Совсем не пожалел, что уволился с работы, обнаружив отсутствие работодателя, обещавшего мне место инженера в своей частной фирме. Мосты сожжены, теперь надо добиться новой работы в центре станицы. Дождаться возвращения предпринимателя и устроиться к нему, как и договаривались или, если повезёт, найти другое занятие. Оператор предложил походить присмотреться к его работе, мол, раз шеф обещал взять, значит так и будет, а он, оператор, после возвращения шефа сразу уйдёт на шабашку. Видеоаппаратура была крутая, домой мне такую никогда не купить, да и видеомонтаж интересно освоить, а потому согласился поучиться у оператора. Передачи выходили не часто, много времени это у меня не отнимало, зато познакомился с редактором телестудии, которая сама, очень душевно, и зачитывала тексты поздравлений на телекамеру. Дама оказалась с амбициями, мечтала о новостной передаче, даже уже сделала пару пробных выпусков поздравлений с блоком районных новостей. Своей газеты у нас в районе не было, зато могла бы появиться своя районная телепрограмма новостей, и среди чиновников были такие, которых мысль эта грела. Ещё бы: у соседей нет телевидения, а в нашем маленьком районе есть. Тем более, что редактор всячески подчёркивала свою лояльность к местной власти и политикой не интересовалась. Да и редакция была на содержании частника, почему же не воспользоваться халявной возможностью.
Мне было чем заняться до возвращения шефа и на бирже: группа безработных для проведения занятий готова, дата начала - тоже, учебный материал у меня был написан. Кроме того, председатель районного Совета ветеранов войны и труда, куда я регулярно заглядывал, чтобы поздороваться с председателем, пригласил меня на очередное заседание Совета. Мне было любопытно взглянуть на состав Совета, понимал, что председатель хочет представить меня этому синклиту старейшин, чтобы ввести в состав, но мне было непонятно зачем это старику нужно.
Собирался в этот безработный период попасть на приём и к руководителю районной администрации — напомнить о своём квартирном вопросе и поинтересоваться в этой организации вакансиями для себя. Оказалось, что мимоходом к этому важному человеку не зайдёшь: у чиновника имеется один приёмный день в неделю для граждан, а в другие дни принимают его замы. Пришлось записаться на приём, заполнить анкету, где указал цель посещения - «обеспечение жильём и трудоустройство». Хорошо, что секретаршей у районного руководителя была молодайка, которую я уже знал — она ходила на работу мимо моего двора и общалась с моей сестрой, - секретарша отнеслась ко мне со всем вниманием и помогла правильно оформить анкету. Признаться, меня немного пришибло тем почтением к начальнику, которое царило в его приёмной: сотрудники разговаривали вполголоса, старались ходить тихо, хотя на полу лежали ковровые дорожки и у кабинета начальника была двойная дверь. Да и лица у всех были напряжённые, когда они заходили в приёмную. Для меня это было открытием, пытался припомнить где мне на военной службе последний раз пришлось испытать такой трепет перед всемогущим начальством и не вспомнил. Может в штабе Воздушной армии в Тбилиси? Мы там проходили контроль готовности к перегону самолётов в Тегеран. Был, конечно, небольшой мандраж, но я там просителем не был, мне от начальства ничего не надо было. Если бы и не прошёл контроль, то ничего не потерял бы, а нервы, точно, сберёг бы без этого грёбанного перегона. Но теперь моя роль изменилась: собирался просить жильё и работу. Хотя, жильё мне должны выделить по закону без всяких прошений, а без работы не пропаду — есть пенсия от МО. Мне не хотелось предстать перед чиновником в роли униженного просителя, но обстановка уже на меня давила.
Народу на приём записалось мало, но беседы были длительными и мне пришлось постоять в коридоре у приёмной, а потом посидеть в приёмной у кабинета руководителя районной администрации. И чем ближе я был к моменту встречи с чиновником, тем отчётливее понимал, что сохранить достоинство мне будет трудно: атмосфера приёмной была пропитана духом чинопочитания, я уже представлял, что зайду в кабинет на полусогнутых ногах. Что же ты, Толя, такой впечатлительный, соберись! Правильно сделал, что не надел военную форму.
И когда подошла моя очередь переступить порог кабинета высокого районного начальника, я собрался с душевными силами и вошёл, излучая уверенность и достоинство. Это я так думаю, что излучал это, командиру положено внушать подчинённым уверенность, это у меня отработано хорошо. Но передо мной был не подчинённый, а местный начальник со следами лёгкой усталости на лице, который встретил меня равнодушно, ответил на приветствие и предложил сесть, мельком заглянув в мою анкету, лежавшую перед ним на столе. Пока я шёл по большому кабинету вдоль стола для заседаний, бегло осмотрел интерьер и заключил, что отделка была побогаче, чем в кабинете у командира полка, а мебель — гораздо роскошнее.
Я не собирался, как у нас говорят, жалиться на жизнь, пришёл познакомиться с главным человеком в районе и попытаться решить свои шкурные дела. А уж тем более, не собирался качать права, это — не мой конёк.
- У вас — красивый кабинет, - начал я монолог, потому что начальник смотрел на меня выжидательно, предоставив инициативу беседы мне.
На мой комплимент хозяин кабинета никак не отреагировал и я решил зайти с другой стороны. Рассказал ему чего я достиг, пытаясь осуществить своё право на получение квартиры от местных властей. Типа, работники районной администрации очень внимательны и добросовестны, своевременно дают полные ответы на мои вопросы, сделали все необходимые запросы в область. Тут лицо чиновника слегка смягчилось.
- Жаль, что дело так и не сдвинулось с мёртвой точки и никаких перспектив в этом деле не наметилось, - заключил я.
Лицо чиновника опять поскучнело.
- Не всё в наших силах, - наконец соизволил что-то изречь и хозяин кабинета, - мы же не знали, что военные приедут на родину жить. Никакой информации не было от военкомата, и предварительных заявок от самих офицеров — тоже. Если бы такая нужда в районе обозначилась, конечно, мы заложили бы средства на строительство жилья для военных. Пока что, кроме вас, у нас претендентов на жильё нет. Было бы вас десяток человек, нам бы проще было поставить вопрос о выделении средств на строительство перед областью. Своих-то средств у нас нет. Вас оформили в очередь на жильё?
- Да, спасибо, я там — первый на очереди…
- Ну и ждите, живёте вы, знаю, на съёмной квартире... Хозяин не гонит?
- Не гонит. Договор найма оформил, мне компенсируют плату за квартиру.
- Замечательно! А что с трудоустройством?
- Хотел бы получить работу в соответствии с уровнем своего образования и опыта работы с людьми…
- Могу предложить должность начальника отдела ГО и ЧС, у нас там пенсионер сидит.
И тут, вспомнив, что мне говорил про эту должность боевой офицер-МВДшник, который вытерпел на ней только два месяца и попросился на живую работу, я невольно хохотнул. Мне сидеть в кабинете, перебирать бумажки и мух давить?
Но лицо хозяина кабинета моментально поскучнело и я понял, что совершил фатальную ошибку.
- Других предложений у меня не будет, - в голосе чиновника звякнула обида и желание закончить беседу.
- Спасибо за предложение, буду искать работу в других местах, - я решил завершить аудиенцию и срочно ретироваться из кабинета, пока чего-нибудь ещё не брякнул.
Вот до чего тебя, Толя, довела твоя уверенность! Тебе хотели дать работу, а ты своими хиханьками да хаханьками всё испортил.
- Ну, что, он тебе работу предложил? - встретила меня вопросом участливая секретарша.
- Предложил…
- Видишь, как всё хорошо получилось! Я и не сомневалась, что это случится.
- Предложил, да не дал.
- Как это можно?
- Захихикал я на его предложение.
- Да ты что, - сделала страшные глаза секретарша, - разве так можно с нашим? Он, знаешь, какой сикучий? Надолго запомнит. Надо было благодарить, а ты… Ох! Как же ты так опростоволосился…
- Да, уж! Подвела интуиция.
Я шёл домой и размышлял над итогами встречи с руководителем администрации района. Цель достигнута частично: познакомился, но своей уверенностью и достоинством начальству не показался и шкурные дела нисколько не продвинул. Хуже того, работа шла в руки, а я умудрился от неё невольно отмахнуться: не был готов к предложению, отреагировал не по понятиям. Ладно, зато впредь буду знать как себя вести с этим начальником, ему уверенные люди рядом, кажется, не нужны. Присмотрись, Толя, к поведению работников администрации, поучись у них, если хочешь работать в администрации.
Весна в станице уже давно вступила в свои права, зеленела трава вдоль заборов просохшей улицы, деревья выбросили пахучие листья. Тёрен уже отцвёл, собирались цвести другие плодовые деревья и сирень. Народ уже ковырялся на огородах и за двором, приводя прилегающую территорию в порядок в ожидании майских праздников. Ковырялись в прошлогодней листве куры, периодически сбегаясь к петуху, который по хозяйски звал их, обнаружив под листьями очередного червяка, и, пока куры бегали друг за другом, деля несчастную добычу, петух гордо осматривал окрестности, упиваясь своей щедростью. Кошки грелись на всяких солнечных местах, не забывая сквозь прищур следить с высоты за собаками, которые тоже лениво нежились под тёплыми лучами.
Дома меня отправили гулять с сынком на свежем воздухе. Держа его на руках, вышел во двор, сделал пару кругов рядом с крыльцом, и сынок уснул. И тут услышал знакомый звук двигателей самолёта, не просто — знакомый, а — родной. С запада приближался, в этом сомнений не было, МиГ-29. До меня уже дошли слухи, что в Долотинке под Миллерово посадили истребительный полк, который вывели с Западной Группы войск, но достоверных сведений о типе истребителей у меня не было. Сделал несколько шагов на открытое пространство и по звуку сразу нашёл самолёт в небе. Истребитель как раз разворачивался в сторону станицы. Вот он осмотрелся — сделал крены вправо и влево - и вошёл в правый разворот. Я понял, что лётчик выбрал ось пилотажа — под ним была грунтовая дорога со станицы на посёлок Коммуна, - мне понравился этот выбор, сам бы так и сделал. А правее — параллельно - шла шоссейная трасса, на которую удобно ориентироваться при выполнении нисходящей части косых фигур. Какое, интересно, задание у лётчика?
Самолёт, дойдя до оси пилотажа, бодро перешёл в левый разворот, а через несколько секунд до меня донёсся грохот двигателей. Значит — вираж на максимале… Если комплекс не поменялся, то будет выполняться сложный пилотаж. Словно услышав меня, самолёт, сверкнув на солнце остеклением фонаря, перевернулся и ринулся вниз. А грохот двигателей сменился лёгким свистом. Господи, на переворот пошёл, и правда — сложняк будет крутить! У меня подозрительно защипало в глазах. Я поспешно отошёл от дома подальше в огород, чтобы никто из домочадцев не увидел моих слёз.
Судя по чистоте выполнения фигур и динамике пилотажа, в кабине сидел опытный лётчик. Самолёт бойко крутился, почти не продвигаясь по оси пилотажа, весело сверкал солнечными бликами на фигурах, двигатели то грохотали, то затихали, послушные воле лётчика. Я уже мысленно сидел в кабине истребителя…
Когда истребитель сделал заключительные бочки и снова осмотрелся почти что надо мной, мне показалось, что лётчик поприветствовал меня. Самолёт развернулся над станицей и полетел в сторону Миллерово. А у меня хлынули слёзы. Отодвинул сынка от груди, чтобы он не почувствовал, как её сотрясают беззвучные рыдания. Спи, сынок, спи, папа немного поплачет...