Концепцию «высоких утраченных технологий» альтернативная мысль извлекает на свет всякий раз, когда встречается с чем-то для неё немыслимым. То есть, с чем угодно. Как, например, без алмазного сверла и электричества пробурить аккуратную дырку в граните?.. Тайна сия велика, но любой крестьянин от неолита и до XIX века ею владел, и часто использовал данное знание на практике. Но мог ли египтянин эпохи древнего царства изготовить из кремня наконечник с черенком? Нет. Уже — нет. Хотя его далёких предков это не затруднило бы. Таким образом, утрата человечеством древних технологий — факт, не вызывающий сомнений у науки.
На протяжении каменного века, из которого человеческая история состоит практически полностью, техника обработки камня менялась от простого — к простому же. Галечный чоппер способен изготовить (пусть, с риском получения травм) любой человек, — даже если до этого он не держал в руках ничего, кроме ложки и смартфона. То же касается и неолитического каменного топора с отверстием под топорище. Для обработки камня шлифовкой не требуются навыки. Только упорство и выносливость.
Но между чоппером и топором находилось рубило — изделие отнюдь не простое, изготовление которого требует специальных знаний и большого опыта. Попытки современными средствами (то есть, руками) воспроизвести орудия, начиная с ашельских и заканчивая позднепалеолитическими, традиционно ведут к позорному провалу. Что даже породило миф о сверхъестественной, будто бы, силе древнего человека. Словно дурной силой можно заменить мозги. Хотя бы, какие у эректуса были.
...Появление ашельской культуры, 1.7-1.8 миллионов лет назад пришедшей на смену олдувайской, и вытесненную более прогрессивными лишь около 100 тысяч лет назад, обычно, связывают именно с человеком выпрямленным. Однако из-за расхождений в вопросе, какие находки относить к эректусам, а какие нет, хронологические рамки могут не совпадать.
Если олдувайский метод подразумевал оббивание камня до появления режущей кромки, то ашельский — обработку аккуратными сколами всей поверхности орудия. Типичным изделием являлось миндалевидное рубило. Однако, мысль, что форма орудия может быть любой, эректусов захватила, и они много экспериментировали. Помимо универсального, появились и рубила специализированные с лезвиями разных форм: широкими для обрубания веток или долотовидными для расщепления костей. Вариации, впрочем, были относительно редки, поскольку эректус бродяжничал и не мог таскать с собой набор инструментов.
Помимо рубил, — скорее оружия, чем орудия, — широкое распространение приобрели скребла. Это были плоские камни с одной или несколькими кромками разной формы, предназначавшиеся уже не для рубки, а для резания. И массы других неприятно звучащих форм воздействия на материалы. В том числе и на дерево. Скорее всего, в ашельскую эпоху, помимо дробящего и рубящего оружия, уже начали применяться копья. Пока самого примитивного вида: заострённые с одного конца палки.
Эпизодически архантропами использовался огонь. Но в данном случае речь о единичных случаях и, скорее, экспериментах, чем практике. Нет оснований полагать, что для эректусов огонь был важен, и они, вообще, имели чёткое понятие о том, какую пользу он может принести. В ашельскую эпоху люди лишь пытались это выяснить. При том же, что образ жизни был кочевым, а до изобретения способов искусственного получения огня ещё очень далеко, обладание этой диковиной не могло быть для группы эректусов продолжительным.
...Таким образом, инвентарь был крайне скудным, ограниченным в плане разнообразия инструментов, и — что любопытно — одинаковым по всему миру. Хотя эректусы уже были более-менее приспособленной формой и смогли размножиться и расселиться из Африки в Азию и Европу, местные особенности материальной культуры сформировались лишь у некоторых подвидов очень поздно.
Рубило и техника обработки камня аккуратными сколами, видимо, являлись пределом того, что архантроп способен изобрести, независимо от потраченного на размышления времени. Представления об орудиях и способе их производства не были врождёнными, а хранились и передавались в обществе от старших особей к младшим. Тем не менее, сложность этих представлений ограничивалась развитием воображения. Эректус мог представить себе некий не встречающийся в природе «идеальный» по совокупности качеств — прочности, удобства и эффекта удара, — острый камень. И понимал, что идеальный камень может появиться, если от реального камня отколоть лишнее.
...Техника же нанесения ударов одним камнем по другому, а не по пальцам, и так чтобы в результате отлетали аккуратные чешуйки, — оттачивалась непрерывным упражнением. Времени древнему человеку хватало. Не то, чтобы он не работал. Это и была его работа, — делать из камня орудия. Проблемой, скорее, мог оказаться именно твёрдый, годный для работы камень, встречающийся на поверхности далеко не в любой местности. Камня же уходило очень много. Следы деятельности древних обработчиков свидетельствуют о том, что количество брака составляло около 95%. То есть для изготовления подходящего рубила помимо большого опыта требовалась еще и удача.
