Надо отдать должное советской власти, которая в области образования населения взяла курс на всеобщее обучение. Высшие лица государства понимали, что с безграмотным обществом ни социализма, ни тем более коммунизма не построишь. Но для того, чтобы учить, нужны были учителя. И с этим была проблема. Многие старые кадры были безвозвратно утеряны. А оставшихся не хватало. Особенно в глубинке
В 1927 году в школах работало 400 тысяч учителей. В масштабах огромной страны не так много. Но и они в целом справлялись бы со своими задачами, если б сами были грамотными, знали предметы обучения и имели понятие о педагогике.
В 1928-1932 годах было открыто 44 педагогических института, коих стало 70. Во многих из них обучение длилось всего два года. Действовали техникумы и краткосрочные курсы, где учителей готовили за несколько месяцев. Были и школы-десятилетки, с так называемым «педагогическим уклоном», где желающие после выпуска могли идти преподавать в начальных классах.
Появились «летуны», которые меняли места работы по 3-4 раза в год. За низкую квалификацию их увольняли с одного места работы, но они тут же устраивались на другое. Одна такая учительница за два года успела поработать в 11 школах. Кроме того, учителям давали отсрочку от службы в армии. Поэтому многие юноши-уклонисты (они существовали всегда), получив повестку, тут же устраивались на работу в школу.
В 1930-х годах в учительском составе преобладала молодёжь. Доля учителей со стажем меньше пяти лет составляла ровно половину от всего состава. 40% учителей была моложе 30 лет. Квалификация особо никого не волновала. В период всеобуча во главе угла было количество, а не качество. Безграмотный учитель был обычным явлением. Например, в 1935 году газета «Красная Мордовия» писала о том, что большая часть педагогов не имеет понятия об орфографии и грамматике, кое-как знает четыре действия арифметики.
В самом наркомате просвещения проблему понимали и честно признавали, что как минимум процентов десять учителей следует уволить ввиду их полной неграмотности. Поэтому настало время перенести приоритеты с количества на качество.
В 1936 году была введена первая аттестация учителей. Успешно прошедшие её претендовали не только на сохранение рабочего места, но и получение повышенной зарплаты. Аттестация проводилась в несколько этапов специальной комиссией из местных чиновников. И могла вынести три вердикта: рекомендовать присвоение персонального звания для повышенной зарплаты, допустить к дальнейшей работе при условии получения профильного образования, отстранить от работы.
Сначала учитель должен был предъявить документ об имеющемся образовании. Затем чиновники проверяли показатели посещаемости и успеваемости. Их заявлял сам педагог, но в случае сомнений члены комиссии проверяли журналы и тетради школьников. Поскольку были деятели, заявлявшие о достижении успеваемости больше 100%, потому что они трудились по-стахановски.
Затем учителя «пытали» вопросами о текущей политической ситуации, самообразовании, применяемых методах воспитания и преподавания, проводимой общественной работе. Многие ответы вводили в ступор: «пишу на доске, а класс за мной списывает», «обучаю грамоте лабораторным способом», «кроме бесед методов не знаю», «коммунистическое воспитание – это игры на переменах».
Проводились контрольные работы и диктанты, где зачастую и выяснялся истинный уровень образования. Например, один заслуженный директор школы в диктанте на 50 слов умудрился сделать 180 ошибок
Чисткой аттестация не была. Ибо можно было лишиться около трети учителей. Да и комиссии часто составляли субъективное мнение, основываясь на бывших заслугах или активной партийной и общественной деятельности учителя. Но начало переменам было положено.
Постепенно, благодаря фильтрации, изменению программы ВУЗов и увеличению сроков обучения в них, в стране стали появляться действительно грамотные и влюбленные в своё дело учителя, которые со временем сделали советское образование лучшим в мире.
