Сначала слова о Прекрасной Даме Любочке льстили: в их семье всегда больше уважали точные числа, а не возвышенные комплименты, и для нее все это было в новинку. Но со временем неприкрытое восхваление стало изрядно надоедать: в конце концов, она была молодой и красивой женщиной с вполне определенными жизненными целями и запросами... Соглашаясь на замужество, она ещё надеялась: все наладится, будет как у всех. Но "как у всех" не получилось.
С Александром Блоком Любочка Менделеева, дочь гениального химика, была знакома с самого детства: их отцы когда-то давно служили вместе в университете. Но первая близкая встреча будущих супругов произошла летом 1898 года, когда Блок от скуки стал посещать загородную усадьбу Менделеевых в Боблово.
16-летней Любе Саша Бекетов (все домашние называли его по фамилии матери) сначала вовсе не понравился и показался необразованным и недалёким "позером с повадками фата". Однако чем чаще Блок приезжал в Боблово, тем больше юная Люба увлекалась им.
"Почему мне захотелось внимания человека, который мне вовсе не нравился и был мне далек, которого я в то время считала пустым фатом, стоящего по развитию ниже нас, умных и начитанных девушек? Что-то меня не столько тянуло, сколько толкало к Блоку" (из воспоминаний Л. Блок)
Началом их романа можно считать тот день, когда молодые люди решили поставить в усадьбе отрывки шекспировского «Гамлета». Блок играл Гамлета и Клавдия, Люба – Офелию.
2Венок, сноп полевых цветов, распущенный напоказ всем плащ золотых волос, падающих ниже колен... Блок в черном берете, колете, со шпагой. Мы сидели за кулисами в полутайне, пока готовили сцену. <...> Мы говорили о чем-то более личном, чем всегда, а главное, жуткое - я не бежала, я смотрела в глаза, мы были вместе, мы были ближе, чем слова разговора. Этот, может быть, десятиминутный разговор и был нашим "романом" первых лет встречи". (из воспоминаний Л. Блок)
Блок в своем дневнике об этом дне написал кратко, но весьма конкретно:
"Мы разыграли в сарае... сцены из "Горя от ума" и "Гамлета". Происходила декламация. Я сильно ломался, но был уже страшно влюблен."
После возвращения в Петербург они стали встречаться все реже и реже. Влюбленность Любы быстро испарилась, и она стала отдаляться от своего "Гамлета". Год спустя о былом увлечении она уже и не вспоминала, полностью посвятив себя учебе на историко-филологическом факультете.
Однако у Блока было совершенно другое мнение на этот счёт. В тот период он серьезно увлекся мистикой. Во всем ему мерещились таинственные знаки и предостережения. Пару раз случайно встретив Любу Менделееву на улице, он твердо уверился в том, что она - его судьба, его муза, его Прекрасная Дама.
Люба сначала не приняла такого открытого восхищения и все пыталась объяснить Блоку, что она - не выдуманный идеал, а обычный живой человек. Она даже написала своему ухажеру письмо, которое планировала, как Татьяна Ларина, передать при встрече, но постеснялась и так и не вручила его адресату.
"Я не могу больше оставаться с Вами в тех же дружеских отношениях. <...>Ведь Вы смотрите на меня как на какую-то отвлеченную идею; Вы навоображали обо мне всяких хороших вещей и за этой фантастической фикцией, которая жила только в Вашем воображении, Вы меня, живого человека, с живой душой, и не заметили, проглядели.." (письмо Любови Менделеевой Блоку)
В конце концов, поддавшись настойчивости Блока, Люба сдалась. 7 ноября 1902 года на благотворительном балу в Дворянском собрании он сделал ей предложение, на которое девушка ответила согласием. Любе уже и правда начинало казаться, что все было предопределено заранее.
"Дальше я уже не сопротивлялась судьбе: по лицу Блока я видела, что сегодня все решится, и затуманило меня какое-то странное чувство - что меня уже больше не спрашивают ни о чем, пойдет все само, вне моей воли, помимо моей воли."
Дмитрий Иванович не колеблясь дал согласие на брак дочери: он был хорошо знаком с родными Блока. Стихи своего будущего зятя не понимал, но его самого уважал: «Сразу виден талант, но непонятно, что хочет сказать». Свадьбу сыграли в августе 1903 года.
Сразу же после свадьбы Блок заявил своей жене, что плотская любовь между ними невозможна. Поэт полностью поддерживал философское учение символиста Владимира Соловьева, согласно которому земная жизнь - это лишь искаженное подобие мира высшей реальности, а пробудить человечество к ней способна только Вечная Женственность, некий Идеал.
Блок горячо уцепился за эту идею. В 17 лет он пережил роман с 37-летней незамужней женщиной с тремя детьми, после которого испытывал к любой физической близости отторжение и брезгливость. Он считал, что «настоящая страсть безгрешна, ибо духовна, в ней нет черной крови, плоти, чудовища бесстыдного и бездушного», а плотская любовь воспринималась им отныне как нечто постыдное и кратковременное.
Люба же была рассудительным и уравновешенным человеком, полной противоположностью Блока. Она навсегда осталась чужда всякой мистике и понять своего супруга до конца так и не смогла. Люба пыталась донести до мужа, что в супружеской близости нет ничего греховного, но тщетно.
В своих мемуарах она писала, что "по-настоящему" стала женой Блока лишь спустя год после свадьбы, но "встречи" эти имели эпизодический характер и вскоре прекратились совсем. При этом Блок имел многочисленные интрижки с разными женщинами на стороне.
Другие поэты-символисты считали этот брак священной мистерией, идеальным союзом пророка и музы. Каждому взгляду Любы приписывалось огромное значение, все ее слова истолковывались, наряды, жесты, прическа обсуждалась в свете высоких философских категорий. Если сначала Любовь эту игру поддерживала, то очень скоро она ее смертельно утомила. Ей хотелось уже, наконец, обычных земных отношений.
И любовь не заставила себя долго ждать: близкий друг Блоков, поэт Андрей Белый, страстно влюбился в Любу.
Его любовь отчётливо граничила с безумием, но женщина, чувствуя себя «брошенной на произвол каждого, кто стал бы за ней упорно ухаживать», стала встречаться с Белым в арендованной квартире на Шпалерной улице.
Уходу Любы к своему сопернику Блок посвятил свое знаменитое стихотворение "О доблестях, о подвигах, о славе".
Через какое-то время Люба, впрочем, к Блоку вернулась, но с тех пор она решила не ограничивать себя рамками супружеской верности, как этого не делал и ее любимый супруг. Когда Блоку стало известно о романе Любы с поэтом Чулковым, она лишь спокойно заметила: "Курс взят определенный, так что дрейф в сторону не имеет значения, не правда ли, дорогой?"
Ответить на это поэту было нечего, он и сам многократно заявлял, что у него в жизни было лишь две женщины: "Люба и все остальные".
Люба временами играла в небольших спектаклях Мейерхольда и как-то вернулась с гастролей беременной от актера Лавидовского. Блок сам не мог иметь детей, поэтому согласился быть отцом неродному ребенку. К сожалению, мальчик скончался спустя 8 дней после рождения. Эту утрату поэт переживал, казалось, даже тяжелее своей жены.
Во время Первой Мировой Войны Люба некоторое время работала на фронте медсестрой, но вернулась к мужу по его первому требованию. В 1921 году Блок скончался по так и не выясненным до конца причинам. Люба пережила мужа на 18 лет. Второй раз замуж она не вышла.
Источник цитат здесь
