Чтобы никому не было неприятных сюрпризов, я обговорила с родителями все заранее - вариант, как буду действовать, если он попросится назад. Папа выразил опасение, что он останется и потом.
-Пап, я понимаю, я уже его прощала, но это не тот случай. Уже и веры нет, и он мне должен. Насколько я поняла Валю, деньгами я от него никогда не получу назад то, что за него отдала. Но и прощать просто так не намерена. По стоимости перегона машины как раз то на то и выйдет. А если еще и с местной пропиской получится, то вообще замечательно. В любом случае я понимаю, что будущего с таким человеком нет и не предвидится.
- Дочка - это уже мама, - а ты уверена, что он опять не воспользуется ситуацией?
- На этот раз я уже точно знаю с кем имею дело, и попробую его переиграть. Насколько я поняла, он хочет вернуться на Кавказ, за мой счет. Будем считать это отработкой его долга. А дальше - ждем прописки. Как только пропишемся - все, до свидания. Как бы это не выглядело, мне уже все равно. - Я говорила очень спокойно, и совершенно точно знала, что теперь иду на сделку с Антоном с открытыми глазами.
Антон явился, конечно, ближе к вечеру, когда мама уже пришла с работы. Видно было, что нервничал (или делал вид), от него за километр несло табаком, так бывало, когда он курил несколько сигарет подряд. Попросил всех на разговор, мы подтянулись в комнату Саши - она была самая большая. Саша пока мирно слушал музыку в наушниках (Слава подарил на новый год плеер), и в разговоре пока не участвовал. Антон сел и лицо его преобразилось - видно было, как настраивается на разговор. Мы уселись поудобнее, предвкушая представление.
- Я что хотел сказать, я хочу перед вами всеми извиниться. - мы молчали - За все неприятности, что с вами происходили из-за меня. Хотел сделать все возможное для семьи, а вот оно как получилось, все кувырком. - он помолчал, явно ожидая какой-то реакции, но ничего толком не обнаружил. Мы с мамой смотрели на него, ожидая продолжения, Соня смотрела мультики, а Саша все так же слушал музыку, подтанцовывая на стуле. Папа выглядел почти дремлющим. Не получив отклика, он продолжил, подпустив слезу в голосе.
- Я понял, что не могу без вас всех. Вот и решил вернуться, попросить у всех прощения, надеяться на обретение семьи. - прежде чем он опустил голову, я заметила, что у него даже глаза увлажнились. Вот это талантище пропадает! Он сидел, сгорбившись, опустив руки на колени, с максимально покаянным видом. Пора и мне подать реплику.
- Говори прямо, что ты хочешь. Ты знаешь, что мы собираемся уезжать - я кивнула на угол комнаты, который был уже вплотную заставлен запечатанными коробками. Антон не разгибаясь, снизу заглянул мне в лицо - Я хочу, чтобы ты мне дала последний шанс на примирение. Я так же прошу прощения у тебя, мам, у тебя, пап. Саша - он позвал громко, и сын обернулся к Антону. Антон встал, подошел к Саше и взял его за плечи. Саша смотрел на него, потом сообразил снять наушники.
- Саша, я прошу у тебя прощения за то, что обзывал тебя. Ты меня простишь? Не будешь на меня сердиться больше? - Саша смотрел на Антона, соображая, потом выпалил - Если не будешь меня больше обижать! Тогда ладно. И маму тоже не надо обижать! - передернул плечами, стряхнул руки Антона и снова нацепил наушники, уже готовясь закрутиться в своем вечернем цикле вращения. Я забрала Соню из комнаты, включила мультики в своей комнате, папа извинился, сославшись на слабость, и остался в комнате Саши, потихоньку продвигаясь на палке в свою комнату. Мы втроем переместились на кухню, я оставила двери открытыми, дочка иногда прибегала к нам. Все это время мы пили чай, и Антон вещал, как он устал жить один, что понял, какую ценность представляет семья, что был разочарован обретенной свободой. Такие откровения лились еще около получаса, мне прямо спать захотелось. Все было предсказуемо, как и то, что он в конце своей речи встал на колени перед нами, умоляя о прощении. На это я попросила встать и успокоиться, что нам тут хватает нервов и без него.
- Ну хоть какая-то надежда у меня есть? - я понимала, что сразу соглашаться не стоит, надо потянуть время, поскольку это все будет цениться выше - по-другому он не понимает.
- Это Кристине решать, конечно, - вступила мама, по заранее обговоренной линии поведения, - но я бы на ее месте ой как подумала. Особенно после той подставы с деньгами, которую ты нам подсунул. Ведь ни в какую армию тебя не забирали, так ведь? Интересно, сколько ты тем актерам заплатил, которые вас в аэропорту встречали. - мама замолчала и решительно отодвинув стул с дороги, ушла в комнату к Соне. Мы остались вдвоем, и я долго молчала. Молчал и он, просто смотрел глазами побитой собаки. Плюшка с мордой, выражавшей максимальное презрение, сидела на краю кухонной раковины. Выдержав паузу "Джулии Ламберт", я сказала Антону - Я не готова ответить тебе прямо сейчас. Сам понимаешь, разговор серьезный, много разного произошло между нами. Так что мне надо подумать. - Антон чуть расслабился, уже спокойнее посмотрел на меня, спросил - когда мне можно будет услышать твое решение?
- Через неделю. Как раз у меня будет время все обдумать.
- А к дочке - то можно приходить?
- Конечно, только не каждый день. Давай через день. А теперь тебе пора. Нам надо уже укладываться спать, иначе утром тяжко будет.
Антон ушел, было видно, что он ожидал немедленного прощения и приема обратно, и был несколько обескуражен тем, что не получилось.
Мне было все равно. Другие заботы наплывали на меня волной, не оставляя времени на долгую рефлексию. Дел было немало - я съездила в пнд и заказала выписку из амбулаторной карты Саши, она готовится месяц, должны успеть, так же уговорила врача выдать рецепты на год, чтобы иметь запас лекарств - неизвестно, сколько времени пройдет до приема у нового врача. Закупила лекарства на три месяца вперед, чтобы был запас. Написала заявления на выписки из карт детей в детской поликлинике. Практически каждый день я после основной работы бегала по делам, оформляя наше "отбытие" в административном плане, особенно по детям. Папиными делами занималась мама - мы успели оформить у нотариуса доверенность на представление отца мамой в госучреждениях, банках и не только, на основании его инвалидности. Последняя инстанция была в школе - я попала к директору, объяснила ситуацию, показала авиабилеты, пояснила, что напишу на маму доверенность на детей на две недели, что уезжаю раньше, чтобы успеть снять дом. Директор была немножко в шоке, но сказала, что все документы выдаст маме, а пока Саша будет доучиваться до отъезда.
Все. Вроде бы до конца все оформила, все бумаги тщательно уложила в отдельную папку - она поедет со мной и рабочим ноутбуком в машине. Если по дороге будет возможность, на остановках придется поработать - если смогу, конечно.
Антон исправно ходил к дочке, принося каждый раз йогурты и фрукты. Не скажу, что дочь прям цеплялась за него, когда он уходил. Нет, она спокойно переносила его уход, тут же отвлекаясь на свои дела. За неделю я просмотрела несколько вариантов маршрута и придумала, как избежать общения с Антоном в излишних количествах.
