По итогу ряда зимне-весенних наступлений 61-й армии к югу-западу от города Белев сложилась опасная конфигурация фронта с глубоким вбитым в оборону 61-й армии выступом, в вершине которого находились населенные пункты Железинский, Леоновский, Поздняково. Попытка советской стороны срезать этот выступ в июле 1942 г. ни к чему не привела. В свою очередь со стороны немцев было решено в августе срезать находящийся к западу от этого участка обширнейший советский выступ и окружить на нем правофланговые дивизии (346-я, 350-я и 387-я) 61-й армии. Операция получила наименование «Смерч» и началась 11 августа. Главный удар немецкий 53-й армейский корпус наносил как раз с со стороны Железинского и Леоновского.
К этому времени командование 61-й армии расположило свои резервы большей частью на своем левом фланге к северу, к югу и к западу от Белева. У северо-западной оконечности немецкого выступа в армейском резерве находилась лишь 68-я танковая бригада. Оборону здесь она заняла с начала августа. Ее 2-й танковый батальон расположился в обороне деревни Госькова, а в 1-1,5 км к западу от этой деревни на высоте 250,2 занял оборону 1-й танковый батальон.
После тяжелого для нее июльского наступления бригада была значительно пополнена танками и к началу наступления немцев насчитывала 44 исправных (10 КВ-1, 16 Т-34, 18 Т-60 и Т-30) и 13 неисправных танков (3 КВ-1, 6 Т-34, 4 Т-60 и Т-30). Непосредственно 1-й танковый батальон имел 24 исправных (5 КВ-1, 9 Т-34, 5 Т-60, 5 Т-30) и 2 неисправных (1 КВ-1, 1 Т-34) танка. Именно этому батальону предстояло стать на пути немецкой 11-й танковой дивизии, которая к началу наступления насчитывала 136 танков (12 Pz.IV, 106 Pz.III, 15 Pz.II, 3 Bef.Wg.).
Высота 250,2 находилась в 3,5 километрах от поселка Озеренский, где занимал оборону левофланговый 1168-й стрелковый полк 346-й стрелковой дивизии. От Озеренского со стороны противника мимо этой высоты к шоссе Госькова – Сорокино выходила грунтовая дорога, которая проходила между 2 оврагами. Контролируя высоту, танкисты простреливали эту грунтовку и могли в любой удобный момент контратаковать двигавшиеся по грунтовке немецкие войска. Портило картину лишь то, что выходящие к высоте овраги с руслом речки Вырка представляли собой удобные пути подхода для немецкой пехоты, а сама высота была полностью открытой и как следствие этого прекрасно просматривалась и простреливалась противником. Хоть танки 1-го танкового батальона и были заранее окопаны и замаскированы на высоте, самостоятельно без поддержки пехоты удержать ее они никак не могли, как и не могли без поддержки пехоты надолго остановить здесь немецкое наступление.
А вот именно пехоты на высоте 250,2 и не было. Формально в 68-й танковой бригаде с июля числился мотострелковый батальон, но сформирован он еще не был и людей не имел. Все 3 стрелковых полка 346-й дивизии находились в обороне в 1-м эшелоне, а более других частей в данном районе задействовано не было.
В 4.30 11 августа по советским позициям нанесла удар немецкая авиация, в 4.35 началась артподготовка, а в 5.00 немецкий 53-й армейский корпус перешел в наступление. Против 1168-го стрелкового полка наступала вся 11-я танковая дивизия, а также левофланговый 78-й пехотный полк 26-й пехотной дивизии, никаких шансов на удержание своих позиций у полка не имелось. В 8.23 боевая группа генерал-майора Луца из состава 11-й дивизии, прорвав оборону 1168-го полка, заняла поселок Озеренский, после чего двинулась в прорыв в северном и северо-западном направлениях. Правее нее 3-й батальон 78-го пехотного полка в 8.30 прорвался к дороге Госькова – Сорокино между высотой 250,2 и Госьковой, после чего двинулся дальше в северо-западном направлении. Некоторое время спустя левее него к шоссе вышел 1-й батальон 78-го полка, а к высоте 250,2 к 10 часам вышла правофланговая 6-я рота 110-го панцергренадерского полка 11-й танковой дивизии. Еще левее этой роты к 10.20 1-й батальон 15-го танкового полка 11-й дивизии по той самой грунтовке со стороны Озеренского достиг шоссе Госькова – Сорокино возле МТФ в 2 километрах к юго-западу от высоты 250,2.
Всем этим силам противостоял один только 1-й танковый батальон 68-й танковой бригады. Разбитый в утреннем бою 1168-й стрелковый полк отходил в западном направлении, на Уколицы и Сорокино, оставив в стороне высоту 250,2. Предстоял бой советских танкистов без какой-либо пехотной поддержки против многократно превосходящего их противника.
До 9.00 в расположении 1-го танкового батальона было сравнительно тихо. С 9.00 по высоте открыла огонь немецкая артиллерия, а в 10.00 перед танкистами появились первые группы пехоты панцергренадеров. Под прикрытием идущего по оврагу русла речки Вырка немецкие пехотинцы скрытно для танкистов вышли к высоте. Захваченный в плен пехотинцами 78-го пехотного полка механик-водитель танка Т-60 сержант Артем Лютый на допросе показал, что его рота малых танков, находившаяся впереди 2 других рот, была захвачена немцами врасплох. Скорее всего, первыми были застигнуты немцами врасплох и уничтожены 2 танка Т-30 - № 481 и 3058 – и танк КВ-1 № 4110105, которые на советской схеме показаны уничтоженными отдельно от главных сил своего батальона на южных скатах высоты 250,2. На схеме отмечено, что все 3 танка были подбиты артогнем, а затем сгорели. Примечательно, что в отчете штаба немецкой 11-й панцергренадерской бригады сказано, что 6-я рота 110-го панцергренадерского полка уничтожила как раз 3 танка: 1 Т-34 – магнитными минами, 2 других танка – связками гранат. Наиболее вероятно, что именно КВ-1 № 4110105, ошибочно опознанный немцами как Т-34, был подбит магнитными минами, а Т-30 № 481 и 3058 подорваны связками гранат.
Главные силы 1-го танкового батальона немецкой пехотной роте, разумеется, оказались не по зубам. Командир взвода тяжелых танков лейтенант Сергей Коршунов позже докладывал, что появившиеся перед его танком КВ-1 немцы были одеты в форму красноармейцев, имели советское вооружение и несли красное знамя, однако танкисты все же смогли признать в них немцев. Уже когда экипаж Коршунова садился в танк, в 15-20 метрах от него в овраге появилась еще одна группа из 30-40 немцев. Находившийся в танке заместитель командира 1-й танковой роты старший лейтенант Шлема Рухман вышел из танка с ручным пулеметом и огнем из него уничтожил эту группу немцев. Вслед за пехотой появились немецкие танки. Подпустив их на 500-600 метров, танки КВ-1 открыли по ним огонь с места, при этом экипаж КВ-1 командира 1-й танковой роты старшего лейтенанта Константина Марченко, по разным данным, подбил 2 или 3 танка.
Вслед за тем покинув свои укрытия, советские танки с 10.05 контратаковали с северо-восточного направления вышедшую на высоту 6-ю роту 110-го панцергренадерского полка. Тут же в бой со стороны МТФ вмешались главные силы 1-го батальона 15-го танкового полка, и разгорелся танковый бой, который сложился не в пользу советских танкистов. По итогу этого боя на счет немецких танкистов было записано 8 советских танков. В то же время общие потери немцев командование 1-го танкового батальона 68-й бригады оценило всего в 5 средних танков, однако, если судить по наградным листам, эти потери были несколько больше (либо же в наградных листах одни сплошные приписки).
Экипаж танка КВ-1 лейтенанта Сергея Коршунова, по разным данным, подбил от 1 до 4 танков. Танк Коршунова также был подбит, тяжело ранен в голову находившийся в танке заместитель командира 1-й роты старший лейтенант Шлема Рухман, который, высунувшись из башни, лично корректировал огонь командира орудия танка. Поврежденный танк экипаж вывел своим ходом с поля боя на ремонт.
Еще 2 танка подбил экипаж Т-34 командира взвода лейтенанта Дмитрия Часовского. Танк Часовского был подбит и сожжен немцами, Часовский погиб, а его механик-водитель старший сержант Константин Шапкин был ранен.
2 танка подбил экипаж Т-34 командира взвода лейтенанта Николая Захарова. Танк Захарова сначала был подбит, ранен радист-пулеметчик, после чего его заменил механик-водитель старший сержант Валентин Бузулин. Экипаж продолжал вести огонь, пока танк не был подожжен немцами и не начали рваться боеприпасы, при этом весь экипаж танка был ранен.
Еще 2 танка подбил экипаж Т-34, в состав которого входил механик-водитель сержант Александр Тивиков. В конце концов танк его был подбит и сожжен немцами, а почти весь экипаж погиб внутри танка. Выжил только тяжелораненный Тивиков, который смог пробиться к своим.
Понеся тяжелые потери в танках, 1-й танковый батальон стал отступать с высоты 250,2, однако при отходе танк КВ-1 командира 1-й роты старшего лейтенанта Марченко подорвался на советском же минном поле, загородив собой проход в этом минном поле. Тем временем к 11.00 немцы подтянули против танков противотанковую артиллерию и стали расстреливать оставшиеся танки батальона. В полдень на поддержку гибнущего 1-го танкового батальона были высланы танки из резерва командира бригады, но т.к. танк Марченко загородил собой проход в минном поле, танкисты были вынуждены идти в обход мин. При этом вскоре они столкнулись с прорвавшейся немецкой пехотой и 2 орудиями ПТО противника, с которыми завязали бой. К 1-му танковому батальону танки резерва так и не смогли пробиться, после чего вернулись обратно в резерв командира бригады к МТФ, что в 1,8 км к северу от высоты 250,2.
К 14.00 разгром 1-го танкового батальона стал свершившимся фактором. Большая часть танков из боя так и не вышла. В этой связи в состав батальона к 16.00 был передан танковый резерв командира бригады – всего 6 танков (2 КВ-1, 2 Т-34, 2 Т-60), которые перешли к обороне возле МТФ, где ранее и находились.
Общие потери 1-го танкового батальона, согласно докладам штаба 68-й танковой бригады, составили 18 танков (4 КВ-1, 9 Т-34, 5 Т-60/30) подбитыми и сгоревшими. В действительности, было потеряно не 4, а 5 танков КВ-1. 3 из 5 танков КВ-1 11 августа отошли своим ходом с поля боя.
После эвакуации на поле боя осталось стоять 15 танков (2 КВ-1, 8 Т-34, 3 Т-60, 2 Т-30). До конца августа высоту 250,2 неоднократно пытались взять сначала войска 61-й армии, затем войска 3-й танковой армии, однако в конце концов она так и в руках у немцев. Все 15 танков остались стоять на высоте и позже были списаны в безвозвратные потери.
Точные потери 1-го танкового батальона в личном составе 11 августа не известны. Согласно разным документам ориентировочно 21 танкист погиб и как минимум 8 человек было ранено. В погибшие в том числе были записаны танкисты, судьба которых была неясна, и их по сути следовало списать в пропавшие без вести. Так, числятся погибшими командир танка младший лейтенант Илья Линьков и механик-водитель танка Т-60 сержант Артем Лютый, однако в действительности оба они попали в плен.
В противовес 1-му танковому батальону 2-й танковый батальон в деревне Госькова почти не пострадал. Вышедшая к деревне 26-я пехотная дивизия перешла к обороне напротив Госьковы и лишь отдельными группами пехоты позволила себе проникнуть на южную и западную окраины деревни. Однако в отличие от 1-го танкового батальона 2-й батальон оказался прикрыт пехотой: в Госькове оборонялся 2-й батальон 110-й стрелковой бригады, так что немцы встретили в деревне не одни только танки. Уже к вечеру сюда же подтянулся 3-й батальон 568-го стрелкового полка 149-й стрелковой дивизии, который в ходе контратаки при поддержке танков 2-го танкового батальона выбил немцев с западной окраины Госьковы. За день танкисты потеряли в Госькове лишь 5 танкистов ранеными и 3 танка Т-60. 1 танк подорвался на советской мине, у 2-го танка заклинило поршень, а у 3-го танка была разбита гусеница. Все 3 танка позже были отремонтированы, таким образом после дня боев 11 августа 2-й танковый батальон полностью сохранил свою боеспособность и продолжал участвовать в боевых действиях.
