Советский военный лётчик, участник трёх войн, в момент гибели занимал должность командира 2-й эскадрильи 207-го дальнебомбардировочного авиационного полка 42-й дальнебомбардировочной авиационной дивизии 3-го дальнебомбардировочного авиационного корпуса Дальнебомбардировочной авиации ВВС РККА в звании капитана. Погиб во время боевого вылета. Герой Советского Союза, посмертно.
Биография
Николай Гастелло родился в Москве 6 мая 1908 года. Некоторые источники ошибочно утверждают, что его отец был немцем, однако Франц Гастелло был белорусом. Он переехал в Москву и сменил свою белорусскую фамилию Гастело на экзотически звучащую Гастелло.
Николай Гастелло окончил среднюю школу в Сокольниках в Москве в 1918 году, а затем его семья переехала в Башкирию, спасаясь от ужасов Гражданской войны в России. К 1923 году Гастелло вернулся в Москву, где работал на заводе слесарем.[1] В 1928 году он стал членом коммунистической партии, а в 1932 году специальным указом его направляют в Луганскую школу пилотов. Окончив школу в 1933 году в качестве пилота бомбардировщика, Гастелло сначала летал на тяжелом бомбардировщике Туполева ТБ-3. Гастелло сражался с японцами в битве на Халхин-Голе в 1939 году, где был награжден орденом Ленина; затем он участвовал в Зимней войне с Финляндией.
К тому времени, когда Германия напала на Советский Союз 22 июня 1941 года, Гастелло был командиром эскадрильи в полку дальних бомбардировщиков, оснащенном средними бомбардировщиками ДБ-3 Илюшина. 26 июня, через пять дней после начала войны, пара самолетов во главе с Гастелло разбомбила немецкие позиции близ деревни Декшаны в Беларуси. Бомбардировщик Гастелло, был сбит зенитным огнем, при этом его крыльевой топливный бак был разорван, самолет был охвачен пламенем. Он намеренно направил обреченный самолет в немецкую танковую колонну, выполнив "огненный таран".
Гастелло был посмертно удостоен звания Героя Советского Союза, один из первых советских солдат, получивших это звание во время Второй мировой войны. Впоследствии он стал одним из самых известных героев войны, его история и история Зои Космодемьянской занимают большую часть советских учебников о первых годах германо-советской войны.
Официальные подробности Финальной миссии
В первые три дня войны командиры советского 3-го авиакорпуса все еще пытались использовать свои бомбардировщики DB-3, в качестве бомбардировщика средней высоты, действующего в основном ночью. Однако потери, понесенные советской авиацией, были слишком велики, чтобы позволить себе такую роскошь. К 25-му 207-й БАП (бомбардировочный авиационный полк) 3-го ДБАК (Корпус дальних бомбардировщиков) был вынужден совершать небольшие полеты без сопровождения ДБ-3 для выполнения задач по наземной атаке на низком уровне, для которых эти большие неуклюжие самолеты совсем не подходили. Совершив три обычных ночных бомбардировочных полета, Гастелло сталкивался со все более неблагоприятными обстоятельствами. За день до своего последнего вылета он вернулся на базу с тяжелыми боевыми повреждениями, а его штатный штурман был тяжело ранен.
На следующий день, 26 июня, 207-й полк Гастелло совершил несколько боевых вылетов по транспортным колоннам противника вдоль шоссе Молодечно–Радошковичи. Бомбардировщики запускались одиночными парами, без сопровождения истребителей, с интервалами между парами около двух часов. Первый вылет в этот день состоялся в 08.30 во главе с капитаном Масловым. Пара старшего лейтенанта Висковского взлетела в 10:00. Звено капитана Гастелло (полет) DB-3F взлетело в 12:00. Ведомым Гастелло был лейтенант Воробьев.
В самолете Гастелло находилось в общей сложности четыре человека: сам Гастелло, его штурман лейтенант Анатолий Бурденюк, сержант Алексей Калинин в башне заднего стрелка и лейтенант Григорий Скоробогатый на позиции подфюзеляжного стрелка. Скоробогатов был адъютантом эскадрильи, штабным офицером, а стрелковые посты обычно обслуживались сержантами; однако Скоробогатов решил прыгнуть в бомбардировщик Гастелло в последнюю минуту по неясным причинам.
Единственный уцелевший самолет рейса Гастелло, бомбардировщик лейтенанта Воробьева, вернулся на базу где-то после 2 часов дня. Единственными известными членами экипажа второго бомбардировщика являются лейтенант Воробьев и его штурман лейтенант Рыбас. Они сообщили, что примерно через час после вылета обнаружили большую колонну бронетехники на шоссе близ села Декшаны и провели бомбометание с высоты 400 метров. Израсходовав свою бомбовую нагрузку, Гастелло затем совершил проход на низком уровне, а его артиллеристы-защитники открыли огонь из своих 12,7-мм (.50 кал) пулеметов по вражеским машинам. Самолет Гастелло получил прямое попадание в топливный бак и загорелся. Первоначально установленный на обратный курс, его горящий бомбардировщик затем развернулся, направился обратно к транспортной колонне и нырнул в нее, вызвав "мощный взрыв, который потряс скопление вражеской бронетехники и вызвал пылающий шторм, охвативший другие вражеские танки".
Сообщение о большом количестве немецких танков, уничтоженных в результате атаки смертника, по-видимому, было сочтено достаточно важным, чтобы потребовать независимых доказательств. На следующий день штаб полка приказал совершить разведывательный полет, чтобы сфотографировать район удара. На фотографиях, которые он вернул, как сообщалось, был изображен типичный большой кратер с множеством сгоревших немецких танков, окружающих его. 6 июля 1941 года отчет о миссии Гастелло был прочитан по всему Советскому Союзу в официальном ежедневном выпуске новостей по радио. Советские газеты немедленно осветили эту историю, восхваляя героизм Гастелло, но оставляя большинство деталей очень скудными. Точность этих ранних отчетов сильно различается, и даже дата последней миссии Гастелло часто ошибочно указывается как 28 июня, а иногда даже 3 июля.
25 июля Гастелло был посмертно награжден Золотой Звездой Героя Советского Союза. Остальные члены его экипажа получили лишь незначительные медали.
Полк Гастелло тем временем продолжал нести очень тяжелые потери. В первый месяц войны они потеряли 47 бомбардировщиков вместе со своими экипажами. Из 148 погибших известны подробности только о 12; остальные пропали на территории, контролируемой врагом, без свидетелей. Из 27 самолетов, отправленных в Радошковичи, вернулся только один самолет лейтенанта. Воробьев. К сентябрю полк потерял всю свою боевую мощь и существовал только на бумаге. Впоследствии был тихо расформирован.
Разногласия
Детали последней миссии Гастелло трудно подтвердить из-за отсутствия достоверных данных или свидетелей. Единственные живые люди, которые видели последний прыжок Гастелло, экипаж лейтенанта. Воробьев, был убит в бою всего через несколько дней после Гастелло. После падения коммунизма в конце 1990-х годов несколько репортеров начали оспаривать официальные отчеты. Некоторые из выдвинутых претензий были:
Гастелло не совершал атаку намеренно.
Целью огня тарана была не колонна танков, а стационарное зенитное орудие, по-видимому, то самое, которое нанесло горящему самолету смертельный удар. Теракт-самоубийство совершил другой пилот из той же эскадрильи, капитан Маслов. Полет Гастелло включал в себя не два, а три самолета, причем Маслов летел на третьем бомбардировщике. Самолет Гастелло был подбит, но он улетел с поля боя, и было видно, как один член экипажа выпрыгнул. Мужчина, которому в 1941 году было 15 лет, утверждал, что видел прыжок с левого крыла самолета, который может сделать только пилот; а спасшийся летчик, которого он считал Гастелло, был захвачен немцами в плен. Обгоревшее тело было обнаружено в лесу в июле 1941 года группой крестьян, далеко от места пожара тарана, с недоставленным письмом и портсигаром, идентифицирующим его как члена команды Гастелло.
В ходе советских усилий по перезахоронению в 1951 году были эксгумированы могилы членов экипажа Гастелло, которые были завернуты в парашюты и поспешно похоронены крестьянами в ночь после их смерти. На телах были найдены футляр с картой и медальон, принадлежавшие капитану Маслову и его напарнику. Впоследствии все это дело было замято под ковер.
Ни Гастелло, ни Маслову не удалось поразить что-либо ценное, и фактический огневой таран был выполнен днем позже Исааком Зиловичем Пресайзеном, о чем сообщил командир эскадрильи капитан Белецкий и подтвердил с воздуха на следующий день заместитель командира 128-го авиаполка В. Сандалов. Исаак Пресайзен был рекомендован к награде Героя Советского Союза, рекомендация до сих пор хранится в архивах, так и не получив ответа. Фактические аэрофотоснимки, сделанные В. Сандаловым, были использованы для награждения Гастелло его славой за несуществующую атаку.[2]
Эти заявления, сделанные в 1994, а затем в 2001 году в ведущих российских газетах "Известия", а затем "Московский комсомолец", вызвали бурю возмущения в бывшем Советском Союзе. Официальные журналы полка, запертые в советских архивах, действительно фиксируют полет Гастелло как включающий только два самолета, его и лейтенанта Воробьева. В официальном журнале, однако, указан один неопознанный член экипажа, который выпрыгнул из самолета Гастелло.
Сторонники официальной версии событий также сомневаются в точности истории о перезахоронении 1951 года, поскольку самолет, который погружается в землю и взрывается огненным шаром, вряд ли будет включать целые тела с неповрежденными парашютами, в которые они могут быть завернуты. Если бы такие тела действительно были обнаружены и похоронены, неудивительно, что они принадлежали бы к другой команде, а не к команде Гастелло.
Однако обе стороны сходятся во мнении, что, кем бы ни был тот, кто взорвался среди немецких танков 26 июня 1941 года, мотивация пилота никогда не будет по-настоящему известна. Никаких радиопередач с самолета получено не было, так как маловероятно, что у него была рация, и невозможно узнать, был ли таран немецкой колонны преднамеренным или случайным.
Огласка привела к тому, что в 1996 году президент Борис Ельцин присвоил капитану Маслову звание Героя России.
