Колония, существовавшая в днепровских степях в 18 веке, стала приютом для тысяч выходцев с Балкан, но не оправдала возложенных на неё надежд.
Империя Габсбургов: славянский вопрос
Начиная с 17 века, когда в состав Австрийской монархии стало входить всё больше земель, населённых южными славянами, многие из которых исповедовали православие, религиозный и национальный вопрос становится для императоров всё более значимым. Сербы, македонцы, валахи, болгары и другие этносы, проживавшие на Балканах и нуждавшиеся в защите Вены, находились на особом положении.
Отныне те из славян, кто не хотел или не мог записаться в пандуры и гусары, численность которых регулировалась своего рода реестровыми списками, рисковали быть ассимилированными венгерским и немецким населением, имевшим больше прав и привилегий, что стало источником напряжения в отдельных областях австрийской державы. Одновременно с фактическим упразднением значительной части граничарских служб происходило сближение Австрийской и Российской империй: власти последней решили использовать «славянский вопрос» в своих целях. Так родился проект Новой Сербии.
Малороссия — неспокойная окраина империи
У русского правительства был свой резон в привлечении вчерашних пограничников на русскую службу. Во-первых, дело сулило определённые политические выгоды, так как императрица Елизавета Петровна выступала как защитница всех православных, даже если они были подданными другого монарха. Во-вторых, территория Левобережной Украины, закреплённая за Россией и признанная Польшей по результатам подписания Вечного мира 1686 года, несмотря на все усилия Петербурга, оставалась постоянным источником проблем и головной болью как для военных, так и для гражданских властей.
Польские магнаты, в свою очередь, регулярно совершали набеги на русские территории, грабя местное населения и принимая у себя дезертиров и беглых крестьян, что было строго запрещено пятой статьёй Вечного мира, однако призвать шляхтичей к ответственности было фактически некому. Ситуация была тем сложнее, что граница между Россией и Польшей существовала только на бумаге — для её демаркации на местности было необходимо соизволение Сейма, в чём были не заинтересованы местные аристократы, пользующиеся неопределённым статусом отдельных территорий в своих целях.
Как ни странно, но турки, из-за набегов которых формально и пригласили сербов (русский посол в Вене Бестужев-Рюмин горячо убеждал в этом Марию Терезию), хотя и были бы рады разбойничать, но памятуя о недавней войне 1736−1739 годов, старались соблюдать мир и не провоцировать новую эскалацию, тем более что Россия и Австрия могли выступить против Стамбула общими силами, чего справедливо опасался султан. Крымские татары в то время, хотя и досаждали русским границам, представляли куда меньшую угрозу, чем поляки и гайдуки, скрывавшиеся на их территориях.
В 1750 году в Австрию были отправлены русские эмиссары-сербы, которые начали агитацию среди бывших граничар. В мае 1751 года к русскому посланнику тайно прибыл австрийский полковник Иван Хорват (вопреки собственной фамилии, тоже серб) и пообещал перейти на русскую службу, приведя с собой целый гусарский полк.
13 июля 1751 года Елизавета Петровна учредила Новую Сербию, выделив для неё обширные земли на правом берегу Днепра на границе с Польшей и Гетманщиной (на территории совр. Кировоградской области Украины), Иван Хорват стал русским генерал-майором, а уже 10 октября того же года в Киев прибыла первая команда поселенцев во главе с самим Хорватом.
Иван Хорват — новосербский деспот
Всё шло своим чередом: Хорват отчитывался о всё новых и новых партиях сербов, прибывавших на русскую службу, несмотря на козни австрийцев и поляков, а казна исправно выделяла деньги для новоприбывших. Более того, генерал Хорват оказался человеком весьма деятельным и сначала пожелал основать монастырь, а после принялся строить крепости и форты на подведомственных землях.
Вся Новая Сербия была разделена на полки и роты — конные гусарские и пешие пандурские, причём каждое подразделение имело свою «зону ответственности» — полосу земли, которую они были обязаны охранять и защищать, всего около 200 км по фронту и 20−30 км в глубину. Ставка Хорвата расположилась в Новомиргороде, а главным опорным пунктом была крепость святой Елизаветы, находившаяся в ведении Новослободского казачьего полка.
Едва Иван Хорват взялся за дело, как в Петербург тут же полился поток жалоб на новоиспечённого генерал-майора, его приближённых, да и всех сербов. Местное население было недовольно самоуправством пришельцев, тем более что казакам приходилось нести службу на их территориях, а после и помогать строить шанцы и крепости. Шляхта сетовала на участившиеся грабежи и нападения, а Турция и вовсе прибегла к военным приготовлениям, опасаясь обострения ситуация на Украине. Одновременно с этим на самого Хорвата жаловались как власти в Киеве, так и сами сербы, македонцы, болгары, валахи и особенно черногорцы, оказавшиеся на положении людей второго сорта.
Хорвату удавалось уходить от ответственности, несмотря на то что количество жалоб на него только росло. Секрет его успеха оказался прост: генерал не стеснялся делиться нажитым добром с влиятельными людьми, так что на его «шалости» закрывали глаза, а бригадир Муравьёв, комендант крепости св. Елизаветы и «сосед» Хорвата, даже был отрешён от должности за жалобы на всесильного серба.
В конце концов, уйти от преследования Хорвату не удалось: уже при Екатерине II началось следствие по делу о сербских военных поселениях, в ходе разбирательств по которому вскрылись злоупотребления Хорвата и его приближённых. Из всего населения Новой Сербии доля собственно сербов оказалась всего 3,7%, считая стариков, женщин и детей (1,8 тысяч из 50 тысяч населения), а число беглых крестьян, осевших под видом поселенцев — значительным. Боеспособность пандурских и гусарских полков была поставлена под сомнение, а общий ущерб, нанесённый Хорватом казне, был оценен в 700 000 рублей — астрономическая по тем временам сумма!
Какова же была судьба Сербского проекта после удаления от дел Хорвата? В 1764 году Новая Сербия была преобразована, а территория Славяносербии вошла в состав вновь созданной Новороссийской губернии. Гусарские и пандурские сербские полки были преобразованы в армейские гусарские и пикинерские полки и влились в единую армейскую структуру. И хотя фигура Хорвата бросает тень на всех сербских офицеров, перешедших на русскую службу, они и их потомки отличились в боях и походах екатерининской (и не только) эпохи.
