"С первого же момента я понял, что мы связаны, что нечто бесконечно далёкое и забытое продолжает всё так же соединять нас".
Сегодня обсудим рассказ Хулио Кортасара «Аксолотль». Это очень короткая история, никаких выводов после неё не последует. Будем считать, что сегодняшний сюжет - начало знакомства с Кортасаром для тех, кто ещё с ним не знаком. А все остальные могут попытаться последовать примеру героя сюжета или просто расслабиться. Сегодня - никаких волнений.
Кто такие аксолотли наверняка все знают, во всяком случае, их все видели. Это такие симпатяги - обитатели аквариумов, похожие на тритонов и им подобным. Наука называет их амбистомами. Собственно, аксолотли это детёныши тигровых амбистом, что-то вроде личинок, которые никогда не станут взрослыми, даже тогда, когда смогут сами иметь потомство. Ну, это как раз и не удивляет.
Историческая родина аксолотлей – Мексика, вот почему у них такое характерное название.
Тем, кто еще не успел проникнуться творчеством Кортасара, следует иметь в виду, что это настоящий кладезь метафор, и что самому писателю существующая реальность никогда не казалась абсолютной и единственно возможной.
Главный герой рассказа залюбовался аксолотлями в аквариуме Парижского ботанического сада. Эти милые создания настолько понравились ему, что он стал приходить к ним регулярно. Он был заворожён «их маленькими ацтекскими физиономиями» с удивительным выражением и бесподобными глазами, настолько отличающими последних от всех рыб и земноводных, что казалось, что они относятся к отдельному метафизическому миру.
Если бы здесь была нужна метафора, то можно было бы сказать, что их живая и какая-то осознанная неподвижность выражала всю непроницаемость ацтекской культуры. Этим они смогли окончательно покорить героя рассказа, человека с типичной европейской рефлексией и ненужной активностью, навязанной ему внешней средой и жизненными обстоятельствами.
Молодому человеку вдруг отчётливо представилось, что аксолотль смог потопить в окружавшей его безразличной неподвижности и пространство, и время, которые сами пытались это сделать с ним, но у них ничего не вышло. Аксолотль их победил.
Дальше – больше. Герой понимает, что он сам становится аксолотлем, навечно приговоренным к подводной тишине и неподвижности, неспособным к самовыражению, смотрящим на мир с внутренней стороны аквариума. Теперь, когда ему доступны только наблюдения, размышления и отчаянье, он с ужасе видит себя в своей человеческой оболочке прямо напротив - через стекло аквариума.
Это стекло словно граница двух миров – аквариумного мира замкнутого существования аксолотлей и мира вольных уйти в любой момент людей. Он вдруг осознаёт, что всё по-настоящему важное, что он мог сделать и сообщить, он уже сделал и сообщил когда ещё был человеком. И если он пока и думает по-прежнему как человек, то что лишь для того, чтобы поведать миру о том, что люди думают так же, как аксолотли.
И пускай это будет очередной метафорой Кортасара, но зато она в некотором смысле компенсирует недостающие сведения о происхождении видов и теории естественного отбора. А ещё она даёт ответ на вопрос, откуда взялись аксолотли. По Кортасару, конечно же. Не по Дарвину.
Согласны с такой теорией?
Вам никогда не хотелось обратиться в кого-нибудь из животных? Мне очень часто.
Кстати, а как вам аксолотли?...