То, что людям легко достаётся, обычно ими мало ценится. Уж чем-чем, а потомством судьба шехзаде Баязида не обделила. И в наложницы ему послала здоровую и плодовитую Рану, с которой они штамповали сыновей и дочерей, как на конвейере.
Если бы к процессу ещё можно было бы подключить Хуриджихан, то мощности племзавода имени Баязида возросли бы как минимум в два раза. Ну, ок, в полтора. В любом случае Хуриджихан не ограничилась бы одним-единственным ребёнком хотя бы ради того, чтобы не отстать от соперницы. Да и Хюррем в хрестоматийном глянце перед глазами - великая султанша и многодетная мама. Ещё один пример для вдохновения. Но у Хуриджихан с репродукцией осечка вышла.
Дефне тоже могла бы пойти по пути многодетности, но не успела. Но этот путь для неё был разгромлен и уничтожен самим шехзаде Баязидом.
Он, похоже, ни разу не пытался напрячь извилины мыслями о том, что случится с его детьми, если, упаси Аллах, он сам где-нибудь промахнётся. Хотя до поры, до времени вполне убедительно играл амплуа любящего отца.
Сыном больше, сыном меньше - да какая разница?
Пересматривая "Великолепный век", обратила внимание на одну деталь: на рождении почти всех династийных деток в сериале сделан тот или иной акцент. Если даже и не освещены сами роды и все прилагающиеся к ним свистопляски, то хотя бы показано беглыми кадрами: вот он, ещё один человечек появился, лежит себе в люльке да посапывает...
Появление на свет детей Хюррем, Хатидже, Михримах, Мустафы, Селима, дочки Назенин четко обозначено. Даже материнство Нигр стало отдельной эпопеей. Правда, дочь шехзаде Мехмета сценаристы "съели" и не подавились. В смысле, вычеркнули из сюжета, поскольку она им особо не требовалась (как и Абдулла, не выживший сын Сулеймана и Хюррем). А с детьми Баязида - никаких церемоний. Словно в династии никому дела не было до того, в каком порядке и в каком количестве они рождаются. Их миссия в сериале - не родиться, а погибнуть.
Или же это подчеркнутое пренебрежение к юным Баязидычам - лишний штрих к портрету их папы? Видать, сам он не придавал большого значения пополнению семейства: пусть оно уж как-то там само... О прокорме многодетной семьи вопрос не стоял - казна Османской империи и не такое на себе тянула. А там сыном больше, сыном меньше - да какая разница? Всё равно у сыновей век короткий. Расходный материал и точка. Есть дела и поважнее.
Такой хороший папа...
Отцовские чувства в шехзаде Баязиде неожиданно взыграли, когда ему вдруг вздумалось устроить конный забег до Персии. Одному ехать на поклон к Тахмаспу стрёмно было, так решил прикинуться заботливым родителем: вот, мол, решил детишкам мир показать... Хотя оставь он детишек на родине - возможно, им гораздо меньше тягот пришлось бы пережить. По крайней мере, в плену бы не мучились, и никто бы их не тронул до самой папенькиной экстрадиции. Не тронули же малыша с Дефне, пока жареный петух не клюнул.
В персидской тюрьме Баязид снова играет в хорошего папу. Сказки на ночь детям рассказывает сквозь каменную стену. Ну, как сказки? Морально готовит мальчишек к тому, что в этом мире им уже ничего хорошего не светит - вся надежда на "другую жизнь".
Была бы у папеньки голова на плечах, цеплялся бы за каждую соломинку ради спасения сыновей, а не корчил из себя великомученика. Селим перед казнью и протянул ему такую соломинку: всего-то в ножки упади и прощения попроси, а потом, шут с тобой, бери ребятню в охапку, садитесь в кортеж к Хюсреву-паше и езжайте к повелителю - пусть он там с вами сам разбирается.
На мужественном лике Баязида в этот момент - буря переживаний. Что, обещал отпустить? И деток, и меня? Да кто он такой, чтобы мне подобные предложения делать? Хотя дети же... Или прогнуться - в ноги броситься?
И тут взгляд падает на старшенького - Орхана. Тот, совершенно обезумев от страха и стресса, вертит головой, как попугай. Что хотел сказать на самом деле - неизвестно. Но Баязид его телодвижения понял по-своему: просиял и отправил Селиму смачный плевок. Мол, я умру, как герой - дети не против!
Правда, уже через пару минут просил брата, чтобы отпустил их. А Селим, переварив плевок и все героические речи, уже успел пожалеть о проявленной эмпатии и стал действовать по плану. Тем более рядом суетился лала Мустафа и очень переживал, что Селим даст слабину, и план сорвётся.
Душераздирающий ор Баязида при виде расправы над сыновьями - самое серьёзное (за весь сериал) проявление отцовских чувств. Но это не тот случай, когда "лучше поздно, чем никогда". Потому что действительно уже слишком поздно.
