Продолжение зарисовок - воспоминаний из детства.
Никогда в жизни не любила садиков, школ, пионерских лагерей. Очень нескоро я разобралась, что я интроверт. "Малохольная", - как у нас называли в семье. Нас таких, ярко-выраженных интровертов в семье было: я да Тая, подозреваю, что еще мой отец, которого я не успела запомнить, и Павлуша, как мне кажется, - он часто уходил в лес. Но тогда никто в нашей семье, в садике и школе не вникали в нюансы психики кого-либо, как и не вникали вообще нигде в то время.
Общение с людьми заставляет интроверта действовать за пределами своего внутреннего мира, что может быть для него утомительным. Внешний мир высасывает из него энергию. Если ваш ребенок после проведенного в школе дня превращается в сварливого брюзгу, возможно, он просто интроверт, которому нужно побыть в одиночестве. - Из статьи о детской психологии.
Из сборника рассказов - повествований "Дом с голубыми наличниками".
Утром, так не хочется вставать, идти в садик. Мне не нравится, что туда нужно ходить по обязанности, каждый день.
Одеваться зимой, это какое-то мучение! Колготок в мои дошкольные годы не было. Были чулки, которые у девочек прикреплялись резинками к лифу (мы называли "лифчик"), это ситцевая, или в холода - фланелевая, коротенькая маечка на пуговках.
И у мальчиков тоже чулки! Резинки всегда выглядывали из-под шорт. К чему, интересно, у них крепились эти резинки, не к лифчикам же? А носки, даже у взрослых мужчин тоже держались на двух резинках: одна высоко, под коленкой, к ней пришита другая, с металлическими зажимами, которые и держали носок, чтоб он не спадал.
Потом рейтузы, байковые или трикотажные: желтые, голубые, розовые, светло-зеленые, - такие разные бельевые цвета. Потом уже длинная майка или сорочка, на майку - платье; и, завершал наряд девочки фартучек. Но это только одежда для помещения. На улицу зимой, еще слой рейтуз и кофт, носки, шаровары, они внизу с резинкой, и надевались поверх валенок, чтобы снег вовнутрь не попал. Платочек под шапку, шуба, варежки на резинке, пропущенной через рукава, шарф. Уф! Все это самой не одолеть. Эти несчетные количества пуговок, резиночек, прищепочек, шнурочков.
Еще хвостик на голове надо бантом завязать. А у Маши Мухиной длинные косы, каждый день ей мама заплетает: то "корзиночку", то "бараночки", то просто косы - толстые, тугие, блестящие и черные, как змеи.
Гулять в садике еще ничего: мы прыгаем в скакалку и классики, играем в мяч. Весной пускаем в лужах и ручейках кораблики. Зимой лепим снежную бабу, катаемся на ледяной горке, и рвем мою старую и пегую кроличью доху. Ее раньше носила Любашка, а теперь донашиваю я. Из нее легко лезет мех, и образуются гладкие лысины. Я всем разрешаю вырывать клочки меха из моей дохи, и она уже вся в проплешинах. Но зато мне так нравится быть щедрой и великодушной.
Садик имеет свои запахи: пахнет, то краской, то каким-то супом.
Я плохо ем. Воспитательница меня ругает, даже однажды, в раздражении больно ткнула хлебной коркой в рот, и у меня был синяк на губе. Грозится отвести в соседнюю группу, зачем-то меня показать другим ребятам. Я не понимаю зачем, но все равно не хочется, чтоб вели. Я смотрю в свою тарелку: там мутный бульон, в нем плавают разбухшие фасолины.
Зимой, на подоконнике в ящиках мы выращиваем зеленый лук. Тамара Николаевна, наша воспитательница, говорит, что «это витамины», и во время обеда крошит его каждому в тарелку. Но на мой взгляд, от этого суп не становится лучше, и я все равно не хочу его есть.
Спать в садике я тоже не люблю. Нам говорят: «Все повернитесь на правый бочок, руки положите поверх одеяла и спокойно спите». Но у меня не получается, я долго лежу, потом начинаю вертеться, поворачиваюсь на левый бок и оказываюсь лицом к лицу с Вовкой Барсуковым (наши железные кроватки составлены). Он уже спит. Я от нечего делать, какое то время рассматриваю его. Фу, какой он некрасивый: белесые волосы прилипли ко лбу, брови и ресницы тоже бесцветные, а на веснушчатом носу выступили капельки пота. Он так сладко спит, что даже открыл рот, в котором нет двух зубов. А по подбородку сползает слюна. От того, что Вовка лежит так близко, и сопит так, что я чувствую тонкую струйку воздуха у себя на коже лица, мне становится неуютно, неприятно видеть эту слюну и бисеринки пота. Я втискиваю между нами свою подушку, загораживаюсь от него, ложусь на спину, вытягиваюсь на плоском матрасе и замираю, глядя в потолок.
Иногда, очень редко я все же засыпаю. Вот и в этот день я уснула. А в сон-час что-то произошло ужасное. Больше всего возмущаются Машка Мухина и Зойка Капустина. Машка все время повторяет: «Кошмар. Кошмар». Оказывается, новенькая девочка Марина и Толик Сараев что-то делали непристойное. Они залезали друг к другу под одеяло. Теперь провинившиеся стоят в углу в одном белье, для всеобщего порицания. Это стыдно, так стоять, и я очень хочу, чтобы все это быстрей закончилось и забылось.
Интровертам нужно личное пространство. Необходимость делить пространство с другими людьми отнимает у них массу энергии.
Продолжение следует.
Фото и картинки из стоковых сайтов интернета.
Здесь можно почитать предыдущие зарисовки:
Навигатор. Сборник рассказов - повествований "Дом с голубыми наличниками".
Рубрика Альманах воспоминаний. Навигатор.
Навигатор. О трудностях подросткового возраста.
О семейных отношениях. Навигатор.
