Фаину Раневскую любят и помнят, хотя большинство ее ролей были эпизодическими и такими незначительными, что иногда ее имя даже не упоминалось в титрах. Она была невероятно талантлива и упорна, умна и остроумна, и кого угодно могла поставить на место одним только взглядом или острым словом.
Ростислав Плятт был не менее талантливым актером, его жизнью был театр, и другой он и не хотел. Самые звездные роли он сыграл уже в пенсионном возрасте: пастор Шлаг в «Семнадцати мгновениях весны», старик из фильма Хуциева «Послесловие», скрипичный мастер Амати из детектива «Визит к Минотавру». На театральной сцене он играл до тех пор, пока мог стоять на ногах, и мог продолжать работать и потом, когда ноги уже не подчинялись ему, тем более, что режиссеры не хотели отпускать актера, но он не хотел появляться перед зрителем в инвалидной коляске.
АНТИПОДЫ С ОБЩИМИ ЧЕРТАМИ
Раневская и Плятт обладали несколькими схожими чертами характера – оба любили юмор и были склонны к гротеску и импровизации, но все же, они были антиподами: Плятт легко умел приспосабливаться к обстоятельствам, был доброжелателен, весел и легок, всегда учитывал особенности характера режиссера, а сарказм использовал только в самых крайних случаях. Из Раневской же сарказм бил фонтаном, она была вспыльчива и без лишних экивоков говорила человеку в глаза то, что думала о нем. Скандалы были для нее обычным делом – ей хватало даже небольшого повода.
Плятт с удовольствием играл даже совсем крохотные роли, и для него это не было трагедией. Раневская же всегда считала, что ее недооценивают, и не забывала об этом говорить: «Не разглядели меня, не увидели!». Хотя их актерские биографии говорят совсем о другом: в совместных работах именно Фаине Раневской доставались все восторги и аплодисменты зрителей.
Например, в фильме «Подкидыш» вы, несомненно, запомнили героиню Раневской и ее фразу «Муля, не нервируй меня!», а вот чтобы вспомнить в этой комедии Плятта, придется несколько напрячь память.
А в фильме Михаила Ромма «Мечта» Фаина Раневская в роли Розы Скороход попросту затмила своей игрой всех остальных актеров, в том числе и Плятта в роли извозчика Янека. Причем затмила настолько, что свои восторги ей выразили сам Рузвельт и Теодор Драйзер.
Сыграть наравне с Раневской Плятту удалось только в комедии «Весна». Ухлестывающий ради жилплощади за старой девой Маргаритой Львовной ловкий волокита Василий Бубенцов в его исполнении оказался не менее колоритным, чем героиня Раневской. И в народ, помимо фразы Раневской «Алло, скорая помощь? Помощь… скорая… Белая горячка… Горячка белая… Кто больной? Я больной, Маргарит Львович… пардон, Лев Маргаритыч…», ушла и фраза Плятта «Где бы не работать, только бы не работать!».
В 1964 году в комедии Вениамина Дормана «Легкая жизнь» Плятт и Раневская снова сыграли вместе, но в этот раз повторить успех Плятту не удалось – его опять затмила Раневская, сыгравшая роль спекулянтки Королевы Марго.
Надо сказать, что сама Раневская считала Плятта идеальным партнером, и даже на роль в комедии «Девушка с гитарой» согласилась только потому, что в качестве напарника ей пообещали Ростислава. Но, к сожалению, не сложилось – накануне съемок Плятт заболел, и Раневской пришлось сниматься с Михаилом Жаровым. В этом даже была какая-то ирония судьбы, если учесть характеристику Сталина, данную им Жарову:
— Очень хорошо играет товарищ Жаров. Очень профессионально играет, правдиво. И вот что интересно: как товарища Жарова ни оденут, как его ни загримируют, а все равно в фильме сразу все узнают – это товарищ Жаров. А вот есть у нас еще актриса, товарищ Раневская. Она и не переодевается, и прическу ей не меняют, а в одном фильме она – одна, а в другом фильме – совсем другая. Не узнать. Сильная актриса.
Совместные съемки для Жарова и Раневской стали настоящим испытанием, они не смотрелись в кадре вместе, а Раневская даже сказала про участие в этом фильме: «Кажется, у меня получилось сделать ту роль, за которую мне будет стыдно».
ОДИН ТЕАТР НА ВСЮ ЖИЗНЬ
Плятт и Раневская играли на сцене театра имени Моссовета. Взаимоотношения Раневской с главным режиссером театра Юрием Завадским были очень сложными – не раз она уходила из театра, но снова и снова возвращалась. Плятт же проработал на сцене «Моссовета» с 1944 года до конца.
Раневская отзывалась о таланте Плятта восторженными эпитетами «Гениальный! Талантище! Вот кто не боится тратить душу», но могла и съязвить: «Славку Плятта хлебом не корми – дай только подсюсюкнуть руководству».
Дело в том, что «подсюсюкнул» Плятт, по ее мнению, тем, что сыграл в постановке второй редакции пьесы «Шторм». В первой редакции в «Шторме» Раневская играла спекулянтку Маньку с ее филигранным «Шо вы грите?», но отказалась участвовать в попытке режиссера Завадского реанимировать пьесу к пятидесятилетию Октября. После ссоры, по словам Раневской, Завадский вычеркнул из пьесы Маньку-спекулянтку.
Плятт же утверждал, что и Раневская играла в спектакле, и он это запомнил потому, что этот спектакль в те годы был единственным, где они участвовали вместе, правда, у них не было общих сцен.
ПОСЛЕДНИЙ СПЕКТАКЛЬ РАНЕВСКОЙ И ПЛЯТТА
В 1969 году Анатолий Эфрос поставил спектакль «Дальше – тишина…» по пьесе Виньи Дельмар «Уступите место завтрашнему дню», но лишь тогда, когда получил твердое согласие Фаины Раневской и Ростислава Плятта на участие в нем. Благодаря потрясающему дуэту актеров, спектакль шел с неизменными аншлагами на протяжении тринадцати лет.
Он же стал последней большой работой для обоих актеров.
К счастью всех поклонников, в 1978 году была снята телевизионная версия спектакля «Дальше – тишина…», и мы и сегодня можем насладиться неповторимой игрой талантливых Фаины Раневской и Ростислава Плятта.
Хотя сама Раневская отозвалась об этих съемках крайне негативно:
— Через несколько лет сняли телевизионную версию спектакля, что меня просто доконало. Нам рыдать в сцене расставания Куперов, а какой-то бухгалтер все убеждает и убеждает в необходимости точно уложиться во временные рамки. До секунды точно, потому что у них, видите ли, смета, переберут или не доберут, их накажут рублем. Хотелось крикнуть:
– Да заберите вы мой гонорар, только дайте играть без хронометража!
Неумелые руки, чужие лица, которым все равно, что ты чувствуешь в такой сцене, главное, чтобы аппаратура работала четко и хронометраж не превышен.
Я понимаю, каждому свое, я отвечаю за слезы, они за хронометраж, но ведь это искусство, нельзя же выражать слезы в секундах, иначе их лучше делать глицериновыми. Я глицериновыми слезами плакать не умею. Я последняя из могикан, вернее, одна из последних, вон, еще Плятт остался, он тоже настоящими слезами плачет.
Тошно быть последней, ох, как тошно.
Фаина Раневская ушла в июле 1984 году, Ростислав Плятт пережил ее на пять лет.
