменьки Александры Федоровны служила фрейлиной 18-летняя красавица, генеральская дочь Наташа Бороздина. Она слыла самой красивой из трех сестер-бесприданниц Бороздиных. Цесаревичу Александру на ту пору исполнилось только 14 лет (по некоторым другим данным цесаревич заметил ее в свои 16 лет), увидев Наташу, он без памяти в нее влюбился. Если бы это был обычный флирт, возможно, царственные родители посмотрели бы на роман без всякой опаски. Но цесаревич казался безмерно влюбленным, а сама Наташа Бороздина, вступившая в лучшую пору невесты, уж и совсем потеряла голову. А внимательных глаз и ушей кругом предостаточно. При дворе только и говорили о романе цесаревича Александра и Бороздиной, который невозможно стало скрывать. А записные светские шалуны даже тайно держали пари на девственность Бороздиной.
Императрица Александра Федоровна тогда не на шутку встревожилась и решила средь фрейлин нанять шпионку - княгиню Дарью Христофоровну Ливен. Муж Дарьи - Христофор фон Ливен был послом России в Лондоне, сама Дарья Ливен приходилась сестрой Александра Бенкендорфа, который в свою очередь считался верным другом и конфидентом цесаревичей Александра и Николая.
- Представляете? Бороздина ведет разговоры о том, что хочет отдать свое девичество лишь тому человеку, с кем пойдет под венец, - вскоре доложила княгиня Дарья Ливен императрице Александре Федоровне, подслушав кое-какие откровения фрейлины Бороздиной.
- Ох! Как бы не дошло дело до тайного венчания с этой Наташей Бороздиной! – всплеснула руками императрица.
В этот же день взволнованная мать Александра Федоровна посоветовалась с великодержавным супругом и отцом наследника Николаем I. Решение надо было принимать мгновенно, и оно нашлось.
Оказалось, что по Наташе Бороздиной давно вздыхал некий господин Гаврила Павлович Каменский, который служил в Кабинете иностранных дел, но Наташа не только не отвечала ему взаимностью, а, казалось, даже его и не замечала. Голова Натальи полностью была занята цесаревичем Александром. Кроме того, она происходила из обедневшей семьи и была бесприданницей, а у Гаврилы Павловича не было денег и совершенно никакого росту по службе, так что у Бороздиной не возникало никакого интереса до Каменского.
Вскоре озадаченная Императрица Александра Федоровна и ловкая фрейлина Ливен совместными усилиями в несколько дней устранили угрозу в лице Наташи Бороздиной. Благодаря им и милости императора Николая I, Гаврила Павлович Каменский внезапно получил новый чин и назначение к новому месту службы в Лондон. Воодушевленный таким поворотом событий, Каменский посватался к своей «тайной» избраннице Наталье Бороздиной, естественно не без подсказки опытной фрейлины Ливен и намеков самой императрицы Александры Федоровны, которые и присутствовали при сем событии. Растерявшейся Бороздиной ничего не оставалось, как в отчаянии согласиться на предложение постылого жениха. Причем девица Бороздина получила фантастическое приданое от императрицы - 12 тысяч рублей ассигнациями в качестве отступного. Парочку «верных слуг» Наталью Бороздину и Гаврилу Павловича Каменского срочно повенчали, молниеносно сыграли пышную свадьбу, и в спешном порядке отправили подальше от Петербурга в Лондон к новому месту службы Каменского. С 1848 г. до самой смерти Каменский состоял агентом русского министерства финансов в Лондоне; был комиссаром русских отделов на выставках в Англии и делегатом на разных конференциях, касавшихся торговых отношений России с Англией и другими государствами. Помещал много статей в "Times" и в русских периодических изданиях. Но это все потом.
А пока цесаревич Александр не успел и глазом моргнуть, погоревать или проститься с фрейлиной Бороздиной-Каменской.
Через некоторое время у Александра Николаевича возник новый роман. При дворе проживала некая девица Софья Давыдова, состоявшая в родстве со многими именитыми фамилиями России. Она даже приходилась дальней-дальней родственницей легендарного гусара-поэта, героя 1812 года Дениса Давыдова. Софья была очень скромной девушкой, но это не помешало ей без памяти влюбиться в цесаревича Александра и донимать его своими записочками, открыточками, ахами и вздохами. Давыдова, напичканная средневековыми романами, обожала цесаревича так, как древние красавицы боготворили олимпийцев. Юному Александру Софья не очень нравилась, и он относился к ней с какой-то оторопью. Но все же в его разбитом Бороздиной сердце нашлось местечко и для Давыдовой. Однако он просто снисходительно позволял ей любить себя. В какой-то момент внезапно с его стороны вспыхнуло ответное чувство к Соне, которое быстро угасло и ни к чему не привело. Царственные родители даже не успели как следует испугаться за судьбу наследника. Софья Давыдова любила Александра и тогда, когда он затеял новый роман. Но когда он уезжал в Европу в 1839, она сердцем почувствовала, что там он, вероятно, встретит свою судьбу, о чем говорила своим подругам.
Еще один скоротечный роман Александр пережил с подругой своей сестры Марьей Трубецкой. Дело в том, что его сестра Мэри (в.к. Мария Николаевна) была очень дружна с Мари Трубецкой, а юный Александр с явным удовольствием проводил время в их милой и смешливой компании. Княжна Марья Васильевна Трубецкая была дочерью генерала, князя Василия Сергеевича Трубецкого, члена государственного совета, и Софьи Андреевны Вейс. Но сердце Мари Трубецкой оказалось занятым даже для цесаревича. Мари была влюблена в личного адъютанта цесаревича Александра - князя Александра Ивановича Барятинского, который в то время служил в полку и отличился доблестью на Кавказе. В свою очередь Барятинский был влюблен в дочь Николая I - в.к. Ольгу Николаевну. Позже в отместку Барятинскому Мари выйдет замуж за Столыпина. Таким образом Мари осталась «при своем», а цесаревича ожидало новое приключение.
К 20 годам цесаревич Александр превратился в высокого стройного красавца-блондина с голубыми глазами, пришла пора подумать о женитьбе. И как назло, он опять влюбился в очередную фрейлину - гордую польку Ольгу Калиновскую (верхнее фото), сердце которой он быстро растопил. Роман разгорелся в январе 1837 г. на Китайском Маскараде, где Ольга Калиновская изображала первую придворную даму.
Ольга вовсе не отличалась красотой, но обладала мягкостью характера, вкрадчивостью и нежностью, она, не таясь, ответила цесаревичу взаимностью. Когда придворные заметили симпатию Александра Николаевича к красивой польской фрейлине и ее ответные жесты, то немедленно доложили об этом императрице. Маменька не на шутку взволновалась. Хотя Калиновские – это древний польский дворянский род герба Калинова, известный с конца XV века, но для наследника императорской семьи Ольга Калиновская все же была не достаточно именитой парой, а "простой смертной", то есть в ней не текло ни капли королевской крови, она еще к тому же была ревностной католичкой.
До отъезда цесаревича в Европу считалось, что этот роман носил чисто платонический характер. Своими чувствами Александр смог поделиться только с отцом, считая, что другие не в состоянии его понять.
- Мои чувства к Калиновской – чувства чистой и искренней любви, чувства привязанности и взаимного уважения. Но сознание, что эти мои чувства не приведут ни к чему, не дает мне покоя, - писал Александр отцу Николаю I.
Но все же эта история заставила императорскую чету заволноваться и принять решение отправить Александра за пределы империи в Европу подыскивать себе невесту из европейских принцесс крови. Николай Первый писал в то время:
«Мы говорили про Сашу. Надо ему иметь больше силы характера, иначе он погибнет... Слишком он влюбчивый и слабовольный и легко попадает под влияние. Надо его непременно удалить из Петербурга... Саша недостаточно серьезен, он склонен к разным удовольствиям, не смотря на мои советы и укоры...»
Но история любви Александра с Ольгой Калиновской не завершилась визитом в Европу и даже после женитьбы цесаревича. Любовь только ударилась о трон, но не разбилась вдребезги.
Так уж повелось, что с семи лет и до конца своих дней царь Александр II писал письма близкому другу Александру Адлербергу – «милому Саше». В этих письмах он восторженно обсуждал красавиц, которыми оба увлекались прежде до женитьбы, да и после оной, письма пронизаны были тонкими и меткими наблюдениями ценителя и любителя женщин. После женитьбы Александр писал в этих письмах, что очень тепло относится к своей супруге. Но это не помешало ему завести новый роман, будучи женатым.
Александр II, «войдя в возраст», приобрел прочную репутацию «жизнелюба». Он всегда очень внимательно относился к женщинам, и в его жизни случалось множество мимолетных любовных приключений. По традиции на «забавы» монарха смотрели сквозь пальцы, поскольку это также одна из традиций Императорского двора. На быстроменяющиеся «забавы» мужа императрица Мария Александровна внешне старалась не реагировать. Не поддаваясь влиянию отца, братьев и друзей, Александр II имел необыкновенную слабость к женщинам. Близкие ему люди, искренно его любившие, говорили, что в присутствии женщины Александр делался совершенно другим человеком, добрым, мягким, заинтересованным, активным. Об этом не рекомендуется говорить вслух, но часто для адюльтеров использовались при Дворе фрейлины. А во второй половине XIX в. их заменили балерины. На фрейлинах, как и на балеринах, не женились.
Через некоторое время после женитьбы Александр заинтересовался 20-летней принцессой Александрой Долгорукой, фрейлиной своей жены Марии Александровны. Эта фрейлина была, однако, весьма привязана к своей повелительнице Марии Александровне, но, не отказываясь, в то же время, и от флирта с Александром. В 60-х годах 19 в., в эпоху великих реформ, фрейлина Александра Сергеевна Долгорукая играла большую роль. Ясность ее ума и твердость характера часто заставляли Александра II настойчиво следовать по избранному им и ею пути. Ее называли “La grande Mademoiselle”. Императрица Мария Александровна и принцесса Александра Сергеевна образовали свой собственный альянс для поощрения социальных реформ, проводимых Александром II.
Внезапно эта связь с Александрой Долгорукой оборвалась. Александра Сергеевна вышла замуж за старого генерала Альбединского, которого царь поспешил назначить Варшавским губернатором.
За этим увлечением царя следовали и другие, быстро сменяя одно другое, была в жизни Александра II и еще одна Долгорукая – Екатерина, но об этом потом.
P.S. отрывок исторической повести Алены Ли "Свекровные Узы" о судьбе дочери Александра II - в. к. Марии Александровны, выбравшей в мужья наследника королевы Виктории - герцога Альфреда Эдинбургского.
Продолжение следует здесь.
Алена Ли (С).
