Когда в Москве начинаются работы по благоустройству, на место выходят не только представители рабочих специальностей, но и жрецы науки. Угадайте, какой? Какая наука может заинтересоваться вырытыми в земле траншеями для укладки кабелей, ямами для посадки деревьев, вскрытым асфальтом? Конечно же, археология!
Не так давно мы подробно писали о двух интересных находках: шахматном слоне со спрятанными в нем монетами 30-х годов XVI века (времени регентства Елены Глинской и царствования пятилетнего Ивана Васильевича, будущего Грозного) и маточниках или чеканах — инструменте фальшивомонетчиков эпохи царя Алексея Михайловича и его денежной реформы, закончившейся провалом и Медным бунтом.
Однако находок монет намного больше. Например, в Вознесенском переулке нашли клад из медных монет XVIII века, а на улице Нижняя Радищевка обнаружили сразу два клада — времен правления Василия Шуйского и Михаила Романова.
Поэтому мы решили погрузиться в дебри еще одной науки — нумизматики, и выяснить: а какие вообще монеты могут водиться в московской почве?
IX-XI века. Первые клады: дирхемы и денарии
Так природа захотела: на территории, где обитали племена восточных славян, не было драгоценных металлов. Ни серебра, ни тем более золота. Поэтому собственная монетная система в России возникла довольно поздно
В Киеве были попытки чеканить собственную монету: златинку и серебреник. Это условные названия, настоящие неизвестны. Златинок было найдено всего 11, причем одна была потеряна еще в XIX веке. Серебреник чеканился в XI веке из арабских серебряных монет, но сырья было мало, и чеканка вскоре была прекращена. Основные клады того времени содержат либо арабские, либо европейские монеты.
Поэтому расскажем немного о том, как обстояли дела у наших соседей.
Месторождений золота в известной к тому времени Ойкумене было крайне мало. В Европе имелся золотой рудник под Лиссабоном в Португалии, возле германского городка Фрейберг, два рудника в королевстве Венгрия и еще один на севере Италии. На востоке золотишко водилось в Египте, на севере Персидского залива и на Кавказе. Серебряных рудников было намного больше. Ближайший к Киевской Руси европейский серебряный рудник находился в Венгрии, возле города Борша — а это по другую сторону Карпатских гор. Серебро также в изобилии добывали в Чехии, Сербии, на юге Италии, в Германии, Швеции, на границе Англии и Шотландии, в королевствах Арагорн и Кастилия, в Кордовском эмирате, в Киликии и Грузии — словом, почти в каждом уважающем себя государстве.
Поэтому вплоть до открытия Америки с ее колоссальными залежами золота в мире был не золотой, а серебряный стандарт.
На востоке со времен походов Александра Македонского в качестве основной монеты утвердилась греческая серебряная драхма, которую арабы окрестили дирхемом. На западе оставалась в силе римская монетная система, основой которой был серебряный денарий от латинского denarius — десятерик (кстати, арабский золотой динар оттуда же). В германоязычных странах денарий получил название пфеннинга.
Кроме того, большое влияние на европейские монетные системы имела, разумеется, Византия. Там была в ходу крупная и ценная золотая монета весом в 4 г под названием солид. Ее вес и высокая проба сохранилась практически в неизменном виде вплоть до конца империи в 1453 году — большая редкость по тем временам. В варварских странах солиды называли шиллингами и вели на них счет деньгам. Вместо «дюжина денариев» там говорили «один шиллинг».
В русских летописях встречается слово «пенязь» – это искаженное название пфеннинга-денария. Также известно, что жившие в Подмосковье вятичи платили хазарам дань шелягами. Шеляга — это и есть шиллинг. Только не известный нам по классической английской литературе, а древний, золотой, византийский.
Разумеется, Москвы в те века еще и в помине не было. Однако по Оке и ее притокам проходил торговый путь. Мелководная нынче речка Нара легко несла груженые ладьи. Вдоль этого торгового пути и находят клады. Видимо, путь был небезопасен, и купцы припрятывали часть денег, рассчитывая позже за ними вернуться. А может быть, в здешних лесах были и поселения. Всего в Москве и Подмосковье зарегистрировано 15 кладов арабских дирхемов того времени (данные 1973 года, сейчас, возможно, больше).
При закладке фундамента храма Христа Спасителя в 1837 году был обнаружен клад — арабские дирхемы IX века, отчеканенные в Армении и Туркмении.
В Серпуховском районе на берегу реки Нара в 1972 году тракторист выпахал клад из 227 серебряных дирхемов.
Клад арабских монет X века был найден у села Коренёво — ныне микрорайон поселка городского типа Красково в Люберецком районе в 11 км от МКАД.
В середине XIX века под Звенигородом было найдено более тысячи европейских монет первой половины XI века, отчеканенных в Кельне, Страсбурге, Меце, Вюрцбурге.
На стыке Московской и Рязанской областей, на реке Осетре в 1955 году был найден клад с 228 аббасидскими дирхемами второй половины IX века.
О редкости и ценности серебра на Руси говорит то, что дирхемы часто резали пополам. Такая монета называлась резан. Тяжелые дирхемы, весившие 3,4 г, назывались ногат — от арабского слова «нагд», «хорошая». Имели хождение и более легкие дирхемы весом в 2 г. В «Русской правде» (сборник законов XI века) отмечается, что кобыла стоит 60 резан, а корова — 40. Персидский географ ибн-Хордадбех в 846 году писал, что на дирхем в Руси можно купить шкурку куницы.
Резаные дирхемы. Половинки так и назывались — резанами, а четвертинки — векшами.
XII-XIV века: безмонетный период
В XII веке на западе активизировался Тевтонский орден. Началось расселение немцев на восток, завоевание и уничтожение полабских славян, прусских племенных союзов, жмуди, прибалтийских племен. Военные столкновения между рыцарями и западными княжествами прекратили приток серебра с запада. Ну, а в XIII веке явился — не запылился Батый с татаро-монгольскими ордами и отрезал русские княжества от торговли с восточными государствами. В истории Руси начался уникальный период, который нумизматы называют «безмонетным», когда не было ни своих, ни привозных денег.
Именно тогда в обиходе и появились гривны — слитки серебра. Наибольшее значение имела новгородская гривна весом 204 грамма. Этот вес был близок к европейским маркам. Марка в ту эпоху — это не реальная монета, а счетно-весовая единица, определенное количество драгоценного металла, из которого может быть начеканено определенное количество монет. Европейские марки были разного веса, от 207 г (Рижская) до 254 г (Триентская), то есть тяжелее новгородской гривны. Но их хотя бы можно было сопоставлять! Для новгородских купцов было жизненно важно иметь денежное средство, которое можно было конвертировать в европейские деньги.
На Руси же в этот период торговые операции нередко совершали при помощи скота, пушных шкурок. А клады того времени содержат большое количество стеклянных, хрустальных и сердоликовых бус, стеклянных браслетов, пряслиц (грузила для прялки), даже раковин каури и совсем немного монет, как правило, резан. Видимо, эти предметы служили деньгами в небольших сделках. Гривна же была крупной расчетной единицей, которая применялась в международных операциях: торговле с иноземцами, выплате и требовании контрибуций, дани.
Кстати, пряслица теоретически можно делать из чего угодно (есть даже поговорка: была бы куделька, а пряслице сделаем), но в это время появляется очень много пряслиц из красного шифера. Единственное месторождение этого минерала в Европе находится в селе Овруч возле Киева. Именно в безмонетный период овруческие пряслица в обилии встречаются на территории всех княжеств, причем очень часто на месте ярмарок. Есть даже целые клады таких пряслиц. Спрашивается, зачем их делать в таком количестве, если в качестве утяжелителя на прялку можно привязать любой камень или даже черепок разбитой посуды?
В Золотой Орде тоже в ходу были гривны под названием сом или сум — помните надписи на советской рублевой купюре? Бир сом, бир сум… один рубль. А когда-то это была гривна!
Рубль начинает появляться в летописях именно в XIII веке. Если опять-таки обратиться к лингвистике, то слово «рубль» восходит к глаголу «рубить». Возможно, изначально так называли разрубленную пополам гривну. Интересно, что в то время было еще одно слово с тем же значением — тинъ. Сейчас оно сохранилось в языке в виде части слова «полтина» – полрубля.
Надо сказать, что период этот в нашей истории достаточно «темный» и малоизвестный, остается много непонятного. Взять, к примеру, такую денежную единицу, как куна. Сначала она составляла 1/25 гривны серебра, потом, с XIII века — 1/50. Считается, что куна — это шкурка куницы. Однако толковый словарь Даля дает два слова. Кунá (ударение на последнем слоге) — это действительно шкурка, а вот куна (ударение на «у») – это «горсть». И тут сразу вспоминается, что греческая основная монета, драхма — это тоже «горсть». Может быть, иногда расплачивались шкуркой куницы, а иногда — горстью чего-то другого. Например, теми же резанами.
В XI веке одна гривна кун равнялась 20 ногатам или 50 резанам. Напомним, что ногат — это целый дирхем, а резан — кусочек дирхема. Путаницы добавляет еще и то, что была просто куна (возможно, так называли денарии и дирхемы), гривна кун и гривна серебра, стоившая вчетверо дороже кунной.
Или еще одна денежная единица того времени: векша. Она же веверица. Опять-таки непонятно: то ли это выделанная шкурка белки-векши, то ли мелкая серебряная монета весом всего в одну треть грамма. А скорее всего, и то, и другое — просто когда серебряных денег, даже таких маленьких, не хватало, то расплачивались беличьими шкурками.
XIV век: появляются деньги
Появление собственной монетной системы связано с именем князя Московского и Владимирского Дмитрия IV Донского (1350-1389 годы). Того самого, который разгромил Мамая в Куликовской битве. Впрочем, «собственной» эту систему можно назвать с натяжкой: монеты, которые чеканил Дмитрий, были прямым подражанием монетной системе Золотой Орды.
Из Орды было заимствовано две монеты. Серебряная называлась таньга (тäŋгä). Интересно, что у лингвистов можно найти два варианта происхождения этого слова. Во-первых, от слова «тамга» – родовой знак. А вот этимологический словарь под редакцией Н. М. Шанского и Т. А. Бобровой утверждает, что таньга — это уменьшительное от слова тäн: белка. Видимо, в Орде тоже были в ходу «меховые деньги», и беличья шкурка была равна по стоимости серебряной монете.
Вторая монета была медной и носила название пул.
Вот эти две монеты и начал чеканить Дмитрий. Легко догадаться, что тюркское слово «таньга» в Великом княжестве Московском стало произноситься как «денга». Мягкий знак в этом слове появился значительно позже, в XVIII веке. Поэтому давайте договоримся, чтобы не путаться: с мягким знаком будем писать деньги вообще, а без мягкого знака — конкретные исторические денги. Ведь с лингвистической точки зрения, другие монеты того времени «деньгами» не были. Это слово еще не стало обобщающим понятием.
На первых денгах стояло не только имя Дмитрия, но и имя Тохтамыша — хана Золотой Орды. Весила она 0,93 г и составляла 1/200 гривны серебра. Другие удельные князья тоже начали чеканить денги, некоторых из этих князей тоже звали Дмитриями, поэтому определить, какая денга чья — весьма затруднительно.
Чеканился также и пул (на Руси его переименовали в пуло). В новгородской денге было 120-140 медных пул, в московской — 60-70.
В конце XIV века появилась еще и полушка — полуденга. Важно отметить, что полушка составляла половину именно московской денги. Видимо, поэтому полушка была преимущественно московской монетой, в Новгороде ее чеканили только во времена правления Ивана III Васильевича (1462-1505).
В 1375 Дмитрий Донской подписал договор с тверским князем Михаилом Александровичем. В этом договоре есть слово алтын. Не ищите эту монету в кладах и музеях: ее — как и рубля — тогда еще не было. Алтын был счетной единицей, способом сопоставить денежные системы различных княжеств. Подобный общий знаменатель был совершенно необходим: ведь свои монеты чеканили в Москве, Новгороде, Рязани, Твери, Пскове, Суздали, Галиции и во многих других княжествах. Надо было согласовать эти монетные стопы не только между собой, но и с монетами крупнейшего торгового партнера — сиречь Золотой Ордой. Например, в середине XV века система выглядела так: 1 алтын = 2 рязанки (рязанские денги) = 3 новгородки (новгородские денги) = 4 тверских денги = 6 московок (московские денги). В трех счетных рублях было 100 алтынов.
В 1967 году, при устройстве северного пандуса гостиницы «Россия» на глубине семи метров был обнаружен глиняный кувшин, наполненный серебряными слиткам — гривнами. Сумма была по тем временам весьма велика: 31 рубль с полтиной, время закладки клада — XV век. Судя по всему, это был богатый гость, причем скорее всего торговавший с Западом.
На Мясницкой улице в 1888 году был обнаружен совсем другой клад, который состоял из 912 медных монет — пул. Это была уже закладка какого-то мастерового, запасец на черный день.
XV век: клады междуусобных войн
У Дмитрия Донского было два сына: Василий и Юрий. Василий правил в Москве, Юрий — в Галице и Звенигороде. Дмитрий оставил после себя завещание, согласно которому Юрий мог наследовать московский престол после смерти своего брата. К тому времени, когда Василий Дмитриевич умер, у него уже был вполне взрослый сын и наследник, Василий Васильевич. Тем не менее Юрий и его сыновья — Василий Косой и Дмитрий Шемяка — попытались получить великокняжеский престол. На протяжении двадцати лет Москву захватывали попеременно Юрий Дмитриевич, Василий Косой и Дмитрий Шемяка, причем каждый раз Василию II Васильевичу удавалось отбить город обратно. В Москве и Подмосковье было найдено два очень интересных клада, которые рассказывают об этом тяжелом периоде в истории Москвы.
Первый клад был найден в Рузе — городе Московской области: 1312 монет. Надо сказать, что монеты того времени чеканили без дат. Поэтому нумизматы определяют приблизительное время чеканки по имени князя на монетах: даты их правления отражены в летописях. Однако этот клад датируется довольно точно: 1434 годом.
Как это удалось так точно определить?
Рузский клад состоит из монет разных княжеств, отчеканенных между 1426-1432 годами. Кроме того, там были ранние монеты московского князя Василия II Темного. Известно, что эти монеты были чеканены до 1434 года, потому что именно в этом году князь Юрий Дмитриевич во второй раз захватил «московский стол». Василий был сослан в Коломну, а его жену Марию и мать Софью отправили либо в Рузу, либо в Звенигород. Судя по богатству рузского клада, он принадлежал высокопоставленному лицу, так что скорее всего княгини были изгнаны именно в этот город, а монеты схоронил кто-то из их окружения.
Вторая находка — это так называемый таганский клад, открытый в 1948 году близ платформы Текстильщики Курского направления. Кубышка, из которой археологи вытряхнули 2349 монет. Среди них сотня монет независимого Пскова, столько же монет Новгорода, а также монеты рязанские, тверские, галические, серпуховские, ярославские, можайские — практически полный набор княжеств. Было также несколько явно фальшивых монет с грубым изображением, нечитаемыми надписями и весом ниже нормы. Были обрезанные, порченные монеты. Но большую часть клада составляли монеты, на которых было изображение всадника с саблей и титул «Осподарь всея Руси». Известно, что этот титул впервые употребил Дмитрий Юрьевич Шемяка во время своего недолгого правления — он сидел на московском престоле всего два года.
Галицкие князья не удержались на московском престоле, он — уже окончательно — отошел Василию Темному, который в ходе этой борьбы лишился глаз. Но титул, придуманный Шемякой, остался. И на монетах, и на печатях. Господарем всея Руси стал Василий II Темный, затем этот титул носили великие князья Иван III и Василий III. Встречается он и на ранних монетах Ивана Грозного.
Таганский клад интересен именно своим разнообразием. В нем есть монеты, отчеканенные и при Дмитрии Шемяке, и при Василии II, и при Иване III, и при Василии III. По логике, единые для всего государства монеты должны были быстро вытеснить многочисленные старые монетные системы разрозненных в недавнем прошлом княжеств. Однако этого не произошло. Это говорит о том, что драгоценный металл все еще был дефицитом, а денежная система переживала тяжелый кризис. Поэтому в качестве платежного средства принималось все, что хоть как-то походило на монету.
XVI век: пришла женщина и навела порядок
1535 год. Формально на московском престоле уже два года как сидит великий князь Иван IV Васильевич. На деле сидит он либо на деревянной лошадке, либо на высоком стульчике, ибо ему всего-навсего пять лет. А делами заправляет его мать, Елена Глинская. Помимо регенства на ее плечи легла нелегкая обязанность: продолжить дело покойного мужа и осуществить монетную реформу.
Указом Елены из обращения были изъяты все порченные монеты и все прошлое разнообразие, которое сохранил для нас таганский клад. Вместо этого вводилась единая для всего молодого государства денежная система.
Строго говоря, это была «порча монеты», неофициальная девальвация. Если раньше из гривны весом 204 г чеканили 560 монет, то теперь — 600, так что девальвация составила больше 15 процентов. Новая монета, названная старым словом «денга», весила 0,34 г. Однако Новгород, хоть к тому времени и покоренный Москвой, остался в привилегированном, особом положении. Ему было разрешено чеканить свою собственную денгу весом 0,68 г — купцам для совершения крупных торговых сделок была нужна большая монета.
200 денег составляли один рубль, так что из гривны чеканили монеты на три рубля. Это так называемая трехрублевая монетная стопа, которая продержалась в России вплоть до захвата Москвы поляками в 1612 году.
На новых новгородках был изображен всадник с копьем, поэтому их стали называть «копейные денги» или попросту «копейки». Московские денги несли изображение всадника с саблей, поэтому их стали называть «саблянцы», «сабельные денги» или «мечевые денги». Именно московские денги были основным государственным номиналом. Об этом говорит то, что вспомогательный номинал — полушка — был весом 0,17 г, то есть составлял половину именно от московской денги, а не от новгородки.
Самой мелкой монетой по-прежнему остается медный пул. В результате реформы новгородская копейка равнялась 60 пулам, но к концу XVI века ее стоимость поднялась до 120 пул.
Реформа Елены Глинской уникальна тем, что это был первый в истории Европы переход на десятеричную систему. 100 новгородок-копеек составляли 1 рубль — имеется в виду все еще счетный, условный рубль, а не реальная монета. В Европе же еще долгое время — аж до Французской революции 1795 года — использовалась система 1 крупная монета = 20 средних = 240 мелких. Например, при Карле Великом 1 фунт (либр) равнялся 12 солидам или 240 денариям. В Великобритании такая система сохранилась до 1971 года: 1 фунт стерлингов = 12 шиллингов =240 пенсов.
Несмотря на небольшую девальвацию, новая система была стройной, понятной и прогрессивной. Теперь все молодое Московское государство имело единообразную денежную систему. Не надо было соотносить между собой рязанки, московки и новгородки с помощью алтынов. Кроме того, из обращения была полностью убрана порченая, резаная монета. Фальшивомонетчиков тоже прижали к ногтю. Как результат — оживление торговли, экономический рост, возникновение новых торговых связей и развитие старых, новый качественный уровень.
Сырьем для чеканки русских монет служили европейские талеры — знаменитые ефимки. Может показаться странным: как получилось такое название? Пфеннинг — пенязь еще куда ни шло, шиллинг — шеляга тоже вполне может быть. Но талер — и ефимок? Что за странная этимология?
Дело в том, что в 1510 году на северо-востоке Богемии были открыты богатые залежи серебра. Местный правитель барон Штефан Шлик получил право чеканить из него монеты. А поселок рудокопов стремительно разросся и вскоре стал городом Иохасимталь — долина святого Иохасима, покровителя рудокопов. Уже в 1527 году производительность монетного двора барона Шлика выросла до 200 тысяч иохасимталеров в год, а к 1545 году было начеканено до 3 миллионов монет. Это был огромный по тем временам тираж, иохасимталеры широко распространились по территории Германии, Чехии, Венгрии. И если в Европе их стали называть сокращенно талерами (а после и долларами), то в Польше предпочитали первую часть, johasim. Ну, а от йохасима до ефимки — один шаг.
Иохасимталер барона Штефана Шлика.
При Елене Глинской и Иване Васильевиче все шло более-менее нормально. Использовать ефимки в торговле было запрещено. Иностранец должен был либо сдать талеры в казну за 36 копеек, либо воспользоваться правом свободной чеканки (это когда на монетный двор приносили свое серебро и просили начеканить из него монет) и получить 38 копеек, либо продать на рынке за 33 копейки. Монетный двор из одного талера чеканил 43-44 копейки. Но потом все пошло кувырком.
XVII век: неполноценные деньги
Что один царь создал, то другой завсегда поломать захочет. Впрочем, не факт, что сможет.
Алексей Михайлович остро нуждался в деньгах. В 1654 году он затеял войну с Речью Посполитой, войну затяжную и дорогостоящую. Нужны были средства! Чтобы их получить, царь решил полностью перелопатить существующую денежную систему Елены Глинской и одновременно сделать ее похожей на европейскую.
Во-первых, в 1654 году было решено перечеканить все накопившиеся в казне талеры в рубли. Это первое появление в русской истории рубля как реальной монеты. Сначала с талера срезался рисунок, затем на нем отпечатывали новый: на одной стороне орел, окруженный орнамент, надпись «рубль» и год: «лета 7164» (счет тогда вели от сотворения мира, причем дату писали буквами). На другой — надпись «Божиею милостию великий государь, царь и великий князь Алексей Михайлович всея Великия и Малыя России».
Проблема была в том, что счетный рубль весил условные 45 г чистого серебра. Талеров было много разных, но вес их был значительно меньше. Ведь в Европе как раз недавно, в 1648 году закончилась Тридцатилетняя война, которая привела к громадной порче монет. Кроме того, каждый более-менее владетельный сеньор считал своим долгом начеканить свой собственный талер — то есть было примерно такое же разнообразие, как и с русской денгой XV века, с той только разницей, что не было общего знаменателя-алтына.
В качестве стандарта был взят рейхсталер, который весил 29 г, а чистого серебра в нем было 25,98 г. При этом он был приравнен к 100 серебряным копейкам, которые, как уже говорилось, весили 45-46 г. Перечеканке подвергались и другие монеты, при этом альбертусталер содержал на 1,33 г серебра меньше, а иохасимталер на 1,22 серебра больше. Добавьте к этому то, что талеры скупались у иностранцев за 50 копеек, и вы получите очень, очень странную монету.
Поэтому уже в следующем, 1655 году политика поменялась: талеры стали просто надчеканивать, превращая их в «ефимки с признаками». На них наносили изображение всадника с конем и буквой «М», на другой стороне чеканили дату — 1655 (интересно, что дату ставили в европейском формате — от Рождества Христова).
Рейхсталер был уценен до 64 копеек, альбертусталер равнялся 48 копейкам. Среди ефимок с признаком встречаются даже низкопробные нидерландские львиные талеры (всего 20 г чистого серебра при общем весе 27 г), скорее всего, они были надчеканены по недосмотру. Надчеканка продолжалась всего год, а уже в 1659 году ефимки с признаками перестали считаться законным платежным средством — по крайней мере в Великой Руси. На Украине они продолжали ходить вплоть до XVIII века.
Вторая, не менее «гениальная» идея принадлежала близкому другу царя, Федору Ртищеву. Он предложил использовать для чеканки монет медь вместо серебра. В меди стали чеканить гроши (две копейки или четыре денги), алтыны (три копейки, шесть денег), полуполтинники (25 копеек), полтинники (50 копеек). Указ предписывал чеканить также гривну, но ни одна гривна Алексея Михайловича не была найдена — видимо, их так и не сделали. В серебре продолжили чеканить копейки. Кроме того, на разрезанных на четыре части талерах чеканили полуполтинники. Жалование из казны выплачивали медью, а налоги продолжали собирать серебром.
Давайте отвлечемся и поговорим о технологии монетного дела. Из металла делали проволоку, затем ее резали на кусочки нужного веса, расплющивали и штамповали. Штемпели (чеканы, маточники) — это штыри из закаленного железа, на торцах которых был вырезан соответствующий рисунок. Получившаяся монета была неправильной, овальной формы, из-за чего современные коллекционеры часто называют ее «чешуйкой».
Разумеется, одновременно с деньгами появились и фальшивомонетчики. Они обрезали края «чешуек» и из полученного серебра чеканили монеты меньшего веса, нередко с неразборчивыми надписями. Никакого гурта (так называется ребро монеты с насечкой, орнаментом или надписью) для защиты монет от этого «злого дела» не было — и это при том, что в Европе машины для гурчения появились уже в конце XVI века!
В уже упоминавшемся таганском кладе были и обрезанные монеты, и фальшивые. Во времена Ивана Грозного резаная монета была изъята из обращения, и чеканка фальшивок практически прекратилась. Затем, в Cмутное время и эпоху Лжедмитриев фальшивомонетчики опять подняли головы — благо серебра после открытия Америки стало больше и оно стало дешевле. Но настоящий разгул начался после реформ Алексея Михайловича.
Ведь если серебро было привозным, то медь водилась в хозяйстве у каждого! А технология вытягивания проволоки была известна любому кузнецу. Чеканы воровали с монетных дворов, некоторые умельцы изготавливали их самостоятельно. Царь пытался бороться: например, запретил торговать медью. Но это никого не останавливало. Тем более, что главная проблема была у царя прямо под боком: боярин Илья Данилович Милославский, тесть Алексея Михайловича и судья доброго десятка приказов, среди которых была Большая казна. Именно она и занималась чеканкой монет. Боярину ничего не стоило вместе с царской медью привезти на монетный двор и свою собственную. В Москве поговаривали, что царский тесть велел себе начеканить медных денег на сто тысяч рублей.
Все это привело к тому, что медные монеты быстро обесценивались. Какое-то время их цена еще удерживалась почтением к власти: иностранцы упоминали, что русские люди почтительно целовали имя царя на монетах и говорили, что серебро никакого значения не имеет, царское имя — вот настоящая ценность!
Однако одной любовью сыт не будешь, а цены на товары росли. За один серебряный рубль давали тридцать медных, и никакая любовь к царю не могла обеспечить их равенство. В 1662 году в Москве и ряде других городов начался голод — и это при том, что последние годы были урожайными: крестьяне просто-напросто отказывались продавать урожай. Мало того: в 1662 году Алексей Михайлович повелел собрать «пятую денгу». Так назывался единовременный чрезвычайный налог: все люди с годовым доходом от десяти рублей и выше должны были выплатить пятую часть — то есть по два рубля с каждых десяти — в казну. Ответственным за сбор пятой денги был назначен торговый гость Василий Шорин.
25 июля (4 августа по новому стилю) 1662 года на Лубянке появились листы, в которых Милославский, Ртищев и Шорин обвинялись в государственной измене и тайных сношениях с Речью Посполитой. Интересно, что в листах не было никакого намека на провальную денежную реформу: простым людям это было бы малопонятно. Но вот известие о том, что все беды происходят из-за того, что видные люди вступили в тайные сношения с врагом, подвинуло москвичей отправиться в подмосковное село Коломенское — именно там располагалась царская резиденция — и потребовать выдать изменников для расправы.
Царю удалось ценой народной крови усмирить бунт и защитить и своего тестя, и Ртищева, и Шорина. Однако денежную реформу тоже пришлось свернуть. В 1663 году медные дворы были закрыты и монеты снова начали чеканить только из серебра. В течение месяца медные деньги выкупили у населения, причем за 100 медных копеек давали одну серебряную.
Кстати, в этот год в Москве было зарыто большое количество кладов — по какой-то причине многие люди предпочли не сдавать обесценившиеся медные деньги, а зарыть их.
На Сретенке в марте 1970 года был отрыт клад, который, возможно, был зарыт именно во время Медного бунта. Клад большой: в нем 4308 монет. Но что это за монеты? Почти все они были отчеканены во времена Михаила Федоровича, одна серебряная монета времен Алексея Михайловича. Плюс 16 фальшивых монет и одна гладкая серебряная пластинка. И одна медная копейка московского чекана, которая точно говорит о времени появления этого клада — не ранее 1654 и не позднее 1662 года.
О чем может рассказать этот клад? Его владелец — видимо, ремесленник, именно ремесленники жили на Сретенке — собрал крупную сумму во времена правления Михаила Федоровича (1596-1645 годы). За годы царствования Алексея Михайловича он не добавил к своим запасам практически ничего. И вдруг, в какой-то момент он решает схоронить свои сбережения, причем присовокупляет к ним простое серебро и фальшивые монеты. Не Медный ли бунт был тому причиной? И не погиб ли владелец клада в это смутное время? Ведь все клады лежат в земле именно потому, что их владельцы не смогли их выкопать…
Кстати, клады с монетами Михаила Федоровича были захоронены в Москве даже в конце XVII века, возможно, во время стрелецкого восстания 1682 года. Таков, к примеру, клад, обнаруженный в Голутвинском переулке. У него очень выразительный состав: более двух тысяч копеек Михаила Федоровича, одна серебряная копейка Алексея Михайловича и одна — Федора Алексеевича. Кроме того, там имеются три фальшивые монеты и пять серебряных пластинок. Понимаете, в чем суть? Михаил Федорович скончался в 1645 году, а его внук Федор Алексеевич правил с 1676 по 1684 годы. Это значит, что за сорок лет в России кубышки людей не пополнялись новыми монетами, и во время лихолетья они хоронили в земле старые, проверенные деньги, прибавляя к ним фальшивые монеты и простые серебряные пластинки. Просто на всякий случай.
Денежная система XVI века была крайне неудобной. Во-первых, отсутствовали мелкие деньги. Копейка была крупным номиналом: на нее можно было купить четверть ржи — а это 3 с половиной пуда или 57 кг! Чем же расплачиваться при покупке калача или яблока? Пулы в то время уже не чеканились.
Во-вторых, копейки были мелкие, скользкие и считать их было неудобно. Допустим, надо заплатить 7 рублей — значит, изволь пересчитать 700 копеек!
Петр I: старая реформа на новый лад
Во второй половине XVII века в истории России произошло важное событие: закончилась зависимость от привозного серебра. В 1653 году казаки основали в Забайкалье Нелюдский — впоследствии Нерчинский — острог. А в 1677 году здесь были открыты месторождения серебра. Здесь же появился первый в России сереброплавильный завод.
Вскоре были открыты серебряные рудники на Алтае, причем Петр I объявил «горную свободу» — добывать серебро мог каждый желающий. По 16 тонн серебра ежегодно вносили в казну алтайские добытчики! Екатерина отменила этот указ, однако он сыграл огромную роль в развитии серебряного дела.
Золото на российской карте появилось позже: только в 1745 году раскольник Ерофей Марков обнаружил этот драгоценный металл на Урале недалеко от Екатеринбурга. Открытый им рудник получил название Первоначальный и дал начало сказам Бажова о Золотом Полозе, Золотом Волосе, Голубой Змейке и других чудесных хранителях желтого металла.
Но вернемся к Петру. Цель его была та же, что и у Алексея Михайловича: приравнять российский рубль к талеру и ввести медные разменные деньги. Однако Петр учел прошлые ошибки. Реформа вводилась постепенно.
Для начала была проведена очередная «порча монеты». Содержание серебра в 100 коппейках приравняли к талеру — 25-26 г.
Во-вторых, изменили технологию. Одна из проблем перечеканки талеров при Алексее Михайловиче была порча чеканов, которые не выдерживали такой напряженной работы. Петр во время Великого посольства 1697-1698 годов несколько раз встречался в Англии с Исааком Ньютоном. Тот, помимо сидения под яблонями и размышлениями о гравитации, занимался еще и важным делом — был смотрителем Королевского монетного двора. От него молодой русский царь получил несколько ценных консультаций. Результатом их стало появление в России машинного способа чеканки монет, с четким весом и четким рисунком.
Кроме того, у российских монет наконец-то появился гурт, который защищал их от обрезания. Петр очень ценил новые монетные технологии, а старые монеты презрительно называл «вшами».
Медные деньги вводились осторожно и постепенно — еще были живы те, кто помнил ужасы Медного бунта. Сначала, в 1700 году, появились медные фракции копейки: денга, полушка и полуполушка, то есть ½. ¼ и 1/8. Это был единственный год выпуска полуполушки: чеканка столь мелкого номинала оказалась невыгодна.
Кстати, именно тогда на монетах арабские цифры начали постепенно вытеснять кириллические. На полуполушках дата была поставлена полностью буквами. А вот на некоторых медных полушках можно найти смешанные даты: 17К (1720) и 17К1 (1721).
Также начали чеканить серебряные монеты достоинством в 50, 25, 10 и 5 копеек.
Наконец, в обращении впервые появились золотые монеты — червонцы. Надо заметить, что золотые монеты на Руси чеканились и прежде, но они были не платежным средством, а наградой, своеобразным аналогом медали. Награжденный пришивал эту монету к шапке или кафтану и с гордостью носил.
Первые петровские червонцы по своему весу (3,5 г) и пробе (984) были прямым аналогом венгерского дуката и использовались в основном в сделках с иностранцами.
Интересно, что в петровскую эпоху население продолжало прятать старые деньги, по-прежнему не доверяя новым. Однако именно в это время подошла к концу традиция прятать в землю свои сбережения. И если в деревнях еще продолжали зарывать в землю кубышки, то в самой Москве эта практика пошла на убыль.
