В 70-х годах, когда мне было лет 15, взяла меня к себе на лето погостить сестра мамы. Её муж – мой дядя – был железнодорожником. Тот самый дядя, который покупал грецкие орехи и помогал отцу стайку из кирпичей строить. Начинал он по молодости с паровоза, потом стал машинистом электровоза. Однажды взял меня с собой в поездку. На тот момент времени он был машинистом тепловоза. Из той поездки я узнал много нового для себя о железной дороге, ранее она представлялась иначе. Например, я полагал, что машинист с помощником машиниста проезжают весь путь из пункта А в пункт Б, поочерёдно сменяя друг друга в дороге. Неоднократно ездил в поездах на дальние расстояния (из Новокузнецка в Москву и обратно), проводницы в вагоне были одни и те же. Думал, что и машинист с помощником нас везут тоже одни и те же. Однако в действительности всё оказалось не так – машинист с помощником проезжают определённый участок (мы ехали 4 часа), затем их сменяют другие и тянут состав далее, а первые часа через два-три (после обязательного отдыха) возвращаются обратно, сменив точно так-же другую смену.
Ещё одно наблюдение за время поездки. Сразу оговорюсь, что мы тянули грузовой состав с 64 вагонами. Прежде, чем тронуться на станции, локомотив чуточку сдавали назад, а только после этого ехали вперёд, постепенно набирая скорость под знакомый грохот сцепных устройств, пробегающий от начала к концу состава.
На перегонах при разъездах со встречным поездом помощник машиниста вставал со своего места и уходил на середину кабины (его место – слева, машинист находится справа). Возвращался на место, когда проедет весь состав.
Где-то в середине пути мы проезжали огромную стоянку старых паровозов. Они стояли в несколько рядов и их было настолько много, что, казалось, их согнали сюда отовсюду. Так много паровозов я за всю жизнь не видел, а тут разом все вместе под открытым небом. От удивления я рот раскрыл:
– Ого-го сколько их тут!
Дядя усмехнулся:
– Да разве это много? Здесь их чуть-чуть. На Дальнем Востоке стоянка большая – туда паровозы сгоняют со всей страны. И эти туда же погонят.
Я предположил:
– У паровозов там клaдбищe?
Дядя уточнил:
– Не клaдбищe, а консервация. Их там ремонтируют, приводят в порядок, красят и ставят на хранение.
Моему удивлению не было предела:
– Паровозы ставят на хранение?! Зачем? Это же устаревшая техника! Сейчас вон – тепловозы, электровозы...
Дядя поднял вверх палец:
– Техника устаревшая, зато самая надёжная.
Я опять не понял:
– Чего в паровозах надёжного? Старый, дымит – небо коптит. Какой прок от паровозов в наше время?
Дядя объяснил:
– Паровозы консервируют на случай вoйны. Им солярка как тепловозу не нужна, электричества не будет и электровоз встанет, а паровоз – нет. Есть уголь – в тендер угля накидали и поехали, нет угля – дров напилят. Воду залили, топку растопили и готово. Если пулей котёл пробьют, деревянным чопиком дырку забили и дальше поехали.
Я вступаю в спор:
– В топливном баке тепловоза тоже можно чопиком дырку заткнуть.
Дядя растолковывает:
– Пока заткнёшь, солярка выльется. Где её взять? С земли не начерпаешь. Дедушка рассказывал: во время вoйны взрывом от бомбы опрокинет паровоз на бок, танками его поднимут, на рельсы поставят, воду из любого водоёма зальют вместе с карасями и лягушками, дров накидают и дальше поехали. Котёл помятый, скособоченный, а едет родимый! Так что паровоз – машина очень надёжная и стратегическая.
Однако несмотря на надёжность и необходимость консервации, много позднее видел однажды как режут автогеном паровоз на металлолом. Котёл внутри перед кабиной мне представлялся иначе – типа большой резервуар с водой, от топки вода закипает, пар по трубе подаётся в цилиндр с поршнем. Однако в действительности котёл оказался нашпигован трубами словно селёдка в банке.
P.S.
В последний раз дымяще-пыхтящий паровоз на ходу видел во второй половине 90-х годов. Сейчас одна из паровых машин в моём родном городе установлена на постаменте.
