Одним из самых значительных пророков Ветхого Завета является пророк Моисей. Он был великим вождем иудейского народа, получивший от Бога закон, и передавший его не только иудеям, но и всему авраамическому миру.
В иудаизме основой религии является предание об Исходе, из года в год в праздник Песах осуществляется его символическое повторение, и, как 3500 лет назад, те далекие события становятся личным переживанием каждого иудея и сплачивают народ.
Среди библейских пророков у Моисея особый статус: он Боговидец - «И не было более у Израиля пророка такого, как Моисей, которого Господь знал лицем к лицу» (Втор. 34:10), мусульмане прямо называют его собеседником Аллаха, а в Коране пророк Муса упоминается 136 раз.
Для христиан пророк Моисей еще и один из прообразов Спасителя: как через Моисея явлен миру ветхозаветный закон, так через Христа (в Нагорной проповеди) – новозаветные заповеди. Между его жизнью и земной жизнью Христа проводилось множество параллелей, что нашло отражение в христианском искусстве. Например, на стенах Сикстинской капеллы знаменитыми флорентийскими художниками (Гирландайо, Ботичелли, Перуджино, Россели, Синьорелли) на противоположных стенах для такого сопоставления изображены сцены из жизни Христа и Моисея.
В европейском искусстве существует целая серия сюжетов, иллюстрирующая жизнь пророка Моисея. В четырех книгах Пятикнижия (Исход, Левит, Числа, Второзаконие) рассказывается о его происхождении, рождении, чудесном спасении из воды и т.д. Каждый рассказ становится сюжетом для фрески или картины, на которых Моисея можно узнать по атрибутам: это и куст Неопалимой купины, и чудесный посох, который пророк получил от Бога, и скрижали Завета. Получение скрижалей с заповедями на Синае является центральным событием Исхода. Десять заповедей Синайского откровения были и остаются ядром Закона для иудаизма и христианства. В течение трех с лишним тысяч лет Декалог оказывает воздействие на культуру и цивилизацию всего человечества, т.к. является общим нравственным законом. Сами скрижали на картинах, иконах, фресках изображаются как закругленные каменные плиты, с записанными на них заповедями.
Интересно, что первоначальные изображения скрижалей (и на иудейских ритуальных предметах, и в раннем христианском искусстве) отвечали исторической правде: скрижали – это прямоугольные или квадратные дощечки или каменные плиты. Только позднее появились изображения закругленных скрижалей, такая форма прочно вошла в иконографию и используется повсеместно. В иудейской традиции заповеди декалога записаны словами, по пять заповедей на каждой скрижали, а сами скрижали изображаются процветшими в знак вечности и животворности закона. В христианской иконографии часто заповеди обозначаются римскими цифрами, причем на первой скрижали записаны первые четыре заповеди, а на второй – остальные шесть. Или встречается запись текстом, как, например, на картине Филиппа де Шампеня.
Самый необыкновенный атрибут пророка Моисея, получивший распространение в западно-европейском искусстве – это его «рогатость». Наверное, самым известным рогатым образом Моисея является скульптура Микеланджело в церкви Сан Пьетро ин Винколи в Риме. В собрании нашего музея есть уже упоминавшаяся здесь копия картины Филиппа де Шампеня, где в отличие от скульптуры Микеланждело, художник изобразил этот удивительный атрибут пророка весьма деликатно, в виде двух лучей сияния над головой Моисея. И надо сказать, что практика маскировать рога под лучи была и остается широко распространенной, и возникла такая традиция неспроста. В книге «Исход» есть загадочный текст (Исх. 34:29), где повествуется об удивительном изменении лица Моисея после его общения с Богом на Синае. Это место в переводах на греческий (Септуагинта) и латинский (Вульгата) звучит совсем непохоже: в Септуагинте – «и не знал он (Моисей), что прославился вид лица его»; и в Вульгате – «et ignorabat quod cornuta esset facies sua – и не знал, что рогато лицо его». Причиной появления двух традиций указанных стихов стала возможность двоякого перевода еврейского слова קֶרֶן - [qeren]. У него есть буквальное и переносное значения.
Буквально это «рог». Причем и в других семитских языках этому слову есть соответствия: в аккадском [qarnu] - сосуд в виде рога, луна-месяц, в арабском [qarn] - труба, пик горы, луч. Для нас не только язык Библии архаичен, но и те метафорические образы, которыми наполнены тексты Священного Писания непонятны, требуют пояснений. Одно из таких слов-метафор - это קֶרֶן . В текстах Ветхого Завета это слово встречается 76 раз. И вообще, рога животных у народов Древнего Востока имели большое значение в мифологии, ибо служили символом и обозначением силы и могущества. Боги Шумера и Аккада, древние правители, жрецы часто увенчивали себя головными уборами с рогами – своеобразными «коронами». Рог животного был символом божественной власти и могущества. Наше слово «корона», похожее по звучанию на евр. [qeren] происходит от греч. Κορώνη, значение которого кроме «венец», еще и «загнутый конец лука, конец, завершение».
Слово קֶרֶן многозначно, оно обозначает как конкретно рога животных, так и то, что из них можно сделать – сосуд для жидкости, музыкальные инструменты (вспомните иерихонские трубы или рог шофар), искусственные рога для ритуальных целей: «…И сделал себе Седекия, сын Хенааны, железные рога, и сказал: так говорит Господь: сими избодешь Сириян до истребления их» (3Цар. 22:11).
В переносном значении слово קֶרֶן в Священном Писании используется для обозначения вершин гор, углов жертвенника, которые во время ритуалов окроплялись кровью жертвенных животных или могли служить непосредственной защитой, спасением для преступников: можно было успеть схватиться за рог жертвенника и уйти от преследования. Эта возможность повлияла на появление устойчивого библейского выражения «рог спасения».
Также в переносном значении קֶרֶן мог обозначать луч – что в случае с Моисеем послужило вариантом перевода святым Иеронимом. В ветхозаветных текстах встречаются устойчивые выражения со словом рог: «рог вознесся», «сломил рог». Например, в словах пророчицы Анны о рождении Самуила: «… Возрадовалось сердце мое в Господе; вознесся рог мой в Боге моем… Господь вознесет рог помазанника Своего». Безусловно, значение этого выражения надо понимать как определение силы, мощи, владычества, царства. Это библейская метафора, которая встречается не только в Священном Писании, но и в поэтических текстах Древнего Востока, например, в шумерском гимне «Энлиль повсюду»: «Как бык вознес он в Шумере рога сиянья!» Так что говорить об ошибке перевода не стоит, скорее дело в сложности интерпретации этой метафоры, которую святой Иероним оставил неприкосновенной, а в средние века она уже стала непонятной и породила такой удивительный трудный для художников образ пророка Моисея.
В православной иконографии пророк Моисей изображается со скрижалями в руках, это его главный атрибут. Мы с их помощью может узнать пророка Моисея например, на иконе Преображения Господня, или на иконе Сошествие во ад, где Моисей находится среди множества ветхозаветных праведников, выведенных Христом из ада. Кроме изображений со скрижалями, встречаются и другие типы изображений. Часто икона пророка Моисея устанавливается или в праотеческом или в пророческом ряду православного иконостаса. Здесь, Как правило, Моисей изображен или с купиной неопалимой или со свитком в руках, на котором можно прочесть текст пророчества о неопалимой купине: "Азъ ку/ /пину про//звахъ тя / / человеко//мъ покро//въ". Как все персонажи пророческого ряда, Моисей предстоит образу Божьей Матери Знамение, и пророчествует о ней. Кроме того, выделяются два парных образа: «Явление Моисею Господа в Неопалимой купине» и «Моисей на вершине Синая». Явление Моисею Господа в Неопалимой купине (Исх. 3) является одним из наиболее древних и устойчивых прообразов Боговоплощения. И это самостоятельный сюжет для иконы, где изображают пророка Моисея. Для этих образов традиционно пишут пророка «средовеком» - достаточно молодым, когда было первое его призвание (Исход 3:2): Бог явился пастуху Моисею на горе Синай/Хорев как несгорающий куст. Есть вариант этого сюжета, где Моисей изображается снимающим сапоги со своих ног (Исход 3:5) «и сказал Бог: не подходи сюда; сними обувь твою с ног твоих, ибо место, на котором ты стоишь, есть земля святая». Святой Августин комментируя этот текст говорил о том, что сандалии Моисея, сделанные из кожи павших животных, есть обозначение суетных, мертвых дел. Стоя же на святой земле нужно отказаться от дел мирских, суетных, не вечных, мертвых. Парной к образу «Моисея у неопалимой купины» является икона, где Моисею на вершине Синая Господь, явившийся в виде облака, дает две скрижали откровения. Важнейшая особенность этого образа — жест протянутых рук Моисея, принимающих скрижали. Они полностью покрыты плащом. Эта деталь восходит к позднеримскому императорскому ритуалу: вручающие или принимающие дары от императора должны были покрывать руки краем плаща в знак почитания и покорности.
Православные иконописцы, следуя канону, и опираясь на Иконописные подлинники, не только повторяют сложившиеся веками композиции, но и повторяют образ-портрет персонажа. Для образа пророка Моисея в любом православном изводе это: «Великий старец 120 лет, еврейского типа, благонравный, кроткий. Плешив, со средней величины бородой прядями, очень красив собою, телом мужествен и силен. На голове — покрывало, на ногах — сапоги».
