Было это ещё в первой половине войны, когда немцы во всю орудовали на территории Союза, но уже по полной программе получили под Москвой, откатившись на десятки километров, и занимаясь подготовкой нового масштабного удара.
Нежелание японцев начинать войну против Союза, как бы их не упрашивали немецкие дипломаты, имело под собой вполне прагматичную основу: страдающая от нехватки ресурсов японская экономика навряд ли выдержала бы сколько-нибудь серьёзное столкновение с Советским Союзом, тем более, учитывая совсем недавний негативный опыт таких боевых действий на Халхин-Голе в Монголии.
Чтобы вести полноценные боевые действия, японцам были нужны ресурсы Юго-Восточной Азии, куда они, вызвав неудовольствие в Берлине, и направили свой удар.
В связи с этими обстоятельствами в условиях строгой секретности и при создании отвлекающих манёвров, которые должны были продемонстрировать Японии сохранение военного потенциала СССР на Дальнем Востоке, советское командование начало переброску войск под Москву, где они и помогли отбить атаку немецко-фашистских захватчиков, жаждущих как можно скорее пройтись маршем по Красной площади.
Что же, по Площади немцы, в итоге, прошли, но далеко не в том качестве, в котором хотели. Такого позора Третий Рейх ещё не никогда до этого не испытывал.
Но до того сибирские дивизии ехали на запад, чтобы пополнить ряды измученных в постоянных боях частей Красной армии, и среди них был один рядовой по имени Демьян Кольцов.
Ещё прадед, доживший аж до девяносто девяти лет (хотя, сколькое ему было точно лет, никто сказать не мог, метрики не сохранились), рассказывал ему, сопливому пацану, что их предком был Богдан Кольцо, который ходил в Сибирь ещё с самим атаманом Ермаком. Правда то была или просто прадеду нравилось так думать, Демьян не знал, но мальчишкой очень гордился такими предками. Однако, и с деревенскими мальчуганами приходилось по этому поводу драться, доказывая знаменитое родство кулаками.
Прадед был своеобразный человек, за словом в карман не лез, из-за чего и пострадал: сначала при белых, потом при красных, когда его чуть было не раскулачили. Уж что его тогда спасло, Демьян не знал, совсем мелким был, да только высылать-то их всё равно было некуда, дальше Сибири не сошлёшь! Могли, конечно, расстрелять, но не случилось.
Как бы то ни было в один жарких летних дней часть, в которой служил Демьян, срочно перебросили на удержание высоты с целью прикрытия основных сил Красной Армии, которые готовились отразить сильный удар немецких войск немного севернее.
Окопавшиеся солдаты продолжали готовить свои позиции, вгрызаясь сапёрными лопатками, как назло, в каменистую землю. Кто-то уже окопался и мог позволить себе покурить и даже перекусить, чем запрещённый при большевиках Бог послал, а кто-то получал от старшего леща за то, что выкопал недостаточно глубокий окоп и вообще «нечего бездельничать, давай траншею копай!»
И всё это под палящим солнцем, из-за которого превратившиеся в мокрые тряпки к телам липли гимнастёрки, а у тех, кто успел подсохнуть, проступали на одежде белые соляные разводы. Хоть бы какой ветерок что ли подул! Так нет ведь - штиль полнейший!
В наспех сооружённом командирском блиндаже явно шли жаркие споры. Но то командиры, им можно и поспорить. До определённой степени, конечно. Майор, который был здесь командиром, то и дело быстро выбегал и начинал нервно курить папиросу за папиросой. Потом выходил полковник и звал его вернуться. Не приказывал, на что обратили внимание солдаты, а именно звал.
Давно такого никто не наблюдал, да и где это видано, чтобы в военное время полковнику приходилось упрашивать майора. Но, что было, то было. Офицеры, собравшиеся в блиндаже, явно обсуждали план скорых военных действий.
- Чего это они?- спросил Славик, рядовой, входивший в расчёт противотанкового ружья. Сейчас он сидел и перебирал свой агрегат, проверяя и смазывая все важные части.
- Понятно чего, - откликнулся колоритного вида усатый солдат с лычками старшины. – Немцы наступление готовят, а у нас ни снабжения нормального, ни людей в достатке. Походу приказ будет – стоять до последнего.
Славик ничего не ответил, а только продолжил натирать разобранный ПТР. Старшина же решил доконать парня своими рассуждениями.
- У нас артиллерии кот наплакал, противотанковых орудий кот наплакал. Видать не ждали попытки прорыва на этом направлении.
Тут уже не выдержал другой старшина, Салаватов, который был главным в расчёте Славика.
- Ты бы это, перестал парня пугать.
- А я что! - деланно возмутился усатый старшина. – Я же ничего!
Он бросил ироничный взгляд на противотанковое ружьё.
- Вон ваших пукалок много, ими и отобьёмся от вражеских танков, если что.
Второй старшина только и сделал, что показал кулак усатому, который тихонько покуривал махорку, наполняя траншею сизым дымом.
Нет, он не был пораженцем, и тем более трусом, он ещё против самураев в Монголии воевал. Скорее, человеком, повидавшем всякого, был. Да и здесь показал себя как знатный стрелок, у которого на десять выстрелов из трёхлинейки приходилось девять подстреленных фашистов. И это без оптики, на глазок, так сказать.
Только ведь, в значительной степени он был прав. Если попрут танки, а немцы без танков вообще, надо сказать, в атаку не ходят, то без пушек будет ой как трудно. Своих танков тоже не видать – перебросили куда-то – а немцы вот надо же переиграли нашу разведку и решили ударить здесь.
Здесь же пришлось окапываться буквально с марша, да и то больше в целях подстраховки, чтобы если кто здесь из немцев решит прощупать ситуацию, показать им что место уже занято.
Противотанковое ружьё – вещь, конечно, хорошая, и далеко не бесполезная, даже против танка, да только для хорошего поражения цели огонь приходится вести с минимальных дистанций, а это, извините, не каждый сможет выдержать, особенно, когда на тебя прёт бронированная махина, ежесекундно сокращая расстояние между ней и расчётом.
К тому же надо было быть своего рода снайпером, и не таким как если бы ты стрелял их винтовки. Попробуй, попади в борт, в бак или в смотровую щель, чтобы уничтожить механика-водителя. Можно ещё разбить гусеничный трак, да. Только вот даже если удастся заставить вражескую машину остановиться, она не перестанет быть опасной и не факт, что экипаж разбежится и не будет вести огонь из башенного орудия или пулеметов.
А выстрел из ПТР, особенно в такую погоду – старшина Салаватов потрогал иссушенную землю – поднимает облако пыли и выдаёт с потрохами место расположения расчёта. Дальше уже дело техники – обрушить пулемётный огонь туда, где поднялось это злосчастное облако. Тем более, что танки всегда шли в сопровождении пехоты.
В общем, без прикрытия стрелков расчёты ПТР становились довольно лёгкой мишенью для врага. Но если уж и придётся иметь дело с бронетехникой, то лучше иметь хотя бы такое ружьё, чем не иметь вообще ничего.
С другой стороны, стоит признать, что и стрелки себя в присутствии противотанковых расчётов себя чувствовали гораздо увереннее, чем без оных. Смотреть, как на тебя ползёт серая махина с крестами, когда у тебя в руках только винтовка или пистолет-пулемёт, то ещё удовольствие. Тут уж хочешь-не хочешь, а мысль покинуть укрепление сама собой залезает под черепушку.
- Ну что, прикроешь, если что? – обратился Салаватов к пареньку, дремавшему в тени траншеи в обнимку с винтовкой.
Демьян Кольцов приоткрыл один глаз. Ярко-голубая радужка с чёрной бусинкой зрачка повернулась в сторону спорящих бронебойщиков и старшины-стрелка.
- Всё будет нормально, - нехотя и чуть сонно ответил он. – Пока я с вами, народ, все будут жить.
- Вот! – поднял указательный палец Салаватов. – Главное – оптимизм! Даже на войне!
Усатый старшина недовольно пробурчал себе что-то под нос. Он как-то настороженно относился к Демьяну Кольцову. Не то, чтобы между ними была какая-то неприязнь, но и особой дружбы тоже не просматривалось.
Демьян был из сибирских, сам себе на уме. Как-то даже заикнулся, что предком его был сам Богдан Кольцо! Так и сказал – САМ! А кто это такой старшина и в ус не дул. Про Ермака слышал, про какое-то Кольцо – нет.
Типа его предки пришли в Сибирь ещё при Иване Грозном, воевали там с местными племенами, присоединяя новые обширные земли к Московскому государству, брали в жёны туземных девок.
Вот и Демьян, вроде на лицо – русский русским, ан нет! Какой-то прищур в глазах имеется! А старшина хоть и был человек новой закалки, Гражданскую прошёл от Балтики до Крыма, да только таился в нём червячок суеверия, который то и дел заставлял его то три по три раза плевать через левое плечо, то кукиш в карман пихать, если вдруг дорогу ему чёрный кот перебегал.
Уже и от командира выговор имел за свои выходки, да только ничего с собой поделать не мог. А Демьяну, судя по всему, нравилось подтрунивать над усатым старшиной: мол, пока я в полку, ничего с вами не случится, а вот как меня не станет, то тут уж каждый наедине со своей судьбой и останется. От этого старшина только пыхтел и плевался через левое плечо… три по три раза.
Собственно, всё произошло так, как и сказал усатый старшина: по позициям разослали приказ стоять до прибытия подкреплений. Ожидается атака немецких сил, с участием танков и прочей бронетехники. Хорошо, хоть про авиацию ни слова не сказали, а может быть просто решили окончательно не деморализовать солдат.
Значит здесь попрут. Вот ведь чёрт бы их побрал! И где же это разведка так опростоволосилась?! Танки! Танки, м@ть твою растудыть! Против пехоты, усиленной парой десятков расчётов противотанковых ружей!
Из всех плюсов был один: окопались они на высоте, по сравнению с направлением, откуда ожидалось немецкое наступление, так что немчуре придётся лезть вверх. Только на этом какой-никакой позитив и кончался. Людей было мало, боеприпасов тоже впритык. Когда придёт подкрепление, которое ожидало наступления в другом месте, не известно.
Неудивительно, что майор нервничал как никогда до этого. Нет, он не трус и никогда им не был. А вот за людей своих очень переживал и за это его солдаты уважали. К тому же большая часть народа в части была из молодых призывников, считай вчерашних школьников и студентов, только-только научившихся держать винтовку в руках.
Собственно, их потому сюда и направили, что не ожидали сильного удара в этом направлении. Так, если какая разведка боем будет – не больше. А оно вон как всё обернулось.
Солдаты окопались тонкой линией, которую можно было проскочить на танках и не заметить. Да уж, горячий денёк ожидается.
Демьян снял каску и пилотку и осторожно выглянул из окопа. Внизу там, где холм переходил в поле и чуть дальше, где виднелся легкий подлесок, пока было тихо, ни шороха, ни звука.
Ждут чего-то. А чего ждут? Команды? Думают, что здесь засела дивизия и бояться вот так вот в лобовую идти? Или наоборот знают, что здесь кроме пехоты никого, и тупо издеваются в своей фашистской манере.
А издеваться они умели. За время службы Демьян такого наслушался от тех, кому удалось вырваться из окружения, что будь он более впечатлительным, поседел бы уже поди.
Да месяц назад, во время налёта бравые лётчики люфтваффе сбросили на них вместо бомб пустые бочки с листовками. Шутники мля!
Демьян полез в нагрудный карман гимнастёрки, достал и развернул пожелтевший от времени и протёртый по линиям сгиба листок бумаги листок бумаги и прочитал то, что там написано. Текст он помнил наизусть, но необходимость посмотреть, что там написано, стало своего рода ритуалом. Можно было сколь угодно много смеяться над суеверным старшиной, но в чём-то Демьян мог даже переплюнуть его, просто он удачно это срывал.
Как и скрывал страх, который накатывал на него девятибалльными волнами, заставляя трястись буквально всё внутри, а иногда предательски дрожала правая рука. Но переставала, как только ладонь касалась приклада, а палец ложился на спусковой крючок.
Что было написано на листке? Многие слова Демьян даже не понимал, такими старыми они были. Не понимал их и прадед, который записал ему заговор ещё в детстве, сказал – хуже не будет. Прадед мужик был лихой, по молодости оглоблей всю деревню гонял, но правнука очень любил, просто души не чаял.
Ушёл как-то в лес, это в его-то годы! И не было его несколько дней. Отец с дедом уже было собирались сами за ним в лес податься на поиски, а бабы говорили, что лихой дед ушёл помирать в тайгу. Мол, жил лихо и помереть решил лихо, в драке с косолапым.
И только отец с дедом облачились для похода за телом, как на пороге возник прадед со своим капсульным ещё ружьишком за плечом, да таким же потёртым вещмешком. Видно было по его смеющимся прищуренным глазам на иссеченном морщинами лице, что нравится ему, как он на уши всех поставил.
Так вот после того похода, он подозвал к себе Демьяна, которого, к слову назвали в его же честь, и давай странные вещи говорить: мол, вот тебе бумажка со словами, ты их на память заучи и никому не рассказывай об этом. А произноси слова эти только, когда совсем уж плохо станет, когда поймёшь, что костлявая вот-вот занесёт свою косу над тобой. А потом добавил, что ему-то это уже и не к чему, мол, пожил достаточно и славно. Даром, что ещё в русско-японскую воевал.
А помер он всё-таки в тайге. Проснулся как-то, поел, стопку выпил. Попрощался и ушёл. Больше его никто не видел. А потом его и признали почившим.
Нарастающий гул вернул Демьяна в реальность. Он глянул туда, откуда шёл звук. Ну что братцы, вот тебе и вражеская авиация, чтоб её! Вот как здесь не бояться? Ну да, делать нечего, придётся выждать.
- Воздух! – пронеслось над окопами, и солдаты попадали на их дно, чтобы максимально укрыться от налёта.
Демьян не видел, но слышал, как разорвалось несколько сброшенных бомб, которые при этом визжали как рез@нные собаки! Окоп, в котором он укрывался, вздрогнул, и на него сверху посыпались комья земли.
А потом немецкие лётчики утюжили их позиции из пулемётов, и так несколько раз.
Сплёвывая скрипящий на зубах песок и, осторожно протирая глаза, он вновь выглянул из окопа, чтобы оглядеться. Вроде не сильно приложили. Хотя, вон, кого-то вытаскивают санитары.
Внезапно вдали внизу взревели двигатели и, ломая чахлые деревца, на поле выкатились первые танки, а за ними группами шла немецкая пехота. Танки! Много танков! Ну что, Демьян, вот и конец твой пришёл, так что ли?
Первый выстрел. Фонтан чёрной земли с кусками дёрна поднялся вверх. Недолёт. Танки бьют издалека, но пока только пристреливаются. Дальность у них не то, что у противотанковых ружей, ждать, пока враг приблизится на 150-200 метров, не надо.
С наших позиций пока не отвечали: для прицельной стрельбы из винтовки далековато, для пулемёта тоже. Для ПТР, тем более. Оставалось ждать приказа командира.
Вот ещё один земляной фонтан ударил ввысь, уже ближе. И ещё один. Кучно кладут, ничего не скажешь. Кто-то отъявленно матерится в соседнем окопе справа от Демьяна. Походу старшина Салаватов упражняется в красноречии.
Рука сама потянулась к нагрудному карману и снова вытащила затёртый листок бумаги. Демьян вновь зачитал заветные слова, который даже толком и не понимал-то, но которые буквально помнил наизусть.
И… ничего. Ничего не произошло. Немецкие танки как ехали, таки и едут. Взрывы от их орудий ложатся уже за линией окопов. Сколько ещё ждать, пока они дойдут на расстояние выстрела противотанкового ружья? Время тянулось невозможно долго. Казалось, будто минуты превратились в часы.
Поступила команда открыть огонь из стрелкового оружия. Те солдаты, что были с винтовками, показались над окопами и стали вести прицельный огонь по вражеской пехоте, которая, пригнувшись, бежала за танками.
Проблема была в том, что пулемёты да постоянный огнь из башенных орудий заставлял то и дело укрываться в окопе, не давая толком прицелиться.
И вот послышался первый хлёсткий выстрел бронебойного орудия. Потом второй, третий и далее беглым огнём. Время на перезарядку и отсидеться от ударивших в ответ пулемётов противника. Снова выстрелы бронебойщиков, смешавшиеся со стрельбой автоматов и винтовок.
А на что он, собственно надеялся? Что танки сами собой растворяться в воздухе? Что их сметёт дуновением ветра?! Сквозь рваные клубы чёрного дыма от подбитых танков и горящего сухостоя проглядывалось ярко-голубое небо без единого облачка.
Перезарядка. Демьян всовывается из окопа и, прицеливаясь навскидку, нажимает на крючок. Немец с закатанными рукавами сначала падает на колени, а потом утыкается лицом в пыльную землю. Ну, вот и отдохни!
Пули скопом ударили вблизи окопа. Отскочивший камушек прочертил по щеке красную черту.
- Патрон! – слышалось откуда-то справа и с лева. Выстрел. – Патрон!
Уже было слышно, как танки гремят железными траками, как пули бьют о броню серых машин, как немцы матерятся по-немецки.
Демьян пригнулся, чтобы взять гранату. Ну, сейчас начнётся. Он приготовился её бросить.
Неестественная тишина остановила его руку, готовую уже выдернуть чеку. Нет, его не оглушило взрывом, не контузило. Мир вокруг просто замер, потеряв возможность передавать все звуки.
И тут поднялся ветер, да такой, что впору было залезть в окоп с головой да не высовываться, закрыв рот и нос хоть платком, хоть портянкой, да зажмурив накрепко глаза.
Целые потоки остатков сухой травы, песка, листьев и мелких веток и камней летел в сторону наступающих немцев. Ветер буквально свистел над головами, а порой и завывал, становясь похожим на крики неизвестного зверя.
Демьян, сидя на дне окопа, вспомнил как прадед ему рассказывал о злых духах, уносивших младенцев сибирских туземцев себе на пропитание.
Он готов был поклясться, что среди пыли и песка, поднятого ветром и проносящегося над его головой, видел мечущиеся тени. В этот момент ему стало по-настоящему страшно. Такого страха он ещё никогда не испытывал. Он пробирал его до самых костей, заставляя чувствовать себя безвольной песчинкой.
Мало ему немецких танков, так ещё и ураган средь бела дня начался!
Всё закончилось так же, как и началось – с внезапно упавшей тишины. А потом послышались сначала разрозненные, а потом и слившиеся в сплошной треск выстрелы.
И такое же чистое небо. Как будто и не было ничего.
Выбравшись из окопа, Демьян увидел, что немцы отходят, если не сказать, что бегут, оставляя на поле несколько горящих танков и десятки убитых, а солдаты из окопов стреляют им вслед. Над позициями раздалось звонкое «Ура!».
Вечером народ обсуждал прошедший бой и поминал погибших.
- За Виталика! – поднял фляжку Салаватов и отпил.
- Пусть земля будет пухом, - фляжка пошла по кругу.
- И за Николая.
Славик отпил и закашлялся, внутри был чистый спирт. Старшина с пышными усами похлопал его по спине.
- Однако, если бы не ураган, сейчас бы мы тут не сидели, - задумчиво проговорил он и глянул на Демьяна, которому досталась фляжка со спиртом.
Тот только выдохнул и сделал небольшой глоток, скривился.
- За всех, кто не пережил сегодняшний день, - произнёс он и отдал фляжку обратно старшине Салаватову.
Осоловевший от спирта Славик, для которого это был первый серьёзный бой, решил поделиться своими чувствами.
- Если бы не ураган, то нас бы ничего не спасло, чесслово! Говорят, по флангам – тяжёлые потери, но они кое-как устояли! Когда танки не смогли идти вперёд, по центру, то и остальные отступили. Сражаться в рукопашную немчура не захотела!
- Да уж, ветерок знатный был. Прямо в глаза ветер бил, ничего не видно было, и авиацию к земле прижал.
- Повезло.
- Сегодня да, повезло.
А через день подошло подкрепление: танки и артиллерия. Да ещё авиация навела шороху на немецких позициях. В общем, здесь они уже не сунулись и решили перегруппироваться.
Вечером, когда раздавали горячую кашу с салом, солдаты сидели с котелками и уплетали ужин, усатый старшина решил прервать образовавшуюся тишину, которую нарушал только стук алюминиевых ложек о котелки.
- Как-то, когда ещё служил на Халхин-Голе, - начал он, - слышал от пленного японца, что, когда монголы хотели захватить Японию, они построили огромный флот в Китае…
- Старшина, ты, стало быть, по-японски балакаешь? – раздался чей-то весёлый голос.
Старшина оправил пышные усы и грозно глянул в сторону говорившего.
- Понятно же, что через переводчика! – а потом продолжил. – Так вот, самураи тому флоту ничего не могли противопоставить, и людей у монголов было куда как больше. И вот однажды монголы по приказу хана направились к берегам Японии, и жители островов готовы были уже пасть в схватке со значительно превосходящим их противником, как вдруг откуда не возьмись, налетел ураганный ветер, и начался сильный шторм. После той бури от великого монгольского флота почти ничего не осталось и хану пришлось отступить.
- Ну и? К чему ты это всё рассказал? – раздался всё тот же весёлый голос.
- Да вот думаю, вчера же нас тоже ураган спас. Чудо? Или случайность?
- Ты это про чудеса только не надо, ладно? Чудес не бывает, - влез в разговор Салаватов.
- Может, и не бывает, - просто ответил старшина. – Да только тот ураган, что монгольский флот потопил, японцы божественным ветром обозвали. Вот только запамятовал, как это по ихнему будет. А ещё как-то…
В этот момент мимо проходил майор, голова его была перевязана, и фуражка была надета поверх бинтов. Судя по всему, он услышал часть солдатской беседы.
- Так, завязывайте с болтовнёй и спать! Отбой! Лейтенант Авдотьин!
- Здесь! – выскочил из-за спины майора молодой лейтенант.
- Организуйте дежурство и проследите, чтобы личный состав спал в отведённое для этого время, а не байки травил!
- Есть!
Ещё один день закончился. Что будет завтра – не известно.
Демьян похлопал себя по карману, но не почувствовал знакомого хруста. Он заглянул в карман и не обнаружил там заветной записки. Вот только что была, а вот её и нет уже. Вроде бы клал в карман. Нет, вспомнить, куда мог её положить, он не смог. Он проверил по другим карманам и залез в вещмешок, но и там её не обнаружил.
«Видать отработала своё» - подумал он, - «Что же, тем я сам по себе, так что ли?»
А самое интересное было в том, что слова, написанные на протёртой бумажке, и которые, казалось, были высечены в памяти Демьяна как в граните, он не смог вспомнить. Вот просто совсем! Как будто сновидение, которое по пробуждению начинает тут же растворяться, превращаясь в неуловимый туман.
***
- Так, а что дальше с Демьяном-то случилось? Прошёл всю войну или заговор перестал действовать?
- А был ли заговор? Может, всё просто так совпало. Повезло.
- Может быть, и повезло, да только как его судьба сложилась?
- Не известно. Как-то затерялись его следы на военных дорогах. Кто-то говорил, что видел его в компании какого-то тунгуса, вроде как в разведку его определили.
- А остальные из его полка?
- Многие погибли. Кого-то ранило и их комиссовали. По-разному. Война же.
Впереди было ещё несколько лет войны, какой до этого страна ещё не знала.
#фантастика #рассказ #вторая мировая война #мистика #великая отечественная война
