После того, как наша гражданская одежда была почти полностью сожжена мы вернулись в казарму. Пришло время знакомиться со службой. Ответственным за наш карантин оказался тот самый прапорщик, похожий на индейского вождя, по фамилии Исмаилов (фамилия изменена). Как-то сразу к этому прапорщику прилипла кличка «Копчёный». Так и буду его называть в дальнейшем.
Первый день в Армии принёс нерадостную для нас весть. Нам предстояло целых 1,5 года быть самым младшим призывом. Так уж тогда шёл набор в большинство частей ЗабВО. Когда была запущена эта «адская машина» мне неизвестно, но нашими «дедами» на долгих полтора года станут те, кто отслужил всего-то полгода и которым за эти полгода досталось всякого от озверевших дедов, ныне дембелей, таких-же как мы, весеннего призыва 1983 года.
Всё это на ломаном русском, перемежаемом «русским нецензурным» нам, стоящим на крыльце казармы выложил какой-то мелкий шкет с дикими жёлтыми сверкающими глазами. Как мы позже поняли, таджик, из тех самых «дедов» «полугодичников»
Но обсудить всё это нам не удалось – откуда-то, как чёртик из табакерки выскочил прапорщик Копчёный.
-Что за дела, что за перекуры, да ещё в казарме!
-Рота, строиться!
-Захоронить бычок!
И мы устроили «похороны бычка» ….
За казармой выкопали приличных размеров яму метра 3 на 3, глубиной метра 2. Строевым шагом несли на плечах к этой яме носилки, с одиноко лежащим в них окурком. Несли с непокрытыми головами(пилотки под погоном), следом, тоже сняв пилотки шагали те, кто не нёс носилки. Закопали бедолагу «бычок» на глубине около 2 с лишним метров. Прапорщик Копчёный руководил всем этим действом – показал где взять лопату, носилки, как маршировать.
Кстати, когда ходили за лопатами в автопарк, находящийся метрах в 200 от ворот нашей части увидел нечто удивившее меня до глубины души. Коровы, меланхолично жующие что-то из мусорных баков! Скотину родня держала, всё свободное время в деревне у родни, жена деревенская, но, чтобы корова жрала из помойки? Такого я не видел.
Впрочем, посмотрев на землю удивился ещё больше – редкие проплешины жиденькой травы среди песка. Точно, Песчанка! Тут коровам реально жрать нечего, кроме как выбирать «вкусняшки» из помоек.
Но вернёмся к похоронам бычка. Скорбный вид не надо было имитировать, он был у нас всех – яму-то копали все по очереди, и каждому досталось немало. Но какой всё это было мелочью по сравнению с теми кубометрами скалистого грунта, которые нам ещё предстояло выкопать! Да и почва в посёлке Песчанка не типичная для Читы – песок.
Но тем не менее, все устали. Копчёный особо зверствовать после похорон бычка не стал. Рассадив нас в казарме кратко рассказал об истории и задачах части. Часть изначально была сформирована в пятидесятых на станции Тюратам, для монтажа электроустановок космодрома Байконур, затем была переведена в Забайкалье и размещена в бывших конюшнях атамана Семёнова.
В отличие от других частей стройбата в в/ч 11335 много внимания уделялось строевой и боевой подготовке. Наша часть в случае войны с Китаем должна была обеспечить пехотную поддержку танкистам из Брежневского танкового полка (название полку было дано из-за того, что в этом танковом полку в 30 годах служил Леонид Ильич Брежнев). В Брежневском полку находилась и наша оружейная комната.
Обед, строевая подготовка под уже жарким Забайкальским солнышком. Пробежка в сторону автопарка нашей части и обратно, километра 3, может 5.
И вот уже вечер, отбой.
-Рота, строиться в 2 шеренги!
-Рота, отбой, 45 секунд, время пошло!
Понятно, что никто не успел. Как нечисть в сказке Гоголя Вий, застрявшая в стенах с наступлением рассвета, так и большинство по окончании отсчёта не успело добраться до кроватей. Кто в одном сапоге, кто просто грохнулся в проходе, запутавшись в штанах, кто лысой головой врезался в лысую голову такого-же бедолаги.
Вроде бы и ничего нового – большинство из нас провело 2 недели в военных лагерях после 9го класса, где и кроссы бегали и маршировали, и стреляли и «отбивались» за 45 секунд, но Армия это вам не военный лагерь в школе.
Будем тренироваться, пока не уложимся -сказал Копчёный. Долго он над нами измывался, но что-то стало у нас получаться, причём отбиваться научились быстро, а вот с подъёмом за 45 секунд всё было не так уж и ладно.
При отбое сапоги, х/б, пилотка летят куда придётся, а вот если сразу подъём, то попробуй своё найди. К примеру, я с моим 43 размером, попадал одной ногой в «детский» сапог 41 размера, в которую моя нога просто не лезла. Да и не один я такой был- путали брюки, верхнюю часть «хэбэхи» и прочее.
В итоге «научились» отбиваться и подниматься за 45 секунд. Но зловредный Копчёный знал службу. Звучит команда "Отбой!"
45 секунд и все в кроватях, укрытые одеялами. Копчёный идёт по рядам, сдёргивает одеяла. Один лежит в брюках, один, в брюках и сапогах, второй без штанов, но в застёгнутой верхней части «хэбэхи»
-Вы что, прапорщика решили обмануть?!(слова другие, нецензурные, но общий смысл тот-же).
-Рота, подъём 45 секунд, строиться!
Мы уставшие, вспотевшие. Но вот ещё одна команда отбой. Всех проверил Копчёный, все в трусах и майках лежат в своих кроватях. Наверное, сейчас прозвучит команда: «Приступить к укладке одежды»?
-Рота, смирно! Все в струнку вытягиваются под одеялами.
-Рота напрррраво!
-Недружно поворачиваетесь, рота, подъём 45 секунд!
Вот же сука какая!
Ещё пару раз. В итоге повернулись все как один, дружно.
-Спокойной ночи, товарищи солдаты!
-Спокойной ночи, товарищ прапорщик!
-Недружно отвечаете, рота подъём 45 секунд!
Мы уже все уже просто ненавидим Копчёного!
Ещё «упражнения» ….
Повернулись дружно, пожелали спокойной ночи товарищу прапорщику тоже дружно.
Приступили к укладке одежды на табуретках (Неаккуратно уложили, ПОДЪЁМ!)
Всё, вроде бы всё. И повернулись, и ответили, и уложили. Копчёный выключил свет. Господи, спать-то как хочется!
Копчёный ходит по казарме, половицы скрипят.... Тихо бубнит себе под нос: «Рота, отбой, рота подъём, отставить, направо налево, недружно отвечаете, отбой, подъём», причём голосок у него такой, что ржать аки конь хочется. Кто-то не выдержал, хихикнул.
-Смеяться над товарищем прапорщиком?
-Рота, подъём!
Но в итоге, часа в 2 ночи Копчёный всё-таки наигрался.
Таким был первый день в карантине. Остальные дни не очень отличались, разве что сходили на стрельбище в Брежневский полк, да постреляли из АК в белый свет, как в копейку. Само собой нас осмотрел местный"Айболит", прапорщик Любин, разумеется, была ежедневная подшивка подворотничков, постирушки, сходили в баню
За 10 дней все перезнакомились. Всех нас пытались стращать наши будущие деды, приходившие иногда в нашу казарму( хотя Копчёный был почти всё время с нами и гнал взашей «дедушек»)
За 10 дней нашего карантина начал сходить домашний жирок- даже рядовой Мишин похудел. Еда была паршивенькой- кто нормально по большому сходить не мог, кто как я после «приёма пищи» долго блевал до спазмов в желудке.
И спали уже крепко не обращая внимания на доносящийся порой ночью грохот танковых пушек, от которого дрожали стёкла - ночные танковые стрельбы в Брежневском Полку не были редкостью
Но всё заканчивается. 6 июня 1985 мы приняли Военную Присягу.
Нас ожидала настоящая Армейская жизнь. Но никто не боялся – мы ж Сибиряки, с нами наш "Вождь", Серёга, авторитетный малый. Что нам какие-то дрыщавые «деды»?
