Часть 23.
На рубеже девятнадцатого и двадцатого столетия в Берлине жил молодой немецкий еврей Жак Жозеф (1865-1934), хирург по профессии. При рождении его назвали Иаков, однако когда он начал изучать медицину в Берлине (а потом в Лейпциге), то сменил имя, звучащее слишком по-еврейски, и стал зваться Жаком, на французский манер.
Жозеф был типичным примером ассимилированного молодого человека в Германии своего времени. Когда в Германии начали все большую роль играть антисемитские взгляды, он изобрел свою первую операцию по уменьшению и преобразованию носа.
Жак Жозев получил ортопедическое образование и работал ассистентом у ортопеда Юлиуса Вольфа (1836-1902), который был признанным корифеем в этой области. В 1893 г. Вольф изобрел методику по коррекции седловидного носа.
Эта методика была построена на опыте его предшественников, в частности на методе Джеймса Израэла (1848-1926), который в 80-е гг. XIX в. восстанавливал провалившиеся сифилитические носы. Важнейшим нововведением Вольфа было то, что он больше не использовал для этой операции трансплантацию кожи со лба. Кроме того, после его операций практически не оставалось заметных шрамов.
Вольф в свое время внес довольно большой вклад в практику медицинской корректировки косолапости с помощью специальных повязок на ноги, которые помогали пациентам постепенно изменить форму ступни. В то время ортопеды главное внимание уделяли тому, чтобы после операций по корректировке и восстановлению нормальных функций организма не оставалось видимых следов хирургического вмешательства.
Жозеф интересовался не только корректировкой ног, но и исправлением и корректировкой других частей тела, которые могли бы свидетельствовать о еврейской "неполноценности". В 1896 г. он сделал операцию по корректировке ушей одному ребенку. Несмотря на то, что операция прошла полностью успешно, это стоило ему места ассистента у доктора Вольфа. Хотя Жозеф самостоятельно изобрел технику своей операции, чем-то подобный к тому времени уже давно занимался американский отоларинголог Эдвард Тэлбот Эли, корректировавший "ирландские" уши. К Жозефу пришла мать ребенка и рассказала, как того дразнят в школе. И хирург, точно так же как и Эли, сделал операцию, чтобы исправить ситуацию и вылечить душу маленького пациента, чтобы его больше не преследовало чувство неполноценности из-за слишком больших и оттопыренных ушей. Можно добавить еще, что в XIX в. такие яркие признаки расовой принадлежности, как оттопыренные уши определенной формы, не просто вызывали насмешки - это действительно могло серьезно испортить человеку жизнь.
Старые европейские шаблоны мышления, касающиеся формы ушей у евреев, были достаточно распространены в антисемитской литературе, издававшейся на рубеже XIX и XX вв. Расовый антрополог Ганс Фридрих Карл Гюнтер (1891-1868) приводил характерное для своего времени описание: евреи (мужчины) чаще всего имеют большие красные уши с мясистыми мочками. У еврейских же детей уши часто оттопыренные, в Австрии это называется "уши Морица". Мориц - типичное еврейское имя, ставшее нарицательным. В одном англоязычном тексте антисемитского толка, изданном в 1888 г., упоминаются "остроконечные оттопыренные уши", которые выглядят как "огромные уродливые уши летучих мышей".
Нью-йорский хирург Уильям Г. Лакетт (1872-1925) в своем серьезном научном труде, посвященном коррекции выступающих ушей, говорит о важном значении "позора, связанного с такими ушами".
В американской культуре, считает он, оттопыренные уши ассоциируются с ирландцами, которым посвящено много карикатур. В Ирландии и в наши дни достаточно желающих исправить такие уши.
Конечно, он упомянает об ушах еврейских иммигрантов, живущих в нижнем Ист-Сайде на Манхэттене. Оттопыренные уши считались не только позорным, физическим изъяном, но также и характерным признаком расовой принадлежности.
В январе 1898 г. к доктору Жозефу, котрый к тому времени уже сделал успешную операцию по корректировке ушей у детей, пришел двадцативосьмилетний мужчина. Он объяснил, "что куда бы он ни пошел, его нос вызывает всех окружающих насмешки". Он хотел исправить этот "порок". Симптомы прихологического состояния пациента были абсолютно аналогичны тем, которые доктор Жозеф наблюдал у детей.
Жозеф сделал этому мужчине операцию по редукционной ринопластике. В процессе этой операции он удалил часть хрящей, уменьшил нос, и изменил его форму.
Одиннадцатого мая 1898 г. он сделал доклад об этой операции в Берлинском медицинском обществе, оправдывая операцию на полностью физически здоровом пациенте убедительными научными доказательствами. "Здесь операция имела глубокое психологическое значение для пациента. Депрессивное состояние пациента было ясно и очевидно". Пациент был счастлив после операции. У него наладились отношения в обществе, он вступил в партию. Операция, правда, оставила небольшие шрамы, которые и тревожили доктора Жозефа. Он объяснял коллегам: "Очень важно предупредить пациента о том, что остаются небольшие послеоперационные рубцы. Многие не хотят, чтобы у них на лице были даже самые маленькие шрамы". Иногда случалось так, что пациент, недовольный послеоперационными шрамами, даже обращался с жалобой на хирурга в суд.
С другой стороны, не так-то легко добиться того, чтобы послеоперационные рубцы воспринимались обществом как "нормальные". "Нормальными" в то время считались травмы, полученные в результате определенных жизненных событий, например дуэли, но ни в коем случае не хирургической операции.
