Поэт Серебряного века, акмеист, Осип Мандельштам родился 3 января 1891 года в Варшаве. Он в бытовом плане был в высшей степени нелеп, а потому до удивления правдоподобен.
По воспоминаниям Ирины Одоевцевой, из Крыма позднею осенью 1920 года в Петербург он возвращается с удостоверением личности, «выданном Феодосийским полицейским управлением при Врангеле на имя сына петроградского фабриканта Осипа Мандельштама, освобожденного по состоянию здоровья от призыва в белую армию».
Георгий Адамович сравнивает поэзию Мандельштама с бредом: «Стихи Мандельштама – наперекор всем его суждениям об искусстве – всего только бред. Но в этом бреду яснее, чем где бы то ни было, слышатся еще отзвуки песни ангела, летевшего «по небу полуночи».
В начале 30-х ангел, или, по выражению Цветаевой, «лебеденок», спускается с небес на землю. Наивность Мандельштама уступает место знанию. Предмет жизни им изучен досконально:
Мы живем под собою не чуя страны,
Наши речи за десять шагов не слышны,
А где хватит на полразговорца,
Там припомнят кремлевского горца.
Время с узким волчьим профилем и злыми глазами заглянуло в зрачки этому нелепому человеку с более чем сомнительной внешностью.
Мандельштам на фотографиях 30-х напоминает старика, хотя ему всего 40 лет. Двух столетий позвонки ему предстоит склеить, по-видимому, своей кровью. И этот хрупкий «человек эпохи Москвашвеи в стопорщенном пиджаке», словно Пушкинский Евгений из «Медного всадника», пригрозивший бронзовому истукану «ужо тебе!», «негодует и «нет» говорит».
В 33 году в ответ на появление «Путешествия в Армению» в журнале «Звезда» в «Правде» выходит разгромная рецензия. Мандельштам принимает вызов:
Природа своего не узнает лица,
И тени страшные Украины, Кубани…
Как в туфлях войлочных голодные крестьяне
Калитку стерегут, не трогая кольца…
13 мая 1934 году Мандельштама арестовывают и ссылают в Чердынь.
Говорят, Сталин захотел приручить поэта. Или помучить, чтобы сломить его волю. Ему это отчасти удалось. Поскольку силы были слишком не равны. Мандельштам, по воспоминаниям Эммы Герштейн, «был в состоянии оцепенения, у него были стеклянные глаза». В Чердыни Мандельштам выбрасывается из окна…
Есть в Москве, любовь к которой поэту, как считает Надежда Яковлевна Мандельштам, привила Цветаева, одно поэтическое местечко, названное его именем. Это парк имени Мандельштама возле метро Фрунзенская. Да только имени не поэта, а какого-то не то врача, не то революционера. Мне кажется, что поэт в нашей благодарной памяти о нем заслужил хотя бы парка. Тем более и переименовывать-то его не надо!
А что Варшава? А Варшава снабдила этого гения крыльями своих многочисленных ангелов, угнездившихся на крышах соборов, словно голуби!
