Я никогда не видела Ольгу и, наверное, уже не увижу. Когда я прочла её историю, минимализм уже теплился во мне где-то на уровне предчувствий. Меня уже давно к этому моменту раздражали лишние тряпки, склянки, перманентные распродажи, пёстрые баннеры со своим «Купи, купи!» и, конечно же, культ потребляйства (особенно в соцсетях). Более того, я уже даже понимала, что минимализм – не просто отношения с вещами, я знала, что однажды он изменит МЕНЯ САМУ. Но двойняшкам на тот момент было всего полтора года, плюс новый проект отнимал время даже у сна и обеда – не до расхламления, в общем
И тут мне на глаза попадается пост одной моей приятельницы, коуча Софии Осоченко. Я прочла этот текст, наверное, раз сто! Публикую с согласия автора
С Ольгой я познакомилась, когда ей было 72. На планете не было ничего более немецкого, чем немка Ольга. Дело было в Арамболе, на курсе Йоги.
Каждое утро с 4 до 6 Ольга штурмовала перекладины, чтобы войти в стойку на руках. Даже Шарат, которого боятся или ненавидят все, кто у него учатся, боялся Ольгу. Потому что Ольга не знала преград, авторитетов, слова НЕТ или НЕ МОГУ.
Ее муж умер в 1992. Он был еврей, переживший геноцид, страдавший шизофренией. Еще 10 лет после его смерти Ольга пыталась приноровиться жить, как нормальный гражданин самой стабильной экономики в Европе. Не зажилось.
В 2002 году Ольга продала квартиру, вынесла все книги и фотографии на помойку, сдала всю одежду в комиссионку и с паспортом, зубной щеткой, тремя сменами белья, очками, ветровкой, платьем и спортивным костюмом отправилась в никуда.
У Ольги действительно не было ничего. Да, у нее была пенсия, которую она получала, как жена бывшего узника концлагерей. Достаточно, чтобы два-три раза в год перемещаться из одной теплой страны третьего мира в другую, жить в сносных условиях, есть хорошую еду. Никаких накоплений и вещей. Ни дома, ни телефона, ни фотоаппарата – ей некуда было возвращаться, незачем кому-то звонить и нечего хранить, как воспоминания.
Толи галлюцинация, толи человек.
Мы встретились через год. Она прошла 45днейвный курс Випассаны на Шри-Ланке. Похудела на 14кг, так что я подумала, не онкология ли у нее. Нет. Это была ее мечта и она ее осуществила. Ввиду ее возраста ей согласились дать такой курс без предварительных коротких курсов. Из-за аскетичности условий она там чуть не оставила последнее, что у нее было – собственное тело.
Каждую неделю я переезжаю из квартиры в дом и обратно. Со мной два огромных пакета с вещами, ноутбук, штатив для телефона, ежедневник, телефон, кремы, средства для укладки волос, две пары очков. Дома что-то, что пригодится… никогда...
Я знаю, человек-ветер существует. Или уже улетел – нет телефона, чтобы узнать наверняка. Но я часто про нее думаю.
Она не сделала никакого выдающегося или драматического поступка, кроме одного: решила быть собой и именно ею и была. И от неё у всех были мурашки.
Оригинал поста: https://www.instagram.com/p/CRT7vfsN6xv/?utm_medium=copy_link
Я разослала историю про Ольгу всем друзьям и родным. Я постоянно к ней возвращаюсь, чтобы вспомнить: «Мы приходим в мир голыми, такими же и уходим. Мы – душа, у которой есть тело. Душа, тело и больше Н И Ч Е Г О. И в этом наша Суть»
Если когда-нибудь вы чудом встретите в индиях или европах престарелую немку в простой одежде и узнаете в ней героиню рассказа, обнимите её от меня и скажите спасибо. Должно быть, её удивит, каким длинным шлейфом тянется по миру её история и как изменила она минимум одну судьбу – мою
Да пребудет с вами чистота и простота, друзья) Но новых букв
