Передал содержание некоторых комментариев на рассказ «Армейская романтика» своему однокашнику по институту, который служил в морской пехоте. Он посмеялся, сказал: «Так, наверное, это те самые бывшие «ангины», которые нами командовали, ну, или люди, ни дня не служившие в СА (в просторечии, Советской Армии). Наверное, насмотрелись фильмов «В зоне особого внимания» или «Ответный ход».
Армия, это вам не здесь! Здесь вас быстро отвыкнут водку пьянствовать и безобразия нарушать!
Не знаю, может в «войсках дяди Васи» как-то по-другому, а у нас основой боевого обучения являлись три кита: строевая подготовка, бег и политзанятия (хотя, нет, еще были хозработы). Обучение боевому уставу? Не, не слышали. Какое там «… действия отделения в обороне/наступлении»? Какие тактические занятия? О чем вы?»
В общем-то, да, согласен, полностью. Вспоминаю свои ощущения. Мы тогда были молоды и полны светлых идеалов (а, уж севастопольцы так особенно).
Мы, реально, когда-то, были готовы «учиться военному делу настоящим образом» (как завещал дедушка Ленин). Мы были готовы изучать оружие и технику, стрелять, совершать марш-броски, изучать боевой устав, тактику, действия отделения, взвода в обороне, в наступлении. Реалии службы были как холодный душ. Причем все понимали весь идиотизм ситуации, но всех это почему-то устраивало.
Ладно, оставим лирику. Еще одна байка.
Служить за два года отчаянно надоело. «День сурка»: одно и то же. Впрочем, нет. Есть «праздники». Зовутся они «вышестоящая проверка» и «строевой смотр». Впрочем, и всесоюзные праздники для бойца были как свадьба для лошади: «голова в цветах задница в мыле». В качестве компенсации на обед одна конфетка и три печеньки к пайке.
Именно поэтому военнослужащий срочной службы Юрий Филиппов (по кличке Студент), старался куда-нибудь «откосить» из части на период случившихся праздников. На сей раз что-то не получалось, и он решил прибегнуть к крайним мерам, ибо намечался строевой смотр.
На политзанятиях, главное не заснуть. Замолит, майор Дураков вслух читает газету «Правда», бойцы старательно записывают. Не, я не шучу, реально у него такая фамилия была. Впрочем, почему была? Она и есть у него, и он ей отчаянно гордится. Даже привычка у него была такая, брать трубку телефона со словами «Слушаю вас, Дураков!» и посмеиваться.
От привычки пришлось отказаться после одного случая. Он стоял дежурным по части и сидел на КПП. Когда зазвонил полевой телефон с надписью на табличке: «Помни, противник подслушивает!», он взял трубку со своей привычной фразой. Взял, и застыл, слушая ответ. Потом встал, продолжая слушать, постоял минут пять. Потом положил трубку. Из трубки неслось «…## мать, через ### сделанный ###ак!!! Потом печально произнес: «Это был командующий флотом…»
Впрочем, что было, то было. Теперь он вел политзанятия. Все как обычно, как каждый день. Впрочем, нет, сегодня там было что-то про Ливию! «Товарищи матросы, прошу выразить свою солидарность с народом Ливийской ДжамахЕрии!». Наивные «духи» тут же кинулись писать заявления направить их туда, где они будут всего нужнее Советской Родине, коммунистической партии и мировому (ну, в общем, вы поняли). Юра Филиппов (по кличке Студент) на эту удочку не попался, т.к. в прошлый раз, все, кто написал заявления в Афган, были направлены в госпиталь на предмет обследования у психиатра. Диагноз флотского психиатра был прогнозируемым, но аполитичным «Д-бы!» (видимо, он знал о ситуации чуть больше).
Потом была статья о бастующих шахтерах Англии. И, вот тут-то Юра кинулся писать. После занятий замполит собирал конспекты и заявления.
-Вот!
-Что «вот»?
-Заявление!
-Какое?
Замполит удивленно прочел заявление, написанное аккуратным почерком: «Прошу все мое денежное довольствие перечислить в фонд бастующих шахтеров Англии» Предчувствуя какой-то подвох, замполит вытащил ведомости выдачи денежного довольствия. Студенту полагалось выдать… 2 копейки (остальное с него уже за что-то вычли). И с этих денег, он должен был еще заплатить комсомольские взносы в сумме… 2 копейки.
-Филиппов, встать в строй! Здесь тебе не дисбат, здесь головой думать надо, студент, долбанный!!
Он хотел еще что-то добавить, но тут заорал старшина. Настало время построения.
«Рота, строиться!!! Что за ослопотамы! Как вы строитесь! Бежите один по одному!»
Рота стоит навытяжку, старшина проверяет форму одежды. Ищет жертвы.
-Сержант! Замкомвзвода! Что за вид у твоих бойцов? Боец своим внешним видом должен внушать ужас вероятному противнику, а не старшине роты… Знаю, что только с пробежки, а, сейчас у нас постройка! На нее нужно становиться чистым и благоухающим, как баба на панели, а ваш взвод как белье куртизанки, после бурно проведенной ночи!
-Боец, почему тельняшка, как у тигра, задом на перёд одета? Ты что-верблюд? Что значит без разницы? Запомни, тельняшка одевается чистой стороной вперед! Вышел из строя, пойдешь на картошку. Взгляд останавливается на следующем в строю?
-Воин, почему не отрегулированы полы шинели? Тоже в наряд на чистку картошки! Старшина идет дальше.
-Матрос, не надо берет заламывать, как тульский крендель, тебе еще по срок службы не положено!
-Боец, а, у тебя что за стойка?! Почему у тебя рука в брюке? В карманный бильярд что ли играешь?! В наряд! На картошку! Старшина походкой Цербера в царстве Аида, идет дальше вдоль строя.
-Боец, в чем дело?! Сапоги почему плохо почищены? Сапоги - это твое лицо!
-Вас это не е…(касается)!
-Что-о-о?! Слышь ты, козломух недоенный!!! Я тебя… Глаза старшины налились кровью
-Гуталин закончился!
-Меня это не е… (касается)!!!
-Товарищ старшина, я же вам сразу сказал!
-А, это ты, студент долбанный. Не умничай, здесь тебе не там! Нечего тут из себя якобинца строить… Не в Италии находишься, а на строевом плацу! Пшел вон! Марш!
-Куда?
-В п-у на переделку, картошку чистить!
Вот уж не знаю, что лучше, перечистить за ночь в ледяном помещении две тонны картошки тупым ножом, или «вечерняя прогулка».
Зря смеетесь, вечерняя прогулка в армии была только одна: строевым шагом с оранием песни. Сначала прогулку вел сам старшина. Особливо любил он песни, да песни не простые, а, песни строевые.
-Что за стадо баранов! Блеете как семеро козлят после Красной Шапочки! Песню нужно петь, а не рыдать! Вы у меня сапоги до яиц сточите, но научитесь петь строевую песню…
Потом старшине надоело.
-Отставить песню… Распелись тут… И он передал командование сержанту.
«Не слышу запаха паленой резины! Четче ногу, это строевой шаг, а не танец гопак!». Сержант, назначенный старшиной, уже сам охрип командовать. «Товарищ матрос, лицо попроще, расслабьтесь, и получите удовольствие от занятий строевой подготовкой!»
Наконец, долгожданное: «Рота, стой! Раз, два! Вольно!». Но тут опять появился старшина.
-Сержант, у тебя почему люди открытую бездельничают, да еще и болтают. Быстро взяли грабли, сейчас клумбы подметать будем.
В армии все должно быть однообразно, все пострижено, покрашено и посеяно песком. Час уходит на приборку. Новая команда: «Рота, на вечернюю поверку строиться!».
Перед строем из канцелярии появился командир роты:
-Завтра в 5 утра будет объявлена внезапная боевая тревога. Всем быть готовыми. Приезжают проверяющие. После утреннего построения, строевой смотр, внешний вид привести к уставному. Кто не приведет, то го буду иметь по самые гланды. Перед сном почистить свои «пушки» и «пулеметы», через полчаса отбой. Вопросы есть?
-Товарищ капитан, а телевизор перед отбоем посмотреть можно?
-Посмотреть можно, включать нельзя! Все, свободное время, в течение которого привести форму в порядок. Кто не справится, я не виноват. Будет схвачен, и от..чен!
А, в это время, «избранные» чистили картошку на три батальона. Картофелечистка в части была, но ее берегли. Потому, картошку чистили матросы. Вернее, это офицеры думали, что они ее чистят. Первым слинял Студент. Нырнув в свою «шхеру» (секретное место), он достал три бутылки водки, за которые был отпущен сотоварищами.
Его «собратья по картошке» одну бутылку выпили сами, а, за две бутылки подговорили кабузника запустить картофелечистку, поставив штрафных «духов» глазки выковыривать. Камбузник отдал одну бутылку дежурному по камбузу прапорщику Соболю, и все сладилось как нельзя лучше. Все давно было уже отлажено. А, в это время рота чеканила шаг, и орала, надрываясь «…сея, любимая моя, родные березки, тополя, как дорога ты для матроса, родная русская земля!»
Куда направился наш герой? Конечно, в самоход. Не, не подумайте плохого, по бабам, после одного случая, Юра не ходил. Что это за случай? О, это отдельная история…
