В Большую Крепкую прибыли Александр и Николай когда уже хорошо рассвело. По дороге встретили большекрепинских колхозников, которые на подводах, запряжённых волами, ехали на рынок в Ростов. Порадовались друзья, что пешком пошли, это сколько же им ждать пришлось бы? А так, они уже можно сказать, и дома.
Мать Александра, Анисия, жила у сестры Усти. Её дом в Синявке был разрушен в начале войны и она с дочерью Марией и двумя Марииными сыновьями пробралась в Большую Крепкую. Устя жила с младшим сыном-подростком Володей, старший её сын, Григорий, был на фронте. Домик у Усти маленький и, конечно, всем было тесно. Но война… Кто остался без крова жили и у чужих людей, а тут родные сёстры. Устя и не возражала.
Как только Синявку освободили от немцев, Мария со старшим сыном Валентином отправилась туда, чтобы восстановить свой дом. А Анисия с младшим внуком, Виктором, осталась у Усти. И на момент возвращения Александра с фронта она по-прежнему жила у Усти. Потому Александр и пошёл сразу в Большую Крепку. Незадолго до его возвращения вернулся и Гринька, старший сын Усти. Столько радости было! Радовались две матери, Анисия и Устя, возвращению сыновей, радовались встрече и Шурка с Гринькой. Они были не просто двоюродными братьями, но и ровесниками-друзьями.
Войдя в Устин домик, Александр обратил внимание на обилие пучков разной сухой травы.
- Так людей лечу от хворей, - ответила на его вопрос Устя, - да и не только от хворей. Травка, она от всего помогает, надо только знать, что от чего. Дед Макар, царствие ему небесное, тот, что учил меня, говорил, что нет такой болезни, на которую не было бы лекарственной травы. Вот я этим и занимаюсь. Идут люди ко мне, и не только наши, приходят и с других деревень.
- Так вы, тётя Устя, в войну, видно, не бедствовали, коль людей лечили? Они же платили вам? – поинтересовался Александр.
- Как не бедствовала? Бедствовала в войну. Но не голодали мы. А за лечение платили мне люди. А как же? Сейчас и денежку дают, а в войну продуктами расплачивались. У кого, что есть. Кто кочан кукурузы принесёт, а кто и маслица подкинет. Всё брала. Это есть тут у нас одна лекарка, баба Приська, так она грехом считала брать плату за лечение. И не брала, боялась, что Господь этот дар у неё заберёт. Так она же молитвами лечит, вот потому и грех. А я травами. А травы надо собрать да высушить, да отвары сделать. На это же и время не мало уходит. Да и опасно было собирать травы в оккупацию.
Побыв с неделю в Большой Крепке , Александр взял гостинцы для сына, приготовленные ещё в Восточной Пруссии, и отправился в Новочеркасск. Там недалеко от города в маленьком хуторе с названием Весёлый жила его бывшая жена Зоя. Свой дом Александр не нашёл. На его месте было пепелище, каких в этом хуторе было немало. Знакомые соседи, встречая его на улице, крестились:
- Шурка! Ты живой! А похоронка же пришла, - удивлялись они.
- Какая похоронка? Живой!
Ему показали дом, в котором жила Зоя с сыном и своим новым мужем. И первый, кого увидел Александр, был Володька. Он играл во дворе и удивлённо посмотрел на подошедшего незнакомца.
Александр приблизился к мальчику и протянул ему свою руку.
- Здравствуй, Володя… Не узнал меня? Я твой папка…
- Мой папка на работе, - ответил мальчик, - он вечером придёт.
- Понятно, - вздохнул Александр, - а мамка твоя где?
Тут из дома с криком: «Шурка! Шурка вернулся!» - выбежала Зоя. Она пыталась подойти, обнять Александра, но тот оттолкнул её.
- Тебе есть кого обнимать, - сказал сердито.
- Шура! Я же похоронку на тебя получила! Я же считала, что погиб ты! Прости меня! Я уйду от Захара.
- Что ты придумала?! Какая похоронка? Я жив! Покажи её, раз получила.
Но Зоя показать не смогла. Она сказала, что Захар в припадке ревности сжёг все его фотографии и письма с фронта, а там хранилась и похоронка.
Не поверил Александр. Очень обиделся на Зою и уехал, чтобы никогда больше сюда не возвращаться.
И до конца своей жизни он не знал, что Зоя сказала правду. И только спустя много лет после его смерти, его дочь нашла тому подтверждение. В Государственном военном архиве хранится донесение о безвозвратных потерях, где указано, что Александр погиб 28 марта 1944 года при освобождении города Николаева. То есть, как раз в то время, когда он был серьёзно ранен и контуженный попал в госпиталь.
