Эта история началась в конце 20-х годов прошлого века, когда успешный предприниматель Фриц Тугендхат сделал предложение Грете Вайсс, наследнице богатого промышленника, имевшей дочь от первого брака.
В 1928 году в Берлине пара познакомилась с немецким архитектором-модернистом Людвигом Мис Ван дер Роэ, который в тот период уже был достаточно известен.
Именно он в 1928-1930 годах построил семейную виллу – жемчужину геометрического и технического совершенства, – воплотив в ней свои представления об идеальном пространстве и значительно опередив время, в которое жил.
На свадьбу состоятельные родители подарили Грете участок земли на склоне пологого холма окраины чешского Брно, с которого открывался вид на город. Чета Тугендхат задумывалась о строительстве дома, но Фриц испытывал тоску при одной мысли о помпезном, респектабельном с общепринятой точки зрения семейном гнёздышке, заставленном пуфами, вазами и фарфоровыми статуэтками, а Грета вполне разделяла взгляды мужа, представляя себе просторный дом – воплощение элегантности, простоты и функциональности.
Кстати, выросла она в другом знаменитом особняке, расположенном совсем рядом с виллой Тугендхат – Löw-Beer. Интерьеры этого фамильного дома, выполненные в стиле ар-нуво, разительно отличаются от безграничных пространств виллы её мечты.
Некоторое время чета Тугендхат колебалась, выбирая между ван дер Роэ и Эрнстом Визнером, ещё одним прославленным архитектором-модернистом. Супруги сравнивали строения, созданные каждым из зодчих, и в результате решили доверить проект своей виллы Людвигу Мис ван дер Роэ.
Мис ван дер Роэ получил полную творческую и финансовую свободу для воплощения своих идей. Результатом стал архитектурный шедевр, явившийся настоящим революционным прорывом для своего времени.
Вилла Тугендхат – один из самых дорогих архитектурных проектов, её стоимость сопоставима со стоимостью примерно тридцати семейных особняков. Повлияло использование натуральных материалов и некоторых редких пород древесины, а также установка инновационных систем отопления и вентиляции.
Двухэтажное здание спроектировано так, что со стороны холма оно как будто ступенчато спускается к его подножию. С обратной стороны улица Černopolní проходит на уровне второго этажа, поэтому дом выглядит одноэтажным.
По замыслу архитектора громадные окна гостиной, которые, по сути, заменяют несущие стены, должны были выходить прямо в парк, чтобы создавалась иллюзия, будто внешний мир незаметно проникает в пространство гостиной, а границы между внешним и внутренним миром сглажены.
Фасад виллы скрывается под ковром вьющихся растений, порождая эффект исчезновения массива здания в зелени и усиливая связь между интерьером и экстерьером.
Творец иконы модернизма руководствовался девизом «меньше – значит больше» («less is more»), полагая, что простейшие архитектурные формы функциональны по своей сути, а потому вилла Тугендхат стала образцом минимализма и чистых линий.
Использование железного каркаса и опорных колонн крестообразного профиля позволили ван дер Роэ обойтись без поддерживающих стен и достичь эффекта безграничного пространства и объёма, пронизанного светом.
Основную площадь первого этажа занимает гостиная с зимним садом, где хозяева проводили большую часть времени.
Вы не увидите ни картин на стенах, ни изящных безделушек, которые наполняли обычно аристократические дома. Здесь пейзажи, открывающиеся из окон, и панорама старого Брно являются частью интерьера, а декоративную роль выполняют стены из полированного марокканского оникса и эбенового дерева с острова Сулавеси.
Ониксовая стена пропускает свет; она мягко мерцает при дневном освещении, переливаясь медово-золотистыми барханными разводами, а с наступлением сумерек или при опущенных шторах темнеет и приобретает красноватый оттенок.
Представьте себе, как организовано пространство: огромные окна автоматически опускаются и исчезают в полу, и тогда совсем стирается грань между интерьером и внешним миром.
Шторы из шёлка и бархата, разделяющие зоны гостиной, в зависимости от того, задёрнуты они или отдёрнуты, создают эффект камерности, уединённости, или наоборот – простора и свободы.
Пространство кажется меняющимся, текучим, неуловимым. Обратите внимание: в гостиной нет ни замкнутых помещений, ни дверей. Гостиная незаметно трансформируется в музыкальный салон, а тот – в библиотеку.
Людвиг Мис ван дер Роэ творил свою алхимию, виртуозно объединяя архитектуру и философию и превращая их в высокое искусство.
По его эскизам была выполнена вся мебель в доме и даже фурнитура, включая дверные ручки, а три типа кресел стали эталонными и выпускаются до сих пор: кресло «Тугендхат» (Tugendhat), кресло «Барселона» (Barcelona,1929, впервые представлено на экспозиции павильона Германии на Международной выставке в столице Каталонии), и стул «Брно» (1929-1930), созданные мастером в соавторстве с немецким дизайнером-модернистом, декоратором и стилистом Лилли Райх.
Эти предметы обошли все модные журналы и даже присутствовали в кинокартинах как элементы интерьера, а уж о респектабельных офисах и роскошных домах говорить нечего.
Освещение виллы обеспечивают более 60 люстр и светильников из выдувного опалового стекла, дополненные деталями из металла и керамики.
На первом этаже, кроме гостиной, находились кухня и комнаты для прислуги.
На втором этаже расположились жилые помещения: комнаты родителей, детей, няни и шофёра, а также входной холл (с улицы Černopolní) со стеной из опалового стекла, гараж и терраса.
Цокольный этаж занимали подсобные помещения, включая специальное помещение для хранения шуб, где поддерживался определённый температурный режим и существовала система защиты от моли. Там же скрывалась поистине революционная для своего времени система терморегуляции и уникальный механизм Mottenkammer, регулирующий открытие и закрытие огромных панорамных окон.
Фриц и Грета Тугендхат прожили на вилле относительно недолго, всего 8 лет. Фриц, имея обширные связи, был информирован об угрозе нацистского вторжения, поэтому семья с тремя детьми – дочерью Ханной и сыновьями Эрнстом и Гербертом – покинула Чехословакию в 1938 году, эмигрировав сначала в Швейцарию, затем в Венесуэлу, что, несомненно, спасло им жизнь.
После ввода немецких войск вилла пережила непростые времена: сначала в её стенах разместился штаб гестапо, затем конструкторское бюро Messerschmitt, создававшее истребители и бомбардировщики воздушного флота армии Люфтваффе. Тогда помещения виллы подверглись радикальной переделке, а ониксовая и эбеновая стены бесследно исчезли.
В 1945 году в особняке квартировала одна из кавалерийских частей маршала Малиновского, и в гостиную из сада водили лошадей. Уникальная мебель и элементы деревянной отделки пошли на растопку, а копыта лошадей нанесли непоправимый урон покрытиям пола.
По окончании войны на вилле обосновалась балетная студия, затем – реабилитационный центр. В 80-е годы XX века в фамильном доме четы Тугендхат впервые были произведены реставрационные работы, после чего особняк использовался как правительственный гостевой дом.
В 1992 году на вилле Тугендхат было подлисано историческое соглашение о разделении Чехословакии на самостоятельные государства: Чешскую Республику и Республику Словакию.
Семья Тугендхат больше в страну не вернулась. В 1994 вилла была открыта для посещений, в 2001 году ЮНЕСКО внёс здание в список объектов Всемирного наследия, а в 2010 году началась масштабная реставрация, продлившаяся два года. По имеющимся сведениям, стоимость реставрационных работ составила 9 млн. $
Читайте также:🎨
Потомки Греты и Фрица Тугендхат в 2007 году обратились в суд с требованиями о реституции – возвращении семье незаконно захваченного во время войны имущества, но в удовлетворении иска им было отказано.
«Архитектура – это язык, который подчиняется дисциплине и грамматике», – утверждал Людвиг Мис ван дер Роэ. Ему была близка безупречность прямых линий, очаровывал знак бесконечности, вдохновляло совершенство формы и гармония идеальных пропорций.
Рассматривая фотографии, я представляю, как приятно, наверное, было бы усесться ранним утром в кресло перед панорамным окном с чашкой кофе и смотреть, как восходящее солнце золотит крыши домов старого Брно; или наблюдать за кружением снежинок, когда опускается тихий зимний вечер.
Сколько волшебных часов можно было бы провести с книгой, когда пространство за окном прокрадывается в гостиную на мягких лапах и тихо ложится у ног...
Маленькая Галактика, созданная ван дер Роэ, навевает уют и бесконечный покой, укачивает, умиротворяет, устанавливая внутреннюю гармонию – как будто прозрачный стакан с водой поставили на стеклянный столик, вода колыхнулась с плеском – и замерла в дремотном блаженстве.
А вот жилые комнаты показались слишком аскетичными, мне там не хватает именно этих пресловутых «статуэток и вазочек», а вернее – обжитости, ощущения уюта, живого присутствия.
Комнаты напоминают гостиничные номера или даже больничные палаты – стерильностью, минимализмом, строгостью. Даже трудно представить, что здесь играли и проказничали дети, раздавались смех и голоса.
✅ Что думаете на этот счет? Вам комфортно было бы жить в таких интерьерах? Давайте обсудим в комментариях!💭
