Кальман не хотел жениться, но маленькая Вера применила тяжёлую артиллерию

Продолжение истории любви актрисы Веры Макинской и композитора Имре Кальмана. Предыдущая часть ЗДЕСЬ.

Аг­неш Эс­тер­ха­зи бы­ла зве­з­дой не­мо­го ки­но. Она от­ли­ча­лась ве­се­лым лег­ким нра­вом, но ус­пех и по­ло­же­ние в об­ще­ст­ве сде­ла­ли ее, по­жа­луй, слиш­ком ка­приз­ной. И ко­г­да в свет вы­шла опе­рет­та Каль­ма­на «Ма­ри­ца», вся Ве­на уз­на­ла во взбал­мош­ной и ка­приз­ной глав­ной ге­ро­и­не не­срав­нен­ную Аг­неш. Для боль­ше­го сход­ст­ва на­смеш­ник Им­ре ос­на­стил речь Ма­ри­цы лю­би­мы­ми сло­ве­ч­ка­ми Аг­неш.

Агнеш Эстерхази. Источник фото: foto-history.livejournal.com

Па­у­ла пред­по­ло­жи­ла то­г­да, что та мо­жет оби­деть­ся. Ни­чуть. В ней бы­ло столь­ко же до­с­то­ин­ст­ва, сколь­ко и чув­ст­ва юмо­ра. Дру­же­ский шарж ее по­за­ба­вил и да­же стал на­ча­лом их сбли­же­ния.

Од­на­ко по­сто­ян­ст­во не вхо­ди­ло в чи­с­ло до­б­ро­де­те­лей Аг­неш. Ро­ман с Им­ре не по­ме­шал ее ми­мо­лет­но­му ув­ле­че­нию ки­но­про­дю­се­ром. И Каль­ман это­го ей не про­стил. Ре­ши­тель­ное объ­я­с­не­ние ме­ж­ду ни­ми как раз и про­изош­ло в тот зло­сча­ст­ный для Ве­ры ве­чер по­с­ле пре­мье­ры «Гер­цо­ги­ни из Чи­ка­го».

Че­рез шесть лет по­с­ле «Ма­ри­цы» в но­вой опе­рет­те Каль­ма­на «Фи­ал­ка Мон­мар­тра» по­я­ви­лись уже три уз­на­ва­е­мых ли­ца. Ни­нон – это, ко­не­ч­но, Аг­неш Эс­тер­ха­зи, Ра­уль – сам Им­ре Каль­ман, Ви­о­лет­та – Ве­ра. Не­сча­ст­ная, все­ми за­бы­тая Ви­о­лет­та жал­ко сты­ла под до­ж­дем, и это воз­вра­ща­ло Ве­ру к дням, ко­то­рые пе­ре­вер­ну­ли ее судь­бу.

Впро­чем, «во дво­рец» она по­па­ла не сра­зу. Каль­ман во­все не на­ме­ре­вал­ся кар­ди­наль­но ме­нять свою хо­ло­стяц­кую жизнь. Она по­-пре­ж­не­му пре­бы­ва­ла в пан­си­о­не, хо­тя в оде­ж­де и до­ро­гих ук­ра­ше­ни­ях у нее те­перь не­до­с­тат­ка не бы­ло. Вме­сте с Имре они со­вер­ши­ли пу­те­ше­ст­вие – Ниц­ца, Ве­не­ция. Это бы­ло пре­во­с­ход­но, но не до та­кой сте­пе­ни, что­бы Ве­ра мог­ла за­быть о це­ли.

«Сколь­ко пре­кра­с­ных ро­ма­нов на­пи­са­но о люб­ви про­сла­в­лен­ных лю­дей, и как при­ят­но их чи­тать, -- раз­ду­мы­ва­ла она. -- В дей­ст­ви­тель­но­сти же ка­ж­дая жен­щи­на меч­та­ет об­за­ве­с­тись соб­ст­вен­ным до­мом и семь­ей».

Каль­ман пре­кра­с­но по­ни­мал, ка­кая про­пасть их раз­де­ля­ет – и воз­раст, и вос­пи­та­ние, и пред­ста­в­ле­ние о се­мей­ной жиз­ни, и со­вер­шен­но раз­ли­ч­ные ус­т­ре­м­ле­ния, на­ко­нец. Он счи­тал, что обя­зан вы­пол­нить роль опе­ку­на – по­мочь Ве­ре сде­лать сце­ни­че­с­кую карь­е­ру, обес­пе­чить без­бед­ную жизнь. Но же­нить­ся? Нет. Ни к че­му хо­ро­ше­му это не при­ве­дет. Од­на­ко -- что кре­пость из рас­су­до­ч­ных до­во­дов поч­ти 50-лет­не­го муж­чи­ны, ес­ли он не на шут­ку влюб­лен, а в ар­се­на­ле жен­ско­го ин­стин­к­та та­ит­ся за­та­с­кан­ный, но про­бив­ной та­ран – уг­ро­за вый­ти за­муж за дру­го­го. По­дей­ст­во­ва­ло, сто­и­ло толь­ко не­оп­ре­де­лен­но на­ме­к­нуть. И Каль­ман, же­лая ос­та­но­вить Ве­ру, сам сде­лал шаг в рас­ста­в­лен­ные сил­ки: пред­ло­жил ей по­зво­нить ма­те­ри, по­со­ве­то­вать­ся.

О, он не знал еще Ве­ри­ну ма­туш­ку! Та тот­час яви­лась из Бу­ха­ре­ста, про­из­не­с­ла не­го­ду­ю­щую речь о гор­дой бед­но­сти и бед­ной гор­до­сти, не по­же­ла­ла и слу­шать объ­я­с­не­ния обес­ку­ра­жен­но­го Каль­ма­на и – са­ма ос­корб­лен­ная до­б­ро­де­тель – кое-как по­ки­да­ла в ко­роб­ки Ве­ри­ны ве­щи и ум­ча­лась вме­сте с ней на во­кзал. Там и на­шел по­те­ряв­ший го­ло­ву Каль­ман свою воз­люб­лен­ную, там и вы­рва­лось у не­го ро­ко­вое: же­нюсь.

Это, ко­не­ч­но, ме­ня­ло де­ло, и мать ука­ти­ла, удо­в­ле­тво­рен­ная хо­ро­шо вы­пол­нен­ной мис­си­ей и ку­чей де­нег: по под­ска­з­ке Ве­ры обы­ч­но при­жи­ми­стый, Каль­ман, не раз­би­рая, су­нул в ру­ки фу­рии свой бу­ма­ж­ник, на­би­тый банк­но­та­ми, -- лишь бы по­ско­рей уб­ра­лась с глаз до­лой.

И Каль­ман при­вез Ве­ру к се­бе в свою ро­с­кош­ную квар­ти­ру. До это­го Ве­ра бы­ла здесь толь­ко раз, не­дол­го – это бы­ло что-то вро­де экс­кур­сии: Им­ре по­ка­зы­вал ей уни­каль­ные го­бе­ле­ны, его гор­дость – ог­ром­ную кол­лек­цию си­гар, мно­же­ст­во скульп­тур­ных фи­гу­рок со­бак -- и все та­к­сы. А на Ве­ру са­мое боль­шое впе­чат­ле­ние про­из­ве­ла спаль­ня, в осо­бен­но­сти кро­вать под кру­жев­ным бал­да­хи­ном – это бы­ла то­ч­ная ко­пия спаль­ни им­пе­ра­т­ри­цы Жо­зе­фи­ны, ко­то­рую Каль­ман при­об­рел на ху­до­же­ст­вен­ном аук­ци­о­не.

Источник фото: izuminki.com

Ве­ра хо­ро­шо за­по­м­ни­ла, как над­мен­но встре­ти­ла ее то­г­да гор­ни­ч­ная. Да и сей­час, ко­г­да бы­ло объ­я­в­ле­но, что вско­ре Ве­ра ста­нет за­кон­ной су­п­ру­гой, и гор­ни­ч­ная, и по­ва­ри­ха, и ла­кей, и шо­фер не ста­ли ве­с­ти се­бя ме­нее от­чу­ж­ден­но. Они бо­го­тво­ри­ли сво­его ге­ни­аль­но­го хо­зя­и­на, пре­дан­но слу­жи­ли ему, тро­га­тель­но за­бо­ти­лись о ком­фор­те – их под­би­ра­ла еще Па­у­ла. Ни­че­го, мсти­тель­но по­гля­ды­ва­ла на них Ве­ра, сто­ит толь­ко стать мне здесь по­л­но­прав­ной хо­зяй­кой, вы­ле­ти­те от­сю­да как ми­лень­кие. Каль­ман, ко­не­ч­но же, не ждал под­во­ха с этой сто­ро­ны. Но слу­ги дав­но и так все по­ня­ли. В пер­вое же ут­ро по­с­ле свадь­бы все чет­ве­ро са­ми за­я­ви­ли, что уволь­ня­ют­ся.

Те­перь Ве­ре ни­ч­то не ме­ша­ло уве­рен­но во­ца­риться в апар­та­мен­тах им­пе­ра­т­ри­цы Жо­зе­фи­ны.

Продолжение завтра, подпишись на наш канал! Начало ЗДЕСЬ.

Ли­на Дорн (с) "Лилит" * Фото вверху: kulturologia.ru