Серия «Они учились с Пушкиным», где мы рассказываем о судьбах воспитанников первого выпуска Императорского Царскосельского Лицея (1811–1817).
Историк Лицея Д.Ф. Кобеко, рассматривая список первенцев учебного заведения, писал:
«…в числе их было несколько юношей из старинных, существовавших еще в Московской Руси, фамилий (Бакунин, Корнилов, Маслов,
Матюшкин, Мясоедов, Пушкин, Пущин, Ржевский, Юдин»
Отец Николая Григорьевича Ржевского (1800-1817) — Григорий Павлович — действительный камергер, рязанский вице-губернатор, поэт-любитель. Мать — Мария Михайловна, урожденная графиня Каменская, дочь фельдмаршала М. Ф. Каменского. Юноша получил первоначальное образование в «прекрасном учебном заведении» — Московском университетском благородном пансионе.
В табеле «…1) об успехах, 2) прилежании и 3) даровании воспитанников…», составленном за первое полугодие обучения в Лицее, преподаватели отметили у Николая по многим дисциплинам «изрядные» и «нехудые» успехи, но в то же время, что его «способности только выходят из детства» и «по малолетству рассеян». Надзиратель по учебной и нравственной части М. С. Пилецкий-Урбанович дал юноше характеристику: «Ржевский (Николай), 12-ти лет. Дарования есть, но по молодости его они еще не довольно приметны в успехах, по сей же причине он невнимателен к своей пользе, резов, и кроме детских невинных шалостей ничего предосудительного в нем не видно; напротив, он весьма кроток и любезен, послушен без малейшего прекословия, чувствителен без гнева, нежен, вежлив и чистосердечен». Мнение директора Лицея Е. А. Энгельгардта совпало с официальным отзывом. В 1816 году он писал о Николае Ржевском:
«…хорошее сердечное дитя, но, к сожалению, дитя, и он им всегда останется в отношении наук, по крайней мере по сравнению с многими из своих соучеников. У него ни в какой мере нет недостатка в талантах, и, если бы он был в младшем классе вместо старшего, он, может быть, стал бы очень хорошим воспитанником. В обращении со своими товарищами он очень миролюбив, по отношению к начальникам послушен, вежлив и очень доверчив, класс, полный Ржевских, был бы для нас не плох, но ему в этом классе приходится довольно туго»
По мнению пушкиниста Б.С. Мейлаха, «своеобразным поэтическим комментарием к этому отзыву может служить шуточная эпитафия-акростих, сочиненная в лицее и имевшая в виду именно Ржевского:
Родясь, как всякий человек,
Жизнь отдал праздности, труда, как зла, страшился,
Ел с утра до ночи, под вечер спать ложился;
Встав, снова ел да пил, и так провел весь век.
Счастливец! На себя он злобы не навлек;
Кто, впрочем, из людей был вовсе без порока?
И он писал стихи, к несчастию, без прока.
От лицейских товарищей Николай получил прозвища «Дитя» и «Кис». Он участвовал в издании лицейских рукописных журналов и, по словам сокурсника, «…писывал иногда кой-какие стишонки». Модест Корф, вспоминая Николая, писал:
«Ржевский — малый добрый и не глупый, но с которым в лености мог спорить разве только Дельвиг…»
По окончании Лицея Н. Г. Ржевский в чине прапорщика был направлен в Изюмский гусарский полк. В декабре 1817 года Е.А. Энгельгардт сообщил Ф. Матюшкину печальную весть:
«Военные наши после пятимесячного фрунтового курса наконец попали в офицеры, а бедный Ржевский и до того не дожил; он умер от гнилой нервической горячки».
Увы, наш круг час от часу редеет;
Кто в гробе спит, кто дальний сиротеет;
Судьба глядит, мы вянем; дни бегут;
Невидимо склоняясь и хладея,
Мы близимся к началу своему…
А.С. Пушкин, 19 октября (1825 год)
В 1836 году, вспоминая 19 октября — «Лицея день заветый», Егор Антонович Энгельгардт с грустью писал:
«Назад тому 25 лет в этот день я был при открытии Лицея <…> Сколько из бывших тогда с нами теперь уже в могиле. Ржевский, Дельвиг, Корсаков, Саврасов, Есаков, Костенский… Нет их; только в сердце хранится священная память обо всем этом; о всех тех, кто тогда жил, чувствовал…»
Материал подготовлен Н. В. Тишкевич, ведущим хранителем экспозиций Мемориального Музея-Лицея и Мемориального музея-дачи А. С. Пушкина.
