Через Соловки — Соловецкий лагерь особого назначения — за сравнительно небольшой период с 1923 по 1939 годы прошли сотни представителей творческой интеллигенции: и хорошо известные сегодня имена, и те, чей талант был оборван в самом начале, а имена незаслуженно забыты.
В лагерной газете «Соловецкие острова» за 1925 год в одной из статей очень точно формулируется отношение властей к интеллигенции:
Эта богема может быть использована лишь как техническая сила, ей нужно указать свое место, определить грани… За ней нужен зоркий критический взгляд… Их перевоспитать может только лагерный режим… они будущее сумеют обрести, лишь пройдя суровую школу принудиловки, учась у ней жить и работать, а не уча других жить и мыслить.
Через год после организации СЛОН в структуре лагеря появляется культурно-воспитательная часть (КВЧ), со временем переросшая в воспитательно-трудовой отдел. Главная задача, которую должна была решать данная структура — это «перековка заключенных культурой, образованием и спортом в полноценных строителей социализма», а также контроль, чтобы чрезвычайное количество свободного времени, как опасались власти, не могло заставить заключенных вернуться к своим прежним преступным привычкам.
Одна из наиболее популярных форм лагерной культурной жизни — театр — зарождается именно в Соловецком лагере особого назначения. Первая любительская труппа появляется там еще в 1923 году. По мере развития лагеря администрация и КВЧ для постановки музыкальных номеров, комических сценок и полноценных спектаклей начинают все активнее привлекать заключенных из числа опытных артистов, художников и музыкантов.
На начальном этапе, не имея доступа к пьесам и другим художественным текстам, заключенные-актеры в качестве материала используют классические произведения, многие из которых профессиональные артисты и режиссеры знали наизусть. В первые годы существования театра актеров не освобождали от работ, они жили на общих условиях и занимались творчеством в короткие промежутки свободного времени.
Но, постепенно артисты занимают более привилегированное положение: участвующие в постановках переводятся на более легкие работы или вовсе от них освобождаются. Их могли переселить из общих бараков в камеры, расположенные в бывших монастырских кельях, где условия жизни были значительно лучше, а в качестве поощрения за понравившиеся спектакли выдавали дополнительное продуктовое или вещевое довольствие.
В сентябре 1923 года в лагере был организован центральный театр, который существовал почти 15 лет. Первым режиссером театра стал заключенный, провинциальный актер И.А. Арманов. С осени 1924 года театром заведовал Макар Борин, провинциальный комик, широко известный на юге России. Затем главным режиссером был назначен Борис Глубоковский. В репертуаре театра 1923–1927 годов агитка практически отсутствовала, на сцене шли пьесы, запрещенные в РСФСР: «Псиша», «Старый закал», «Кашинская старина», «Сатана». Разрешение на постановку этих пьес, по утверждению Б. Ширяева, дал начальник УСЛОН Ф.И. Эйхманс, сказав:
Попов и генералов все равно не сагитируешь, а гнилую шпану и агитировать не стоит!
Сначала театр занимал бывшую монастырскую ризницу, а затем под него было выделено помещение в одном из келейных корпусов, которое было специально перестроено для театра — в партере около 300 мест, ложи для начальства и гримерки для артистов. По субботам и воскресениям спектакли были платные и еще 1–2 раза в неделю бесплатные для общих рот. Посещать представления могла не только соловецкая «знать». Около 30–40% мест на платных постановках занимали рядовые заключенные, в том числе и шпана, по разным причинам «жаждавшие зрелищ». Женщины и мужчины из числа заключенных сидели в разных концах зала.