Квартирка однокомнатная выходит на северную сторону. Во дворе растут тополя, кусты акации. И это только первый ряд. За ним второй – клены. В жаркую погоду хорошо. Но в квартирке всегда сумрак. Даже когда солнечные лучи пронизывают двор. Кажется, что в мире мрак.
Она говорит, что так и помрет в этой темноте. Полумрак, сумрак. Уронил что-то на пол, нужно включать свет. Иначе не найти. А она экономит электричество. И шарит рукой по паласу.
Конечно, можно было эту квартиру продать. И купить другую. Что-то переплатить. Тем более, что какие-то сбережения есть. Дочь бы помогла. Но она уверяет, что старая. И ее могут обмануть. Потому что кругом одни мошенники. А дочь напрягать она не желает. Вот так и живет. Но квартира - квартирой.
Она жалуется, что старость пришла. Дома ее нашла. И поселилась непрошеной гостьей. И она, бедная пожилая женщина, из-за старости не может помыть окна. Поэтому нужно ждать дочь. Когда она вспомнит про престарелую мать.
Дочь придет, гремит тазом, моет стекла и подоконники, а мать сидит на диване. Строго следит. Иногда делает замечания. А дочь молчит. Она всегда молчит. Наверное, у нее такой характер.
А «пожилая женщина» плохо спит. Она говорит, что это старость виновата. Требуются хорошие снотворные и успокаивающие препараты. Но в аптеках просто так не дают. Она пару раз сходила к доктору. Брала рецепт. На третий раз в поликлинике почему-то заупрямились. Сказали, что такие препараты небезопасны. И посоветовали больше гулять. Но она ответила, что старая уже. И у нее ноги болят. Поэтому гулять невозможно.
Врачи что угодно наговорят. Это только чтобы старого человека не лечить. Вот она, старая уже женщина, вовсе не грузная. У нее нет лишнего веса. Но ходить ей тяжело. Потому что старая уже. Этого доктора не понимают.
А еще постоянно тоска на душе. И ее не прогнать. Поселилась в душе. Дочь советует сходить в церковь. Там может отпустить. Но она отвечает, что молиться не научилась. Потому что ей некогда было учиться молитвы читать. Работала много. Не до молитв. А до церкви ехать надо. А сейчас вирус. А она уже старая – заразиться может.
С подругами перестала общаться. Наверное, это они прекратили с ней общаться. Даже по телефону. Всё оборвали! Что можно сказать? Бессердечные у них натуры. Не могут они человека пожалеть. Да и какие подруги? Лет двадцать уже не общаются. Даже по телефону. У всех своя жизнь.
В темной квартире заняться нечем старому человеку. Остается только одно: тщательно следить за своим состоянием. Плохо спала. Четыре раза за ночь просыпалась. Почему-то заболела левая рука. Поднять ее невозможно. Лежишь на правом боку, а левой не можешь за спиной одеяло поправить. Вот до чего дожила! Старость есть старость.
В субботу придет дочь пол помыть. Она раз в неделю приходит прибираться. Надо же старой матери помогать. Конечно, могла бы и почаще появляться. Но как ей скажешь? Обидится еще. Они, молодые, очень обидчивы. Старого человека не понимают. Где им?
Придет раз в неделю. Пол помоет. Сварит кастрюлю борща. Навертит шесть котлет – на неделю. Отварит рис или гречку. Это чтобы старая мать могла неделю питаться. Сотрет пыль и убежит.
И на неделе не позвонит. А она сама звонить не станет. Потому что деньги экономит. Она же старая пенсионерка. И старая мать. Пусть дочь сама звонит. Потому что таков ее долг. А как же иначе? Иначе нельзя.
А так что? Просидела всю рабочую жизнь в конторе. Физически не работала. Одну дочь вырастила. Больше Бог детушек не дал. За мужем как за каменной стеной. Только он рано ушел.
Пенсия хорошая. В больнице ни разу не лежала. Только в роддоме – один раз. Не уставала. Питалась хорошо. И сейчас спокойно живет. Приходится нервничать. Иногда: когда дочь задерживается. Надо же пол мыть и борщ варить - для старой матери.
А матери, знаете, сколько лет? Ей всего шестьдесят пять.
Думаете, выдумка? Ничего подобного! Оглянитесь вокруг! Многие любят в старость поиграть. Заранее старческие игрушки приобретают. Если нельзя купить – то сделают эти игрушки из подручных средств. Мы старые, нас уважать надо!
И готовят себя заранее. Потому что им нравится. Придет пятидесятилетняя женщина в магазин, спросит молодую продавщицу, которая моложе ее самой лет на шесть: «Скажи бабушке, почем у вас масло, я не вижу». И назовут себя бабушкой – телемастеру, медсестре, молодому человеку на улице. Бабушка я, из ума выжила я, сил у меня нет, ничего не соображаю. Помойте мне пол и суп сварите.
Да, все от нас зависит. Или почти все.
