Значение раскопок в Санаули для индоевропеистики
Раскопки в Санаули (Верхний Доаб Ямуны–Ганги, Западный Уттар Прадеш) вскрыли два синхронных (2000–1800 BCE) кладбища — Поздней Хараппы и культуры медных кладов и охряной керамики (КМКиОК) на расстоянии 120 м друг от друга (1).
На позднехараппском кладбище в символической могиле нашли характерный для КМКиОК медный меч с антенновидной рукояткой и медные ножны от него, второй подобный меч обнаружил крестьянин.
На кладбище КМКиОК нашли несколько разновидностей антенновидных медных мечей, в т.ч. с обмотанной медной проволокой рукояткой и с узким лезвием.
Т.о. носители обеих культур пользовались антенновидными мечами КМКиОК.
На кладбище КМКиОК умершие лежали в 10 ямах (найдены четыре типа погребений — вытянуто на спине, то же самое в гробу, захоронение костей и символические), в т.ч. в двух обитых медью деревянных гробах на четырёх деревянных обитых медными пластинами ножках; один гроб украшен стеатитовыми вкладками, другой — антропоморфными и растительными вкладками из меди.
Захоронения в деревянных гробах, (без гробов) вытянуто на спине в (обложенной кирпичом) яме, захоронение костей и символические могилы характерны и для Зрелой–Поздней Хараппы (2).
Т.о. по способам погребения носители обеих культур родственны.
Важным отличием некрополя КМКиОК в Санаули является полный комплекс вооружения колесничего воина — вместе с деревянными гробами найдены остатки трёх колесниц для одного колесничего (одна в могиле 3 и две в могиле 6).
Деревянные детали колесниц — дисковые колёса с обеих сторон, дышло и ярмо — обшиты прибитыми медными гвоздями треугольными медными пластинами.
Днище имеет каркас из медных трубок, под ним — литая из меди втулка для крепления дышла к кузову, над ним спереди — подставка из счетверённых медных трубок для крепления кузова и установки зонтика над колесницей, с боков — сдвоенные медные трубки с медными креплениями и штифтами для фиксации бортиков кузова.
Ось крепилась к колесу при помощи медного штифта.
У гробов — медные мечи и кинжалы, деревянный щит с обшивкой медными пластинами и гвоздями, медный шлем, костяные наконечники стрел, фрагменты лука и медное кнутовище, два медных факела.
Кладбище КМКиОК в Санаули было оставлено несомненными автохтонами Индостана.
Об этом говорит следующее.
Один из гробов украшен сверху медными фигурами в форме восьми голов с буйволиными рогами и листом пипала или священного индийского фикуса (Ашваттхи) между ними.
Также найдены два роговых гребня с ручками в форме эндемиков Южной Азии — горбатого быка и павлина.
Найдены зёрна риса и чёрного маша (лат. Vigna mungo) в горшках.
В могилы были помещены сосуды местного производства.
Типы погребений характерны для Зрелой–Поздней Хараппы и КМКиОК.
Антенновидные мечи из меди являются местным изобретением.
Найдено множество сердоликовых и стеатитовых бусин, характерных для Зрелой Хараппы.
Рядом с погребениями найдены остатки прямоугольной кирпичной камеры для погребальных ритуалов.
По И.В. Чечушкову и А.В. Епимахову (2010), «свидетельства установки колесниц разной сохранности обнаружены в 20 погребениях Южного Зауралья и Казахстана, принадлежащих синташтинской (15), петровской (4) и алакульской (1) культурам…
Во всех случаях речь идёт о фрагментах, в связи с чем возникли разногласия в вопросах о конструктивных особенностей и о функциональности этого вида транспорта…
Результаты анализа находок деталей колесниц в кратком изложении можно свести к следующему.
Следы установки колесниц сочетаются с псалиями в 9 случаях.
В распоряжении исследователей обычно имеются следы вкапывания пар колёс (иногда с частями последних — 7 экземпляров), единичные находки фрагментов кузова плохой сохранности, в двух случаях есть сведения о конструкции ступицы, в одном — следы шины из сыромятной кожи.
Если детали формы и материала изготовления кузова практически не имеют данных для реконструкции, то длина дышла может быть установлена с учётом размеров упряжного животного и информации об аллюре» (3).
В статье 2011 г. И.В. Чечушков говорит уже о том, что «к настоящему времени известно 25 колесниц», а именно «синташтинских (18 случаев), петровских (6 случаев) и алакульских (1 случай)», а также «две параллельные полосы из абашевского могильника Ветлянка IV»,
но при этом, опять-таки, «источниками изучения являются парные подпрямоугольные или овальные в плане, линзовидные в сечении углубления в дне могильной ямы (иногда с деревянными и кожаными деталями), которые принято называть «колёсные ямки».
Они выкапывались таким образом, что колёса оказывались углубленными от ¼ до 1/3 своего диаметра…
Иногда в пределах ямок видны отпечатки или даже сохранившиеся деревянные детали колёс — ободья, спицы, кожаные шины…
В девяти случаях в разрезах хорошо видны некоторые детали колеса — обод, спицы, шины… в трёх случаях удалось зафиксировать остатки ступиц» (4).
«На соотношении этих скудных остатков домысливается уже конструкция самой колесницы. Такая реконструкция в большой мере является некорректной» (5).
К этим 26 находкам прибавим два «единичных случая находок двухколёсных повозок в погребениях катакомбного времени» в Тягуновой Могиле и Большом Ипатовском кургане в Ставрополье (6).
Но при этом «все находки можно разделить на две группы: подлинные колесницы, установленные в могилу (всего 11), и их символы-имитации… [когда] колесница находилась в могиле лишь во время совершения погребального обряда, после чего извлекалась, а на дне оставались колёсные ямки (девять находок)… [или] колесница могла быть установлена без углубления колёс в дно либо в разобранном виде… [или] в могилу помещали не всю колесницу, а только ось с колёсами» (7).
В Большом Ипатовском кургане нашли только остатки днища и «А»-видной оси, «не были идентифицированы явные остатки колёс» и в целом «плохая… сохранность не даёт возможность уточнить все детали» (8), что вкупе с малым размером изделия позволило некоторым археологам реконструировать его не как колесницу, а как волокушу (9).
От колесницы из Тягуновой Могилы остались деревянные фрагменты колёс (одно «сильно повреждено и не поддается реконструкции»), выдолбленной наподобие корыта цельной плахи и ряда планок и двух палок, интерпретированных авторами раскопок «при отсутствии детальных чертежей и описаний как в публикациях материалов погребения… так и в полевой документации» (10) как остатки цельного днища, бортов, оси и дышла (11).
«Фактически, в п. 27 кургана Тягунова Могила определимы только два снятых с оси колеса — из-за плохой сохранности дерева надёжно отождествить другие детали повозки невозможно» (12).
«Определение остатков повозки из Тягуновой Могилы в качестве колесницы не имеет под собой никаких оснований» (13).
По сравнению со степными колесницами, которые более чем на 90% являются не реальными вещами, а идеальными моделями и/или продуктом различных вариантов гипотетической реконструкции, колесницы из Санаули восстанавливаются со значительно гораздо большей степенью достоверности.
Если сравнивать в целом данные об урало-казахстанских и санаулийских колесницах, то однозначен вывод о явном технико-технологическом и декоративном превосходстве индийских колесниц над степными в ряде аспектов.
В отличие от деревянных колесниц степи с кожаной обмоткой сочленений и обода колесницы из Санаули имели медную обшивку дисковых колёс, дышла и ярма из прибитых медными гвоздями треугольных пластин, днища с каркасом из медных трубок, литые медные втулки для крепления дышла под днищем и трубчатые подставки для крепления бортиков кузова и зонтика над кузовом, медные штифты для крепления оси к колёсам, медные разъёмы и штифты для фиксации бортиков кузова, резьбу на кузове.
Реконструкция колесницы из некрополя КМКиОК в Санаули (https://www.brownpundits.com/2021/06/13/the-emergence-of-chariot-driven-warrior-aristocracy-of-the-bronze-age/)
Говорить о техническом несовершенстве санаулийских колёс по сравнению со степными на данный момент нельзя.
В велосипедном спорте «дисковые колёса… сейчас… пользуются предпочтением при выборе для езды в помещениях и в качестве заднего колеса для соревнований под открытым небом, так как многие велосипедисты считают их наилучшими по аэродинамике из имеющихся колёс» (14).
Однако никаких исследований преимуществ и недостатков работы спаренных колёс разных типов колесницы с эквидной (лошади, кхуры, онагры, кианги) или бычьей упряжкой (быки, горбатые быки) сих пор проведено не было.
Традиция использования быков–зебу в колесничных упряжках–ратхах зафиксирована в Ригведе (3300–2600 гг. до н.э.), Махараштре позднехараппского времени (Даймабад, бронзовая модель колесницы с парой горбатых быков) и в наскальной живописи Райсен-Рамчаджа (после 2500 г. до н.э.) (15).
В долине Инда колёса со спицами создавались с прим. 4000 г. до н.э. (16)
Использование дисковых колёс с солярной символикой в некрополе КМКиОК в Санаули могло иметь религиозное значение.
Сопоставление датировок — 1970–1770 (2030–1750) гг. до н.э. для синташтинских колесниц (17) и прим. 2000–1800 гг. до н.э. для санаулийских колесниц — наряду со всем вышеизложенным позволяет сделать следующие выводы.
На западе центральной части Северного Индостана, в междуречье Ямуны–Ганги возникла оригинальная традиция изготовления двухколёсных боевых колесниц с дисковыми колёсами.
Северо-Западный Индостан наряду с Сиро-Месопотамией является явно независимым и по имеющимся сейчас данным наиболее высокоразвитым — центром создания боевого двухколёсного транспорта.
Зародившаяся в Ранней Хараппе в долинах Инда – Сарасвати (Сарсути–Гхаггара–Хакры–Нары) – Доаба Ямуны – Ганги традиция изготовления боевых колесниц-ратх отражена в древнейших индоевропейских и индоарийских текстах — Самхитах, — созданных автохтонным населением этого региона (18).
Тезис сторонников теории вторжения/переселения т.н. «ариев» синташтинско-андроновского круга в Индию о военном превосходстве их колесничных отрядов над не имевшим колесниц туземным населением (19) (М.Витцель пишет о том, что по отношению к ригведийским реалиям «этот страх перед… гремящей колесницей, ‘танком’ 2го тысячелетия до н.э., очевиден» (20)) оказывается несостоятельным.
Вкупе с полным отсутствием каких-либо данных о реальном языке синташтинцев и андроновцев и археологических следов их проникновения за оазисы Бактрии–Маргианы в Иран и на Индостан (21) это делает гипотезу т.н. «арийского» вторжения/переселения в эти два региона из степей Евразии научно ничтожной. Раскопки могил колесничной военной знати КМКиОК в Санаули ещё раз подтверждают теорию автохтонного происхождения индоариев на северо-западе Южной Азии.
Ряд данных связывает некрополь КМКиОК в Санаули с постригведийской традицией.
Доаб Ямуны–Ганги упоминается ещё в Ригведе (22), включая её древнейшие фамильные циклы (V.52.17; VI.45.31; VII.18.19; X.75.5). Ямуна ассоциируется с Марутами (V.52.16–17). Маруты — колесничные (I.37.1; I.38.12; I.39.6; I.64.9; I.85.4–5; I.87.2; I.88.1–2; I.166.9; I.186.8; II.34.8; III.54.13; V.52.9; V.53.2, 4–5, 10; V.54.11; V.55.1–9; V.56.6–9; V.57.1–2, 6; V.58.6; V.60.2, 4; V.61.12–13; V.63.5; VII.56.21; VIII.7.28; VIII.20.10, 12) лучники (I.64.10; I.87.6; I.172.2; I.186.9; V.53.4; V.57.2; V.87.5; VII.56.11; VIII.20.12; X.84.1) с кнутами (I.37.3; I.168.4) или хлыстами (V.61.3) и щитами (I.85.12; X.78.3). Колесница Марутов имеет украшения (V.54.11). Вместе с ними на одной колеснице ездит их общая супруга «Родаси, испускающая собственное сияние, словно источник света» (VI.66.6) как солнечная дева Сурья (I.64.9; I.167.3–7; I.186.8; V.56.8–9; VI.50.5). В Санаули на кладбище КМКиОК вместе с женскими скелетами нашли мечи, отпечаток лука и костяные наконечники стрел, а колёса колесниц украшены с обеих сторон солярным орнаментом. Маруты — быки (I.85.12; I.165.1; II.33.13; VII.56.20, 21; VII.58.6; VIII.7.33; VIII.20.12, 19, 20) бычьего вида (VIII.20.7) и бычья толпа или толпа быков (I.64.1; I.85.4; I.87.4; VIII.20.9; VIII.94.12), горбатые быки (VIII.20.19–21) и имеющие буйволиные голоса (VIII.46.18) буйволы (I.64.7). Поздняя Ригведа знает Ашваттху (I.135.8; I.164.20, 22; X.97.4–5).
Но медные мечи Санаули относят оба некрополя ко времени после создания как Ригведы, так и Атхарваведы, в которых это оружие ещё не описывается (23).
ПРИМЕЧАНИЯ:
1. Sharma D. V. et al. Excavations at Sanauli 2005-06: A Harappan Necropolis in the Upper Ganga–Yamuna Doab. Puraatattva. 36. 2006; Kumar V. Archaeological Gazetteer of Aligarh & Hathras Districts with special reference to OCP & Other Proto-Historic Cultures of Indo-Gangetic Plains// Indian Journal of Archaeology. Vol. 2, No. 4, 2017. P. 238–239; Kumar V. A note on chariot burials found at Sinauli district Baghpat UP // Indian Journal of Archaeology. Vol. 3, No. 2, 2018. P. 735–755; Ahluwalia, Disha. Sanauli’s Mysterious ‘Warriors’ // Live History India. December 3rd 2018 // [Электронный ресурс:] https://www.livehistoryindia.com/cover-story/2018/12/03/sanaulis-mysterious-warriors; Manjul, Sanjay Kumar. Graves of the great Indian warriors: Recent archaeological excavation at Sanauli [Доклад руководителя раскопок в Санаули С.К.Манджула.] // [Электронный ресурс:] https://youtu.be/fZvKpjjTpgg; Menon, Mini. Tales & Trails [Интервью с руководителем раскопок в Санаули С.К.Манджулом.] // [Электронный ресурс:] https://youtu.be/lfuFFJF_SQc; The Archaeological Survey of India excavation at Sadakpur Sinauli, Baghpat [Отчёт о раскопках в Санаули Археологической Службы Индии.] // [Электронный ресурс:] https://youtu.be/t8reCjzBkfY.
2. Wheeler M. The Indus Civilization. Third ed. Cambridge, 1968. P. 67; Dales G.F., Kenoyer J.M. Summaries of Five Seasons of Research at Harappa (District Sahiwal, Punjab, Pakistan), 1986–1990 // Harappa Excavations 1986–1990. A Multidisciplinary Approach to Third Millennium Urbanism. Ed. by R.H. Meadow. Madison Wisconsin, 1991. P. 195, 199–201, 207–210; Possehl G.L. Indus civilization: a contemporary perspective. Walnut Creek, 2002. P. 72; Prabhakar V. N. Possible Convergence of Historic Literature and Archaeology: Examples of Harappan Burial Practices and Customs // Journal of Multidisciplinary Studies in Archaeology. 2. 2014; Kenoyer J.M. & Meadow R.H. Excavations at Harappa, 1986–2010: New Insights on the Indus Civilization and Harappan Burial Traditions // A Companion to South Asia in the Past. Eds. G.R. Schug, S.R. Walimbe. Chichester, 2016. P. 158–162.
3. Чечушков И.В., Епимахов А.В. 3.1. Колесничный комплекс Урало-Казахстанских степей // Кони, колесницы и колесничие степей Евразии. Коллективная монография. Екатеринбург-Самара-Донецк, 2010. С. 191.
4. Чечушков И.В. Колесницы евразийских степей эпохи бронзы // Вестник археологии, антропологии и этнографии. 2011. №2 (15). С. 58.
5. Рогудеев В.В. Комплексы с повозками позднекатакомбного времени и проблема колесничества // Происхождение и распространение колесничества. Сборник научных статей. Луганск, 2008. С. 71.
6. Чечушков И.В. Колесницы евразийских степей эпохи бронзы. С. 58.
7. Чечушков И.В. Колесницы евразийских степей эпохи бронзы. С. 62.
8. Кайзер Э. О происхождении ранних колесниц в Евразии // Арии степей Евразии: эпоха бронзы и раннего железа в степях Евразии и на сопредельных территориях: сб. памяти Е.Е. Кузьминой. Барнаул, 2014. С. 426–427, 429.
9. Избицер Е.В. Повозка из погребения 32 Большого Ипатовского кургана и одноосные степные повозки эпохи средней бронзы // Материалы по изучению историко-культурного наследия Северного Кавказа. Вып. IX: Археология, краеведение. Ставрополь, 2009. С. 129.
10. Избицер Е.В. Колесница с тормозом, или реконструкция без тормозов // Stratum plus. 2010. №2. С. 190.
11. Чередниченко Н.Н., Пустовалов С.Ж. Боевые колесницы и колесничие в обществе катакомбной культуры (по материалам раскопок в нижнем Поднепровье) // Советская археология. 1991. № 1. С. 206–216; Пустовалов С.Ж. Курган «Тягунова Могила» и проблемы колёсного транспорта ямно-катакомбной эпохи в Восточной Европе // Stratum plus. 2000. №2. С. 306–307.
12. Избицер Е.В. Колесница с тормозом, или реконструкция без тормозов // Stratum plus. 2010. №2. С. 191.
13. Избицер Е.В. Повозка из погребения 32 Большого Ипатовского кургана. С. 128.
14. Moore J.K. Aerodynamics of high performance bicycle wheels. A thesis submitted in partial fulfilment of the requirements for the Degree of Master of Engineering in Mechanical Engineering in the University of Canterbury. University of Canterbury, 2008. P. 54.
15. Семененко А.А. О возможности размещения первичного очага носителей индоевропейских языков в пограничье Ирана, Афганистана, Средней Азии и Индостана // Труды Маргианской археологической экспедиции (далее ТМАЭ). Том 7. Исследования Гонур-депе 2014-2015 гг. / Отв.ред. Н.А. Дубова. М., 2018. С. 202–220.
16. Krishnendu Das. Invention and Development of Spoked Wheel: A Harappan Perspective // Puraatattva. 49, 2019.
17. Чечушков И.В. Колесницы евразийских степей эпохи бронзы. С. 63–64.
18. Семененко А.А. О «нестандартных» ригведийских «колесницах» (ратхах) // ТМАЭ. Том 7. С. 221–239.
19. Щетенко А.Я. Колесницы и повозки древней Индии // Происхождение и распространение колесничества. Сборник научных статей. Луганск, 2008. С. 259–260.
20. Witzel M. Early Indian history: Linguistic and textual parametres // The Indo-Aryans of Ancient South Asia: language, material culture and ethnicity / Ed. by G.Erdosy. Berlin–NY, 1995. P. 114. Note 74.
21. Семененко А.А. О предполагаемой миграции андроновцев в Индию из Евразийской степи и Средней Азии во II тыс. до нашей эры // Научные ведомости Белгородского государственного университета. Серия: История. Политология. Экономика. Информатика. № 13 (132). 2012. Выпуск 23. С. 5–10; Медведская И.Н. Иран в начале железного века. СПб., 2019. С. 170–184.
22. Ригведа. Изд. подг. Т.Я. Елизаренкова. В 3 тт. М., 1989–1999.
23. Semenenko, Aleksandr Andreyevich. The absence of the sword from Rigveda and Atharvaveda and the problem of Indo-Aryans’ origin // Bulletin Social-Economic and Humanitarian Research. № 1(3). 2019. P. 83–96; Семененко А.А. Отсутствие меча в Ригведе и Атхарваведе и датировка Самхит // Научные ведомости Белгородского государственного университета. Серия: История. Политология. 46 (2). 2019. С. 203–211.
Текст приводится по изданию:
Семененко А.А. Значение раскопок в Санаули для индоевропеистики // Общество и власть: века минувшие и день сегодняшний. Материалы Четырнадцатой региональной научной конференции (г. Воронеж, 4 февраля 2020) / под общ.ред. В.Н.Глазьева. — Воронеж: Издательский дом ВГУ, 2020. — С. 234–240.
(https://www.academia.edu/44801750/)
Иллюстрации продемонстрированы здесь:
Впервые в русскоязычной исторической науке на Четырнадцатой региональной научной конференции исторического факультета Воронежского государственного университета "Общество и власть: века минувшие и день сегодняшний" 04.02.2020 г. к.и.н. Семененко Александр Андреевич (Воронеж, РФ) выступил с докладом о сенсационных раскопках погребений колесничной военной знати носителей культуры медных кладов и охряной керамики (2000-1800 гг. до н.э.), провёл аналогии с обнаружением остатков двухколёсных повозок Южного Урала и Казахстана синташтинской, петровской и алакульской археологических культур, сопоставил данные находок в Индии с текстом Ригведы и пришёл к выводу об очередном подтверждении теории исхода индоариев из северо-западной части Южной Азии.
Семененко А.А. Доклад "Значение раскопок в Санаули для индоевропеистики", ВГУ 04.02.2020:
Ч. 1: доклад (https://youtu.be/quoNsNh7sYI);
Ч. 2: иллюстрации с комментарием и ответы на вопросы (https://youtu.be/YwZxF6l9izI).
Автор — к.и.н., дипломированный историк со специализацией по кафедре археологии и истории древнего мира ВГУ Семененко А.А., Воронеж
