Если вы считаете "Трех сестер" занудной и пустой пьесой, то вы не дочитали или не досмотрели ее до четвертого акта. Все тайны раскрываются там! Хотя далеко не все намеки мы теперь понимаем.
В этой пьесе все, как любит А.П.Чехов: три действия персонажи неспешно развешивают по стенам ружья, которые лишь в финале все начинают палить. Хотя лучше подойдет другое сравнение: три акта происходит скрытое от глаз превращение гусениц во что-то иное, скрытое от глаз неподвижной оболочкой куколки. И лишь в четвертом акте куколки вскрываются, являя нам... что?
Краткое содержание первых актов: после смерти родителей уже вполне взрослые дети, брат и три сестры, долгое время живут прежними воспоминаниями и мечтами, вроде бы никак не желая взрослеть. Хотя какие-то события за несколько лет происходят. Старшая из сестер, Ольга, работает учительницей и постепенно дорастает до поста начальницы гимназии. Средняя, Мария, рано вышла замуж, разочаровалась в муже, завела роман с женатым. Младшая, Ирина, попыталась работать телеграфисткой, потом переучилась на учительницу, собралась замуж за порядочного и безмерно ее любящего, но нелюбимого человека.
Как бы ни цеплялись сестры за свои инфантильные иллюзии, как бы ни отвергали тягостное и безотрадное настоящее, но в их душах постепенно происходит преображающая работа.
Вполне естественно, что раньше и сильнее всех меняется Маша, ведь именно в ее жизни происходит больше всего событий и она раньше всех оказывается оторвана от родительского дома.
Мне очень нравится выражение:
Именно так и развивается взросление Маши - окружающие взрослые становятся... людьми. Сначала происходит неприятное открытие: ее муж, учитель Кулыгин - это не высшее существо, а весьма обыкновенный, даже заурядный человек. Не слишком большого ума, лебезящий перед начальством, трогательно-неловкий в отношениях с женой. Просто человек...
Затем Вершинин из "взрослого" родительского гостя становится тоже человеком, ровней. Чуть за сорок для мужчины, особенно нуждающегося в состоянии постоянной влюбленности - разве это возраст?! Над ним теперь можно не посмеиваться из-за дверей детской, а общаться на равных, беседовать, любить! И страдать от невозможности долгого счастья, от неизбежности разлуки.
А за этим уже недалеко и до следующего шага. Чебутыкин, понятный и привычный как старый шкаф. То ли друг семьи, то ли приживал. Его присутствие в жизни Прозоровых естественно, но совершенно неинтересно с его дурацкими подарками и странной привязанностью старого бездетного холостяка к младшей Ирине.
Старого? Но позвольте, ему еще нет шестидесяти! Значит, двадцать лет назад... да он был моложе нынешнего Вершинина! И он безумно любил жену своего командира. Он посвятил этой безнадежной любви, а потом памяти о ней всю оставшуюся жизнь. Стоп, а была ли эта любовь безнадежной? Именно Маша вдруг дорастает до такой мысли.
Маша. Сидит себе здесь, посиживает...
Чебутыкин. А что?
Маша (садится). Ничего...
(Пауза.) Вы любили мою мать?
Чебутыкин. Очень.
Маша. А она вас?
Чебутыкин (после паузы). Этого я уже не помню.
Сколько смыслов заложено в эти паузы! Сколько трудных прозрений, осмыслений, решений, умолчаний...
И как по-другому сразу воспринимается отношение Чебутыкина к Ирине, постоянное желание быть поблизости, приласкать, прикоснуться. "Милая, деточка моя, я знаю вас со дня вашего рождения... носил на руках... я любил покойницу маму...", "девочка моя, радость моя", "я не могу без вас"... Кто же они на самом деле друг другу?
А если эти подозрения в самом деле оправданы, то как понять поведение генерала Прозорова, терпевшего Чебутыкина почти в своем доме? Был слеп? равнодушен? Или настолько любил жену, что прощал все? Также... как его сын Андрей теперь прощает своей жене Наташе? Неужели он вынес эту терпимость из родительского дома?
И также теперь Кулыгин прощает измену самой Маше. Трусоватый, подобострастный Кулыгин, так боящийся сделать что-то, привлекающее внимание. Но в небольшом провинциальном городе ничего не скроешь, наверняка ходят слухи о Машином увлечении. Злые, едкие слухи. Однако он находит в себе силы сказать при всех: Ты моя жена, и я счастлив, что бы там ни было... Я не жалуюсь, не делаю тебе ни одного упрека... вот и Оля свидетельница... Начнем жить опять по-старому, и я тебе ни одного слова, ни намека...
Удивительно, но после этого решения у него появляются силы и на другое: одобрительно посмеяться над выходкой учеников, огрызнуться на Наташу. Этот серенький человечек тоже начинает перерастать свой футляр.
Если взросление Маши было эволюционным, то Ирине повезло меньше. Как она будет теперь жить с осознанием того, что не нашла последних слов для человека, идущего на верную смерть? Точнее, что своими словами отправила его на смерть.
Тузенбах ...Только вот одно, только одно: ты меня не любишь!
Ирина. Это не в моей власти! Я буду твоей женой, и верной, и покорной, но любви нет, что же делать! (Плачет.) О, я так мечтала о любви, мечтаю уже давно, дни и ночи, но душа моя, как дорогой рояль, который заперт и ключ потерян. ...
Тузенбах. Я не спал всю ночь. В моей жизни нет ничего такого страшного, что могло бы испугать меня, и только этот потерянный ключ терзает мою душу, не дает мне спать. Скажи мне что-нибудь. (Пауза). Скажи мне что-нибудь...
Ирина. Что? Что? Кругом все так таинственно, старые деревья стоят, молчат... (Кладет голову ему на грудь.)
Тузенбах. Скажи мне что-нибудь.
Ирина. Что? Что сказать? Что?
Тузенбах. Что-нибудь.
Так легко, так привычно, так приятно жалеть себя... Ирине даже кажется, что она ведет себя честно и правильно. Она даже не видит, что эта нелепая дуэль по сути плохо замаскированное самоубийство. Только так Тузенбах мог избавить любимую от необходимости всю жизнь быть верной и покорной, но несчастной.
Но у Ирины легкий нрав, она сумеет пережить эту трагедию. Повзрослеет, многое поймет, станет бережнее относится к людям. Зато относительно старшей сестры, Ольги, прогноз у меня невеселый. Кажется, она сменила свою прежнюю тягу в Москву какой-то откровенно стародевичьей мечтой о замужестве. И это нисколько не приближает ее к реальности, увы. В финале, когда все уже говорят о понятных и реалистичных вещах, лишь она продолжает возвышенные разговоры о грядущем через века счастье.
-----------------------------------------------------------------------------------------------
Ну и вишенка на торте для тех, кто дочитал до конца.
Помните, я вначале говорила, что мы не понимаем в тексте пьесы некоторых намеков? Это не потому, что мы глупые, а потому, что утрачен контекст эпохи.
Вот Чебутыкин в разгар горьких событий назойливо напевает: Тара-ра... бумбия... сижу на тумбе я... А его каждый раз раздраженно, даже грубо обрывают. В чем дело? Просто все не в духе?
А дело в том, что песенка-то очень и очень популярная в конце XIX века, шлягер, можно сказать. Только из тех, которые при дамах, а уж тем более девицах, упоминать не следовало. Вообще-то ее исполняли в скандально знаменитом "Мулен Руж", на французском, разумеется. То, что поет Чебутыкин - русское переложение, сохранившее мелодию, но не смысл. В русском варианте молодой человек слегка грустит от жизненных неудач:
Тара-ра... бумбия... сижу на тумбе я...
И горько плачу я
Что мало значу я
А в оригинале девица рассказывает, что напрасно слишком долго слушалась матушку и хранила невинность. Зато теперь перед ней открылись самые восхитительные возможности - чего она и другим желает.
Так что Чебутыкин косвенно озвучивает происходящий на наших глазах процесс потери сестрами душевной невинности.
Подробнее об этом можно почитать здесь: Наука и жизнь 4\20 "Та-ра-ра-бумбия и «драма железнодорожного билета».
Подборка материалов по творчеству А.П.Чехова
Чтобы не пропустить интересные статьи, жмите на название канала или пользуйтесь Каталогом заседаний клуба