Как короли собирали деньги, ссорились, мирились, воевали, издевались над сотрудниками, грубили папскому легату, поджигали города, болели, умирали, продолжались в детях и устраивали брекзиты.
Часть 1 здесь, Часть 2 здесь, Часть 3 здесь, Часть 4 здесь, Часть 5 здесь, Часть 6 здесь, Часть 7 здесь, Часть 8 здесь, Часть 9 здесь
Вообще вся эта вялотекущая война ни той, ни другой стороне нафиг была не нужна, как и крестовый поход. Население уже и так было доведено до ручки и едва сдерживалось, чтобы не послать Генриха к его матери - императрице Матильде - вместе с его дурацкими требованиями платить «саладинову десятину». Король взимал налог с излишним, с точки зрения подданных, энтузиазмом. Правда, говорит, феодалам, которые действительно отправятся в Святую землю не на словах, скидки. Кто сказал «с городской стены»?! Вы сейчас дошутитесь у меня! Я вам устрою статью за уклонение от уплаты налогов! От пяти лет и выше.
В свете деклараций относительно крестового похода трения между английским и французским королем смотрелись как-то некрасиво. Обещали, мол, воевать за христианство и мир во всем мире, а сами на коммунальной кухне в суп друг другу плюете и белье с чердака тырите по очереди. Фу такими быть. Граф Фландрский и граф Блуа прямо в физиономию заявили королю Филиппу, что они на такую прелюдию к крестовому походу - в виде войны между его участниками - не подписывались. Решитесь идти в Святую землю - звоните или в мессенджер пишите заранее. А в суп плюйте уж как-нибудь своими силами, без нас.
В общем, две большие армии топтались на месте, солдаты ели, пили и получали зарплату из бюджета. Им что, солдат спит - служба идет. А для королей такое времяпрепровождение войск слишком накладно. К тому же, пока то да се, незаметно пришла пора сбора винограда. А без продукции с французских виноградников в этой сложной политической ситуации, сами понимаете, не разберешься. Вот и пришлось королям нехотя искать пути к примирению.
Кое-как договорились, но Филипп сверх договоренностей потребовал у Генриха еще один замок на нормандской границе, чем окончательно испортил Генриху настроение. Потом кинул своих наемников. Не только не заплатил положенного, но и у них самих деньги и имущество отобрал. Психанул что-то. Надо же, такой молодой, а такой неуравновешенный. Поскольку наемники телефон трудовой инспекции сразу не догадались записать, на своего нечистого на руку работодателя они вовремя пожаловаться не смогли. Товарищи! Будьте бдительны. Не берите пример с таких безынициативных наемников. Знайте свои права! Читайте Трудовой кодекс!
В общем, уважаемые монархи отправились по домам в крайне плохом настроении. Наемники тоже, по крайней мере, наемники французского короля.
А Ричард сидел, курил и ждал, когда уже можно в поход идти. Так он год прокурил. Уходить было страшно, потому что только отвернись - Филипп опять постарается хапнуть часть аквитанских владений, а папаша завещает корону младшему братцу. Поэтому перед отъездом желательно позаботиться о своих интересах. Позаботиться о своих интересах для любого приличного принца из династии Плантагенетов уже давно означало подольститься к французскому королю. Ричард так и сделал, чтоб велосипед не изобретать.
Достиг он поначалу не слишком много. В ходе организованных Ричардом переговоров Генрих решительно отказался от требований Филиппа выдать принцессу Алису замуж за Ричарда и объявить Ричарда наследником. Ох, что-то не так с этой Алисой было, если Генрих с таким маниакальным упорством отказывался выдать ее за своего сына. Не врет, наверное, нам товарищ Голдмен, ох, не врет! Хотя, может, тут логика простая: чья Алиса - тот наследник. А Ричарда Генрих на дух не переносил и категорически не видел в качестве наследника. В отличие от Джона.
Ричард тогда демонстративно принес клятву верности Филиппу за Аквитанию, Нормандию, Анжу и прочие территории и покинул эту вечеринку с ним под ручку, оставив папу биться головой о стену. Когда срок перемирия закончился, Филипп с Ричардом в трогательном единодушии вторглись на территории английского короля.
Мирить стороны приехал аж целый папский легат, потому что невозможно же смотреть, как ведет себя команда, которая уже давно должна была работать над проектом «Вернем Иерусалим христианам». Легат выписал всем живительных люлей, а некоторым даже отлучение от церкви за поведение, несовместимое с моральным обликом участника крестового похода. Потом ополчился персонально на Филиппа и велел ему прекратить дурить, а иначе будет ему интердикт на всю Францию. Филипп в изысканных выражения перечислил те предметы, которые он готов положить на этот ваш интердикт. Встал и пошел захватывать замки в провинции Мэн. Дошел аж до самого города Ле-Ман, где благоразумно укрылся Генрих.
Ле-Ман Филипп брал вместе с Ричардом. Генрих им изнутри тоже подсобил, поскольку поджег пригород, надеясь отвлечь внимание противника, но по неосторожности спалил сам город. А все потому, что спички королям не игрушка. Пришлось бежать и участвовать в веселых догонялках, удирая от собственного сына и его отмороженного товарища. Вообще-то догонялки были не очень веселые, потому что некоторые люди из свиты короля просто погибли в дороге. Король прорывался в Анжу, хотя умные люди из числа сопровождающих говорили, что лучше бы в Нормандию: там подкрепление собрать можно. Но куда тем умникам супротив старика Альцгеймера, который не дремал и подсказывал королю то, что считал нужным.
Осложнялось дело тем, что здоровье у Генриха было не очень: у этого «льва зимой» то лапы ломило, то хвост отваливался. Поэтому, когда противники пригласили его на переговоры, он просто физически не смог приехать, а те решили, что он их опять разводит, и продолжили свою подрывную деятельность.
Подданные английского короля, взирая на все это безобразие, «держались индифферентно - ваньку валяли», как сказал бы один из героев Зощенко. Проигнорировали его проблемы практически все. Граф Фландрский, правда, добрая душа, явился в сопровождении графа Блуа в надежде склонить Генриха к заключению мира, но и то он предлагал сдаться, потому что другого выхода не видел.
Вскоре Филипп с Ричардом взяли город Тур, и переговоры о мире состоялись. Генрих на них приехал совсем не в кондиции, мучаясь от боли. Унизительные условия договора его состояние, понятное дело, никак не улучшили. Но хотя бы какая-то ясность наступила, потому что Генриху пришлось перед всеми признать наследником Ричарда. Точно не по своей воле, потому что тут же выразил готовность тому Ричарду отомстить. И тут его даже можно понять.
Уже когда Генрих после переговоров лежал, будучи не в силах встать, в замке Шинон, он попросил Филиппа прислать ему списочек баронов, которые его предали и которых он должен будет простить по условиям подписанного только что позорного договора. Ну, чтобы на всякий случай знать всех пофамильно. Филипп с удовольствием исполнил его просьбу. Первым в списке значилось имя принца Джона. Любимый сыночек, папина радость, ага. Перебежал на сторону противника в надежде таким образом поиметь побольше плюшек. На судьбу любящего папеньки плевать он хотел с высокой-высокой колокольни.
Тут-то Генриха депрессия и накрыла. И физическое состояние вслед за этим многократно ухудшилось. Скончался он через пару дней после переговоров. С ним из родни был только его незаконный сын Джеффри. С остальными сыновьями как-то не очень хорошо получилось. Гадко и мерзко получилось, прямо скажем. И виноваты в этом, как ни крути, обе стороны конфликта.
Дальше детишки Генриха действовали уже самостоятельно. Они же просили самостоятельности - и вот некоторым из них удалось до нее дожить. Пожалуйста, пользуйтесь! Как они той самостоятельностью распорядились, все знают. Империя Плантагенетов не без их помощи была расшатана уже к моменту смерти Генриха II, а в правление Джона - Иоанна Безземельного - закономерным результатом стал масштабный брекзит. Только не Англия уходила из этого прообраза Евросоюза - империи Плантагенетов, - а, наоборот, из рук английского короля в итоге уплыли Нормандия, Анжу, Мэн, Турень и Пуату. Я бы назвала это явление нормекзит - не потому что все это было «норм» с точки зрения права, а потому, что Нормандия первая пошла на выход. Включая замок Шато-Гайар, построенный Ричардом. В этом замке, если верить Морису Дрюон, французы в дальнейшем имели привычку держать в заточении французских королев.
Так что единственный сын Людовика VII в конечном итоге переиграл Генриха II и его многочисленных отпрысков. Шах и мат, как говорится. «Но это уже совсем другая история» (с).
Мораль: если ребенка слишком баловать, из него вырастет вот что-то типа Джона, оно вам точно под старость лет надо? Если в упор не замечать, велик шанс получить Ричарда или Джеффри, причем не на выбор, а уж как получится. Если слишком ограничивать свободу ребенка, получите в лучшем виде клона Генриха Молодого. В общем, как воспитывать детей, чтобы все нормально было, я не знаю. В комментарии призываются знатоки этого дела.
