Часто можно услышать негативные комментарии в адрес современного искусства. Оно не создает иллюзии понимания, человек в нем не знает, что он должен увидеть, что ему искать. Классическое искусство напротив же кажется понятны, но это только поверхностное понимание.
Новое искусство начинается с иконы Черного квадрата. Малевич говорил: “Я преобразился в нуле форм и выловил себя из омута дряни академического искусства”. Сильно? Слово “Дрянь” ярко демонстрирует, что человек уже устал есть каждый день одно и тоже блюдо, у него рвотный рефлекс. Напоминает цитату Ипполита про рыбу из “Иронии судьбы”.
Так вот “Черный квадрат” это деконструкция формы и перемотка во времени к истокам. Если ты зашел в тупик, то возвращайся к самому началу.
Здесь, вроде, все понятно.
Такую перемотку сделал Джотто ди Бондоне в XIVв. Паола Волкова в своей книги “Мост через бездну” приводит цитату Мамардашвили: “Джотто вышел в трансцендентный ноль”. Вот вам и мостик. Если современное искусство хают за отсутствие предмета, пространства, сюжета. Сюжет стали исключать уже импрессионисты, так что на рельсы до станции “Бессюжетность” живопись встала еще до Авангарда. А вот это самый сюжет в живопись привел как раз Джотто.
Его невозможно спутать с современниками. Он оборвал византийскую традицию. С него начинается так всеми любимое классическое искусство.
До него живопись — это икона, после него живопись – это картина.
Чего нет на иконах? Пространства, времени и наконец драматизма. Первое либо залито божественным золотым свечением (привет неоплатоникам), либо выполнено весьма символично. Джотто знакомит живопись с пространством. Второе часто смешивается и становится невозможно установить точное время события. Я приводил в предыдущих постах пример не с икон, но с живописи очень близкой к ней по форме. С последим Джотто так прекрасно справился, что искусство, на минуточку, с XIVв до XIXв века импрессионистов становится сюжетным и строится на конфликте.
Можно много еще рассказать, но лонгриды не особо заходят. Поэтому в другой раз расскажу про реализм в его работах и эту самую драму на примере “Поцелуя Иуды”.