История советская преподносит дело так, что СССР неминуемо должен был воевать. Что это было предопределено самой природой отношений, всеми осознавалось, и речь шла только о том, когда и как это произойдёт. При этом как будто бы даже нет сомнения в главном противнике: Германии.
Альтернативная позиция утверждает, что агрессивный СССР только и ждал, чтобы начать победный революционный марш на буржуазный мир.
Вариант максимально долгого сохранения нейтралитета как-то не рассматривается за пределами 1939 – 41.
При этом известно, что Вторая Мировая была юридически сложной войной. Альянсы там склеивались рекордно плохо и рекордно же долго, и до сих пор не понятно, кто главные противники и почему. Все потенциальные союзы подвергались сомнению до самого конца, но и после конца ничего не становилось яснее: страны многократно переворачивались и менялись ролями. До такой степени нескладно и нелепо всё, что можно говорить о тотальном кризисе самого формата мировой войны с разделением стран на два показательных лагеря. Иногда кажется, что Третьей Мировой не сложилось не по причине наличия ядерного оружия, а по причине невозможности сколотить хоть какое-то подобие Антанты.
Расклады были самыми причудливыми, в духе разбитного авангардистского межвоенья, где все со всеми и одновременно каждый за себя, и напоминают похождения пиратов в Порт-Рояле. Действительно, СССР, будучи союзником Британии и США на Западе, имел пакт с Японией, при этом, советская пропаганда честила гитлеровцев за нарушение пакта, хотя СССР проделал то же самое на Востоке. Франция год дожидалась позорной оккупации, словно бы только для этого и объявляла войну. Британия, сделав то же, отказалась воевать с Германией, ибо нечем, а когда стало чем, не воевала из принципа, – Японии же сдалась везде, где смогла. Финляндия всегда требовала считать (и до сих пор) её не участником ВМВ, а отдельной стороной конфликта. Посмертные реинкарнации Франции и Китая (их призраков бродило по нескольку штук) долго не могли определиться, с кем они собираются воскреснуть и злобно тянули время. Германия и Италия не раз угрожали друг другу в процессе брачного танца, и, в конце концов, последняя переметнулась на другую сторону, а бывшая союзница её оккупировала. Турция колебалась с такой амплитудой, что, в конечном счёте, каждый счёл за благо уговаривать остальных оставить ей и жизнь и кошелёк. Мелкие крысы уже и вовсе безо всякого стыда целовали обе руки: их элиты на местах присягали Германии, охвостья, сбежавшие в Лондон – союзникам Лондону. Гигантские США с удивительной для такой массы проворностью совершали противоминные манёвры дольше всех, и за это их сделали единственной лошадью, которую не только впрягли в оглобли двух фронтов, но ещё и оседлали вчетвером.
Разумеется, для каждого флирта и адюльтера можно найти исторический прецедент, но так чтобы свально? Уже хотя бы одно это должно вызывать какую-то настороженность у историков. Но нет: Союзники – Ось. Гитлер – капут.
Вообще, войны хотели избежать все. Ну, почти. До конца не мог определиться в своём статусе и СССР. Почему он не мог и не хотел развязывать войну, я писал: это была слабая страна, на историю которой незаслуженно пала поздняя тень термоядерного монстра.
Вопреки бытовому разумению, нейтралитетов бывает много. И они разные. СССР, как упоминалось, был и союзником США и одновременно в нейтралитете. Сами США долго и сложно балансировали между статусами нейтральной и невоюющей державы, причём, «нейтральность» для матча Англия – Германия и Япония – Китай была различной. Поэтому интересно посмотреть, почему СССР не проявил настойчивости (или чего-то ещё) остаться в нейтральной позиции.
Может показаться, что это не так, и мудрые советские вожди только и беспокоились о том, чтобы быть в стороне от англо-германского конфликта. Пакт Молотова – Риббентропа и впоследствии похожий договор с Японией это вроде бы подтверждают.
Однако союзник неожиданно пакт разорвал и объявил войну. И это крайне плохой признак для дипломатии. Что-то было упущено.
Союзов бывает тоже несколько разных типов (выше в длинной череде кейсов все они присутствуют). Один из возможных союзов – со страной, являющейся главной угрозой. Если сил противостоять ей нет, то для слабейшего союз – наиболее выгодный выбор. Иногда – единственный. Конечно, если сильнейшая сторона согласна. Что бывает довольно редко.
Но СССР такой спасательный круг бросали. Притом, настойчиво.
Кто для СССР в конце 1940 был главной военной угрозой? Очевидно, не Англия и США, а Германия и Япония. Причём, Япония – не самостоятельно, а в качестве довеска к Германии.
И вот – бинго!
В конце 1940 страны Оси с немалым трудом заключили в Берлине рамочный Тройственный пакт, не имевший антисоветской направленности. Для свободы выбора отношений каждой страны с СССР была сделана отдельная статья-оговорка. Советскому Союзу было вежливо предложено к антиамериканскому пакту примкнуть. Предложила не какая-нибудь Италия. А главный инициатор и наиболее опасный для СССР «союзник».
Но. Гитлер неожиданно предложил Сталину присоединиться к пакту... в антибританском формате. На стол переговоров без стыда вывалили Персию и Индию. Взамен от СССР требовалось поумерить пыл на Балканах и вообще, в Европе. Для переговоров в Берлин в ноябре прибыл Молотов. До сих пор не объясняется, почему СССР этот формат не устроил. Причём, не объясняется вообще никак, вплоть до объявления Сталина провидцем, предвосхищавшим будущую победу союзников ещё тогда.
Отказа СССР вроде бы не последовало, но Молотов выдвинул запредельные территориальные претензии. Эти заходы и сейчас и особенно тогда выглядят будто бы глупо. Фактически, СССР изгонял немецкие войска из Финляндии, а влияние – из Болгарии. Просил надавить на Турцию и организовать военные базы в проливах. То есть, требования не просто запредельные, а – оскорбительные: вытурить Германию из мест, где она была традиционно сильна. И не просто вытурить, нейтрализовав эти страны в духе ни-вашим-ни-нашим, а заменить собой. Попросту говоря, СССР нарывался. Чего так?
Это, напомню, в условиях, когда над потугами Красной Армии в Финляндии не прыскал в кулак, а открыто зубоскалил весь мир, а несколько кампаний Гитлера, включая молниеносный разгром Франции, вызывал столь же всеобщий трепет.
После провала переговоров, Гитлер и утвердил план «Барбаросса».
Советские историки эту часть потока событий вообще не любили и предпочитали по возможности обходить стороной, изъяв её из массовой идеологической накрутки. В редких случаях объясняли в том смысле что не пошли на поводу у агрессора и т. п. Типа, нашли культурно повод отказать, а ни Финляндия, ни Болгария, ни Турция были не нужны, а если нужны, то лишь для целей обороны от Гитлера, что потом и доказал ход событий. То есть в японском стиле «я не убивал» и одновременно «он первый начал».
А ведь чего греха таить: ни к чему конкретному не обязывавший союз был СССР мегавыгоден. Да он ведь, в известном смысле, и так был. То есть, в смысле позора или последующих послевоенных раскладов разница невелика.
В общем, как известно, СССР на дальнейший союз не пошёл, то есть, как водится, получил и позор и войну.
Спросят, а какие были варианты?
Александр I перешёл на сторону Наполеона, но с врагом Наполеона Англией – не воевал. Не воевал – и всё тут. И Англия, конечно, не воевала. Называлось «бездымная война». А когда настало время принимать Наполеона на своём поле, договорился с его союзниками Австрией и Пруссией, что они на это поле не выйдут. И ведь не вышли. Но это, конечно, уметь надо.
Скажут, дела давно минувшие, то ж Александр и Наполеон. А честного Сталина Гитлер грязно обманул.
Окей. Но дело в том, что прямо на глазах Сталина Гитлера грязно водил за нос Франко. За месяц до СССР Гитлер пытался привлечь к Тройственному Союзу Испанию. Люди поспешные скажут, а чего там сравнивать: где могучий СССР – лидер всего прогрессивного человечества и где тщедушная Испания, только что после гражданской войны.
Но сравнивать как раз можно и нужно, ибо обстоятельства и статус очень похожи. Испания – это не мелкий лимитроф, а лидер огромного испаноязычного мира. И, что важно, мира американского. А что до гражданской войны, то она была в советских землях покрупнее, и в широком смысле, закончилась ещё позже испанской.
Кто такой Франко и что такое гражданская война в Испании можно прочитать здесь. В СССР его всегда рисовали комедийным скарамучча-каудильо, но не объясняли, чем он по каудильности отличался от, скажем, Сталина.
На переговорах как самый минимум, Гитлер просил разрешить прохода войск – освободить для дружественной Испании испанский же Гибралтар. Франко был в восторге, но сказал, что не потерпит позора, если Гибралтар освободят не сами испанцы, которым требуется только набраться сил, оружия, продовольствия и денег... По остальным вопросам Франко тоже не отказал, но обставил всё заведомо неисполнимыми требованиями.
Штука в том, что он получил недвусмысленное предупреждение не вовлекать себя в борьбу с Британией от главы абвера Канариса, одного из крупных английских штирлицев (в отличие от СССР, у Британии они были). Канарис с молодости специализировался в испаноязычном ареале, так что привет передать было через кого, в данном случае, через гипервлиятельного «отца нации» и министра внутренних дел Серрано Суньера.
К таким предложениям не прислушаться было нельзя: Франко и без того был фигурой компромиссной, на грани терпения. Вступление в антиамериканскую Ось – это сколько угодно, но дальше... В отличие от своих коллег времён межвоенья политически подкованные Франко и Суньер прожили долго, Суньер, например, больше ста лет.
Франко строго следовал заветам Канариса, и к странам Оси он вроде бы как бы де-факто присоединился, но де-юре вооружённый нейтралитет сохранил. Как так, блин? А так, блин... Дипломатия.
С одной стороны в СССР он направил войска (добровольцы клялись бороться против коммунизма, а СССР обвинялся в эскалации испанской Гражданской войны) и захватил ничейный Танжер. Но в 1943 отозвал дивизию и вскоре вернул Танжер.
Испания – страна умная (изобрела теократию, в результате чего вырвалась в лидеры), но подавленная противостоянием с Францией (изобретателем национализма) и позднее с Англией, и, соответственно, дважды измазанная дёгтем. Из-за древности её культурные достижения удалось серьёзно замарать, но латиноамериканский мир в карман не спрячешь.
Пройдя через все перипетии XIX века, дипломатический гигант Испания свой правящий слой (хозяев страны) частично сохранила, и этого оказалось достаточно для нейтралитета в обеих чужих войнах. Это достижение редкое, такое удавалось мало кому, особенно, учитывая геополитику и поползновения интересантов. А если учесть практическую нейтральность всей Латинской Америки, достижение Испании вообще грандиозно и требует тщательного изучения. Копирования, конечно, не получится (своего правящего слоя нет), но какие-то уроки любителям «повторить» извлечь можно.
Не отказываясь от нейтралитета, Франко подписал протокол, который вроде бы обязывал Испанию выступить на стороне Оси, но это выступление следовало оговорить отдельно и только после завершения страной военных приготовлений. Вот так.
И Гитлер тщедушную Испанию не оккупировал, хотя было нужно для дел в Северной Африке. Франко же сохранил и власть и сносные отношения со всеми участниками круговерти ВМВ, потихоньку ввёл страну в ООН (даже СССР сапогом не стучал) и в нужный момент передал цветущую мечту евро-старпёра гражданскому правлению.
Европейцы, то есть, европейские антиамериканцы, конечно, заставили испанцев все памятники Франко снести. А то ещё чего доброго люди начнут копать от генералиссимуса вглубь, воспрянут и вспомнят своё старое великое культурное прошлое.
СССР, конечно, никаких уроков перед гигантской бойней не извлёк. А мог бы. Пример-то был перед глазами. Франко вот сумел.
По теме: Капитуляция СССР во Второй Мировой
По теме: Фашизм, как европейская норма