Их называли «кадын-эфенди» и оказывали им равные почести. Жёны султана внимательно следили за этим. Даже незначительный персональный дар мог стать поводом для переполоха во дворце, потому что действовало правило: одарил одну – не забудь и про остальных. Порядки навёл султан Ахмед III, и существовали они три сотни лет.
Обитательницы гаремов могли носить разные звания, в зависимости от своего положения. Хатун – это одна ступень на социальной лестнице Топкапы, Валиде - её вершина. Знаменитая Хюррем-султан, ставшая женой Сулеймана Великолепного, непременно хотела подчеркнуть свою значимость. Ею была заказана особая высокая «корона», ей же был дан новый до той поры титул. Но валиде она так и не стала.
Почти полтора столетия обычаи не менялись, но Ахмед Третий решил выстроить иерархию иначе. При нём появились кадын-эфенди – официальные жёны султана. Конечно, падишахи и раньше вступали в брак, но супруги их назывались совсем по-другому. Считалось, что их может быть четыре, но на самом деле случалось по-разному. У самого Ахмеда было... четырнадцать «кадын». Первая и самая главная называлась «баш-кадын», и этот титул принадлежал Эмметуллах. И хотя красавица по статусу превосходила остальных, уклад жизни всех жён старались выдержать в одинаковом стиле.
Француз Жерар де Нерваль, путешествуя по востоку, побывал и у Османских султанов. Это он описал, как сохраняли спокойствие и мир во дворце падишаха:
«Сходство этих помещений (комнат кадын) удивило меня… Мне объяснили, что между жёнами султана царит полное равенство… Когда его высочество заказывает… у французского кондитера коробки конфет… они обязательно должны быть одинаковыми».
Так, благодаря мелочам, удерживалось равновесие среди кадын. Грузинская красавица Михришах-султан была одной из многих жён Мустафы III. При жизни повелителя она, как и все, придирчиво оценивала, какие дары преподносят другим супругам. Например, для Гюльнар, пятой жены султана. Она была моложе Михришах на целых пятнадцать лет, и явно больше нравилась падишаху... Но сын появился именно у грузинки. Поэтому, когда Мустафы III не стало, а трон (пусть и не сразу) получил Селим III, равенство среди кадын ушло в прошлое. Теперь Михришах называлась Валиде, и вся женская половина дворца безоговорочно подчинялась ей. Постепенно власть султанши распространилась и дальше – Селим много воевал, а внутренние вопросы империи решала Михришах.
Жёны могли рассчитывать на роскошные покои, собственный штат прислуги и жалованье. У каждой из обитательниц гарема была своя «зарплата». Кадын-эфенди получали больше, главная жена имела свою «надбавку». Фаворитки и служанки в знак почтения целовали край платья кадын-эфенди, и старались быть услужливыми. Ведь с помощью жены падишаха можно было попробовать вскочить на ступеньку повыше. Попадётся симпатичная прислужница на глаза султану – глядишь, и её позовут на хальвет. Так было с Гевхери: поначалу она просто убиралась в покоях валиде-султан, затем удостоилась титула фаворитки, а после превратилась в четвёртую жену султана Абдул-Азиза, мать двух его детей.
У Валиде было больше всего: комнат в личных покоях (у некоторых было до сорока), возможностей общения с султаном (почтительный сын всегда примет мать). У Валиде был и личный хамам. Это в фильмах весь гарем ходит «чистить пёрышки» в общую баню. Однако на самом деле статусные султанши не плескались с простыми смертными.
Кадын-эфенди могли рассчитывать на лучшие наряды и украшения. Настоящей модницей считал Гевхери кадын-эфенди. «Женщина редкой красоты и элегантности», - восторженно написал о ней историк Харун Ачба. Многие жёны интересовались литературой и искусством – Шехсувар, жена султана Абдул-Меджида II, брала уроки игры на пианино и рисования. А Эмине Назикеда не только отлично музицировала, но и ездила верхом. Она вообще заметно выделялась среди других кадын: Эмине была знатной девушкой и происходила из княжеского рода Амаршан.
В девятнадцатом веке среди кадын-эфенди считалось престижным изучать французский язык. Это был общий тренд – в 1856 году в Стамбуле открылся Лицей Богоматери, куда поначалу принимали только учениц христианской веры, а с 1863 года – всех остальных. Самые знатные семьи империи определяли своих дочерей в это учебное заведение (добро на это дал сам султан). В книге Ришат Нури Гюнтекин, впоследствии экранизированной, «Королёк – птичка певчая», главная героиня как раз и получает образование в стенах французского лицея. К слову, он существует по сей день, и закрывался только на годы Первой мировой войны.
Впрочем, при всей внешней атрибутике равенства, жены султана всё-таки понимали, что отношение к ним – разное. Баш-кадын имела преимущественное право на посещение падишаха, а остальные, даже при всей своей яркой красоте, не могли рассчитывать на совершенно одинаковое внимание. Как-никак и султан – живой человек.
И выходить им следовало друг за другом, в порядке старшинства. А если выезжали все вместе за султаном, то карета второй жены никак не могла обогнать первую. Пятая супруга точно знала, каково её место в кортеже. Между четвертой и шестой кадын-эфенди. Нарушение правил не допускалось.
Ну и ладить, разумеется, получалось не всегда. Поэтому во дворце прикладывали усилия, чтобы кадын-эфенди пореже общались друг с другом. Например, имелось правило переговоров – хочешь перемолвиться словечком с другой кадын, отправь к ней служанку с вопросом. Если ответят отрицательно, значит, беседа не состоится.
Правда, никто не запрещал «случайно» видеться в коридорах. Но там всегда были посторонние, а при них кадын не осмеливались на открытое противостояние.
#наука #великолепный век #османская империя #турция #семейные отношения
Подписывайтесь на мой канал Ника Марш!
Лайки помогают развитию канала!
