Очень страшно было потерять ещё и внука. Муж умер как-то неожиданно. И хоть семейная жизнь и не была гладкой, но хотелось вспоминать только хорошее. Да и в имении меньше болтать будут! Елизавета была тверда характером. Вскоре дочь тоже ушла... туберкулёз.
Елизавета Алексеевна отдала распоряжение сломать старую усадьбу, напоминавшую о пережитых трагедиях. И вместе с внуком поселилась в одноэтажном доме с мезонином, находившемся в саду.
Но была опасность: зять, уехавший после похорон жены из имения на родину, в Тульскую губернию, мог забрать мальчика. Нужно было что-то предпринимать! И она придумала: составила завещание, согласно которому имение достанется Михаилу только при условии, что
«...оной внук мой будет по жизнь мою до времени совершеннолетнего его возраста находиться при мне, на моём воспитании, попечении, без всякого на то препятствия отца его, а моего зятя».
Да ещё и возложила на своих братьев право опеки над наследством юного Мишеля, поставив в качестве обязательного условия запрет на передачу мальчика отцу.
Только в 16 лет Михаил узнает об этом завещании. Знакомство с ним настолько потрясет, что в этот период он чуть не уйдет к отцу.
Но пока жизнь бабушки будущего поэта в имении Тарханы была организована просто — «всё ходило кругом да около Миши». В доме устраивались большие праздники с песнями и играми. Арсеньева славилась хлебосольством, охотно привечала гостей из числа местной детворы. И не важно происхождение, были здесь и крестьянские дети. Ее повара постоянно всех кормили. Зимой катались с горки, на святки принимали ряженых, летом ходили в лес. Бабушка, наблюдая за играми «своего баловня», часто шептала слова молитвы.
«Он один свет очей моих, всё моё блаженство в нём»
Имение процветало: пашни, овцеводство. Были деньги и от продажи крепостных. Когда речь шла о внуке, его учёбе и воспитании, Елизавета Алексеевна забывала о необходимости экономить. Все шло на образование Миши: гувернеры, учителя, книги. Было все.
Внук рос, пора было приступать и к университетскому образованию. Елизавета вместе с внуком переехала в Москву для его подготовки в университетский пансион. А через пять лет бабушка и внук отправились в Петербург. Там Михаил стал воспитанником школы юнкеров. А летом вместе с бабушкой уезжал в подмосковную усадьбу Столыпиных. Девичья фамилия Елизаветы- Столыпина.
И когда пришлось однажды по делам уехать бабушке из Москвы в Тарханы, ох и тяжело стало, оба затосковали. Писали бесконечные письма. Арсеньева вернулась. Более двух суток по бездорожью, но вернулась. Перед отъездом написала дальней родственнице, что «Мишенька упросил меня.... с ним жить, и так убедительно просил, что не могла же я отказать».
Были и моменты, когда бесконечное волнение бабушки за его судьбу, стремление оградить от неприятностей вызывали у внука протест. Бабушка, к примеру, была против стихоплетства, против карикатур, против некоторых дружеских связей и очень против женитьбы. Все время думала, что Мишу женят обманом. Внук был избалован и помощью бабушки в решении всех проблем, и советами. Он был "бабушкин внук".
А потом наступила черная полоса. Все, чего больше всего боялась бабушка, начало совершаться: внук стрелялся на дуэли с сыном французского посла Эрнестом де Барантом и был отправлен в кавказскую ссылку. Арсееева сразу сдала. Здоровье пошатнулось. Она вынуждена была уехать в Тарханы.
Но ненадолго, как только встала на ноги, поехала в Москву хлопотать о смягчении участи внуку. Подключила все связи. Писала письма - "крики о помощи". Свет очей ее, единственный, кто у нее остался, в беде! И она почти добилась успеха.
Но в июле 1841-го она получила страшное письмо с Кавказа, извещавшее о гибели внука! Ему всего 26.
Пришло оно в Петербург только в конце июля, когда поэт уже был похоронен на старом пятигорском кладбище. По воспоминаниям очевидца, в дом приятельницы Елизаветы Алексеевны — прибежал один из её слуг, чтобы сообщить, что его «барыне дурно». Арсеньеву обнаружили на полу без сознания. Был немедленно вызван доктор.
Потом с трудом, с помощью племянницы, 68-летняя Елизавета добралась до Тархан. Очень надо было в Пятигорск, на могилу внука, очень, но сил и здоровья уже не хватало. Осенью отнялись ноги. Она почти ослепла. Жизнь и прекрасная очень Тархан уже не радовали.
Но надо было выполнить последнюю свою миссию, последнюю в судьбе внука: перезахоронить останки. И она нашла в себе силы. Начала писать письма, диктовать.
Она обратилась за помощью к своему младшему брату Афанасию Алексеевичу Столыпину, писала «высочайшие прошения» в инстанции. И все получилось.
Тело Миши было доставлено в Тарханы. Повторное захоронение состоялось в апреле 1842-го года.
На улицах собралось много народа… Когда гроб, покрытый чёрным бархатом, привезли, около церкви служили панихиду… Елизавета Алексеевна шла за гробом тихо, низко опустив голову. Шан-Гирей и Евреиновы вели её под руки. А за ними ехала тройка лошадей.
Елизавета Алексеевна Арсеньева пережила Михаила на четыре года. Вся её жизнь была посвящена ему. Она, взрастившая великого поэта, но так и не испытавшая счастья от его величия, она та, которую называют "самой знаменитой бабушкой русской литературы".
15 октября - день рождения Лермонтова, а мысль пришла написать о его бабушке...
Подписывайтесь на канал и, пожалуйста, пишите. И если статья понравилась, поставьте лайк.
Читайте еще на этакие окололитературные темы:
До родов было ещё 10 дней, но все началось в поезде...
"Россия святая..." - тихо сказал Звонарь
