...Вот огромная воронка на краю старого поля в Куутерселькя. Авиабомба - а скорее всего, это была именно она - угодила прямо в скопление финских солдат, пытавшихся закрепиться на второй линии своей обороны. Вот винтовочные патроны, в беспорядке раскиданные вокруг воронки, с ними - массивный боеприпас от финского противотанкового ружья. Рваное железо, фрагменты какого-то обмундирования, осколки и стреляные гильзы. А в боковой стенке воронки - смятая взрывной волной финская - она же немецкая - каска. Знаменитый "рогач". Останков ни в воронке, ни в окрестностях нет - финны, похоже, успели вытащить своих погибших и раненых из-под ураганного огня.
А дальше - опять вопросы, вопросы, вопросы. Спускаемся через лес вниз, в болотистую низину, к противотанковым надолбам. Идем то по чистому, девственному лесу, то по коврам из стреляных гильз. И уже невозможно понять, кто, в кого и откуда стрелял - следы советских и финских солдат тут наслаиваются друг на друга, как будто люди, разделенные до этого нейтральной полосой и линией фронта, в этом месте сошлись в кровавой рукопашной.
В неровной линии противотанковых надолбов советские патроны лежат поверх финских. Диски от ППШ соседствуют с магазинами от "Суоми". В дремучих низкорослых елках хлюпает под ногами черная, вязкая болотная жижа, которая сжирает без остатка почти весь металл.
Но вот вдруг четкий сигнал. Алюминиевая ложка, на которой без труда читаются несколько букв - инициалы владельца, П. П. А. Неподалеку, прямо между нагромождения гранитных пирамид - стопка магазинов к финскому пулемету "Лахти-Салоранта". Половина пустые, половина - снаряжены и готовы к бою. Здесь же - упаковка стальных советских патронов, от которых осталась одна труха. Рядом - советская же граната, тоже превратившаяся за 70 лет в почти бесформенный кусок ржавчины.
И вдруг глаз цепляется за какую-то мелочь, за какой-то фрагмент болотного пейзажа, странную инородность в соседстве гранита и мха. У самого надолба прямо из земли торчат несколько человеческих ребер.
Еще один советский солдат, в июне 44-го не сумевший преодолеть полосу гранитных "зубов дракона" в Куутерселькя. На долгие 73 года красная глыба со следами карьерной выработки стала ему надгробным камнем. Ни имени, ни звания, ни судьбы его время до нас не донесло.
Куутерселькя, ноябрь.
Война все еще здесь.
