ЧАСТЬ ТРЕТЬЯ. НАША ВЕРСИЯ
Из отчета начальника штаба морских операций Западного сектора Арктики А. И. Минеева: «В ночь на 25.09 в 2,5 километрах восточнее мыса Стерлегова на берег высадился десант с двух неприятельских подводных лодок в составе 25 человек. В составе десанта находились: помощник командира одной из лодок, радист и переводчик, умевший, по его заявлению, работать на ключе. По сообщению переводчика, которое он сделал работникам полярной станции, он до войны в течение 10 лет жил в Новосибирске, работая на заводе инженером; имеет там жену и 2 детей. Перед войной был вызван в Германию. По национальности – немец. Хорошо знает русский язык и говорит на нем без всякого акцента. По его словам, также знает французский и английский языки. Переводчик был одет в офицерскую форму, но без знаков различия. Весь остальной состав десанта производил впечатление очень здоровых людей. Одеты они были плохо, не по форме – кто в чем попало. Немцы вооружены автоматами, револьверами и кинжалами.
Лодки были средних размеров, длиной около 60 метров. Имели на вооружении 1 орудие калибра около 100 мм впереди рубки и 2 зенитных пулемета. Орудия были, видимо, автоматические, так как в дальнейшем, при расстреле станции, начальник авиабазы – тов. Бухтияров, которому впоследствии удалось бежать, слышал очереди по 5 выстрелов.
Около 03 час. 25.09 десант ворвался на полярную станцию (пост СНИС в эту ночь дежурство не нёс). 3 человека вошли в радиорубку и скомандовали дежурному радисту Венцковскому – поднять руки вверх. Так как последний руки не поднял (левой руки у Венцковского нет), его ударили автоматом в грудь, и он упал. Вслед за этим подняли с койки начальника полярной станции.
Вслед за этим подняли с койки начальника полярной станции Поблодзинского, метеоролога Маркова, краснофлотцев Уткина и Кондрашова (начальник авиабазы м. Стерлегова – тов. Бухтияров и краснофлотец Ногаев – находились в это время в б. Воскресенского на розысках следов судна «Норд».
После ареста личного состава полярной станции и поста СНИС (всего 5 человек) их согнали в одну комнату и начали грабить личные вещи. Вскрыв все чемоданы – немцы принялись грабить склады. Затем Поблодзинского и Уткина отправили в авиадом, где они находились под охраной, а Маркова и Кондрашова оставили в метеодоме, где их заставили готовить для немцев пищу.
Немцы рассчитывали уничтожить станцию и сесть в лодки в тот же день – 25.09, однако этому помешал шторм и большой накат. В связи с этим они проявляли большую нервозность.
Во избежание обнаружения высадки десанта, немцы заставляли работников станции регулярно производить передачу метеосводок, причем грозили радистам, что в случае сообщения ими о высадке десанта, они будут немедленно расстреляны. При передаче метеосводок присутствовали либо радист из состава десанта, либо переводчик.
По словам немцев, целью их прихода на м. Стерлегова был захват самолетов, которые, как они предполагали, базировались на этой базе. Они приказали Поблодзинскому дать телеграмму на Диксон с просьбой выслать самолет. На это Поблодзинский ответил, что в Стерлегово посадки самолета невозможна из-за льда, и они не стали настаивать.
По мнению начальника авиабазы мыс Стерлегова – тов. Бухтиярова, Венцковский и Боблодзинский, производившие передачу метеосводок могли сообщить или намекнуть Диксону о том, что на м. Стерлегова высадились немцы, так как переводчик вряд ли мог разобраться в передаваемом материале. Немцы забрали все находящиеся на станции шифродокументы и документы связи, в том числе и военные, причем ко всем документам они не проявляли интереса, заявляя, что эти документы они уже имеют. Заинтересовала их только таблица «Полюс».
Весь день 25.09 лодки находились в надводном положении, в 300 метрах от станции.
25.09 на станцию из бухты Воскресенского вернулся Бухтияров для пополнения запасов хлеба и был также захвачен в плен.
26.09, в 12 час. 00 м., лодки ушли по направлению к о. Кравкова и в 16 час. 00 м. того же числа возвратились обратно, после чего немцы начали посадку в том месте, где была произведена высадка.
Посадка продолжалась около 1 часа, причём на лодки было погружено всё имущество, захваченное на станции, а также Поблодзинский, Уткин и Кондрашов. Во время посадки Бухтиярову удалось бежать. Бухтияров перевозил на собаках имущество, захваченное немцами от полярной станции к месту посадки под охраной одного немца (боцмана с одной из подводных лодок). Во время возвращения на полярную станцию, после очередного рейса, ему удалось бежать, причем гнавшийся за ним немец не смог его догнать. К моменту бегства на станции остались Марков, Венцковский, переводчик и радист. По предположению Бухтиярова, Маркова и Бухтиярова, как не имеющих специальности, а Венцковского, как инвалида, должны были расстрелять.
Дойдя после обеда до бухты Ложных огней, Бухтияров заметил со стороны станции 2 ракеты – красную и синюю. Через несколько минут после этого на станции начался пожар и минут через 10 орудийная стрельба.
К 24 часам 26.09 Бухтияров прибыл в бухту Воскресенского и 29.09 вместе с краснофлотцем Ногаевым возвратился на полярную станцию.
На полярной станции было обнаружено следующее:
Сгорели 3 дома (авиадом, радиорубка и метеокомната), 3 продовольственных склада (УПА, УПС и поста СНИС). Остались неповрежденными: баня, скотник, ветряк с домиком, электросварочный агрегат, склад авиамасла, бензохранилище (3 цистерны), 420 порожних бочек, 31 бочка авиабензина, 4 бочки лигроина, 32 бочки авиамасла, избушка у гидроаэродрома и арматурная будка.
По наружному осмотру, останков Венцковского и Маркова обнаружено не было, так что неизвестно – были ли они доставлены на подлодку, либо расстреляны и сожжены. Произвести тщательный осмотр Бухтияров и Ногаев не могли. Предположительно они погибли, так как в противном случае их бы доставили на лодку совместно с Поблодзинским, Уткиным и Кондрашовым.
Из слов переводчика, который оказался на редкость словоохотливым (видимо, считая, что лица, с которыми он разговаривал, не смогут передать это дальше) явствует следующее:
1. Лодка, на которой он находился, потопила г/с «Норд» при обстоятельствах, которые были указаны в разборе операции этого судна;
2. Этой же лодкой была потоплены: п/х «М.Раскова» и с ними 2 тральщика. Кроме того, 24.09 они потопили один транспорт и лидер («Баку» или «Урицкий»).
3. На вопрос, как они попали в Карское море, он ответил, что в первый раз вокруг мыса Желания, а во второй раз – через пролив Юшар, прицепившись к корме какого-то тральщика.
4. У м. Каминского они чуть было не врезались в корму какого-то тральщика. Торпедные аппараты у лодки в это время заряжены не были, но, на их счастье, тральщик или не заметил их, или не решился подойти и ушел. Лодка же пошла на погружение. Он заметил при этом, что если бы тральщик их обнаружил, то судьба лодки была бы решена.
5. Первоначально они предполагали высадиться на остров Русский, но на подходе к острову, при всплытии одной из лодок, зацепили перископом за льдину и сломали его. Поэтому командир лодки побоялся идти дальше, и лодка возвратилась. Это было 23.09, а 24.09 они встретили конвой и начали преследовать его.
6. По заявлению, они думают идти обратно вокруг мыса Желания и через 6-7 суток должны быть в Норвегии.
7. 26.09 лодки уходили от м. Стерлегова в направлении к о. Кравкова на базу заправляться. Где была эта база – он не сказал.
8. На вопрос Бухтиярова, куда они денут пленных, – он ответил, что Бухтиярова, Маркова и Уткина сдадут в Норвегии, в концлагерь, а Поблодзинского, Венцковского и Кондрашова, как радистов, сдадут в Бергене, где они будут работать в контрразведке по своей специальности».
Вот вроде и вся история, но какова же дальнейшая судьба участников этой драмы?
Часть пленных погибла на подлодке U-957 на подходе к Нарвику – 10 октября 1944 г. лодка затонула после атаки британского торпедоносца.
Один из тех, кто был взят в плен – Лев Эдуардович Венцковский, во время войны радист станции Мыс Стерлегова, прошел нацистские лагеря, а вернувшись в СССР, стал профессором, доктором философских наук.
Вот что он писал впоследствии: «Поблодзинский согласился потому, что это давало возможность попытаться как-то сообщить о случившемся. Кроме того, в случае радиограммы, которая в данной ситуации могла почти наверняка быть лишь по поводу ожидавшегося прибытия судна, можно было хотя бы ценой жизни успеть передать что на станции немцы. Поблодзинский вёл передачи под дулом пистолета латыша-радиста и в присутствии какого-то другого чина. К сожалению, приём на Диксоне вели начинающие радисты, которые не сумели уловить вставлявшиеся в текст слова «Мы плену». В один из сеансов Поблодзинский предложил попробовать передавать мне, – может быть, мне удастся; однако мой партнёр-ученик тоже не понял, стал переспрашивать, за что гитлеровец ударил меня рукояткой пистолета по голове. После этого сеансы были прекращены. Немцы стали увозить награбленное продовольствие на подлодки, всплывшие в бухте напротив станции. Бухтиярова заставили перевозить награбленное на собаках. В это время Григорию Василевичу и удалось бежать. Нас привезли в Тронхейм (Норвегия), где поместили в тюрьму. Затем нас повезли в Осло. По дороге к нам присоединили оставшихся в живых после потопления судна «Норд»: боцмана Н. Крюкова, младшего лейтенанта В. Пелых, юнгу Геннадия (фамилию забыл) и маячного мастера П. Марчука. Затем мы находились в тюрьмах и концлагерях в Норвегии и Польше. В марте 1945 г. мы были освобождены Советской Армией в районе г. Гдыни (Польша). После освобождения я вернулся в Москву, опять стал работать в Главсевморпути: в 1945-1946 г. г. участвовал в восстановлении полярной станции «Мыс Стерлегова» и вновь зимовал на ней вместе с Г. В. Бухтияровым».
Кинокомпания SKYFIRST и редакция Русского Следа благодарит нашего коллегу – заместителя директора по научной работе филиала Музея Мирового океана в Санкт-Петербурге Филина Павла Анатольевича за предоставленные архивные и полевые материалы.
Алексей Никулин
Честь имею!
Подписывайтесь на канал и читайте там, где вам удобнее, — в телеграме, Яндекс.Дзене или ВК.
#путешествия #русский след #русский мир #алексей никулин #моя планета #арктика #рго #холодная война
