Писать о подпольной работе и партизанах всегда очень сложно. Если пытаться найти правду, то эта работа сродни детективу. Во всяком случае, в Крыму. «Да, ну че тут сложного, есть документы, есть мемуары. Да, и вообще тут все предельно понятно!».
Вот в том-то и дело, что далеко не все так просто. Традиционная версия изложения событий звучит примерно так: «Все дезертиры и предатели, все бежали из отрядов, а, оставшиеся партизаны – «божьи мученики»!». Но, так ли это?
Давайте разберемся с первой частью высказывания. Эта глава о тех кто, якобы «бежал» из отрядов. Да, традиционно принято писать о том, что, якобы, из партизанских отрядов в первые же дни формирования началось массовое дезертирство. Такова «общепринятая» точка зрения. Если следовать этой точке зрения, люди, ДОБРОВОЛЬНО вызвавшиеся быть партизанами, большинство из которых было членами партии, при первых же трудностях бежали из леса. Или партия такая, или…
По данным одного из известных исследователей партизанского движения: «Штаб и отряды I партизанского района (ПР-I) прибыли на сборные пункты в Судакские и Старокрымские леса относительно организованно (30.10. – 4.11.1941 г.). После сбора в базовых лагерях Феодосийский партизанский отряд насчитывал 300, Судакский – 131, Старокрымский – 105 человек…» [1]. Далее, этот же автор, в разделе, посвященном дезертирству и оставлению отрядов личным составом, указывает: «В ПР-I оставили отряды: в Феодосийском – 148, Судакском – 28, Старокрымском – 17, Кировском – 14 человек. Всего по району – 207 партизан» [2].
Проверим? Наиболее показательной была ситуация с Феодосийским отрядом. По логике автора половина отряда дезертировала. Но так ли это? Отряд был сформирован на базе 18-го Феодосийского истребительного батальона. Его основу составляла вооруженная охрана Феодосийского порта и его сотрудники, рабочие военных заводов № 181 и 238, служащие учреждений г. Феодосия. 7-12 ноября к отряду присоединилась небольшая группа военнослужащих из состава 294-го и 297-го сп 184-й сд и несколько человек из 320-й сд (481-й сп).
В отличие от устоявшихся штампов о слабом вооружении партизан, отряд был неплохо вооружен. В отряде было достаточно много самозарядных винтовок, полученных за счет охраны порта[3]. Флотские части первыми начали получать самозарядные винтовки.
Помимо длинноствольного оружия с запасом в 60-100 патронов, партизаны были вооружены пистолетами. Как правило, это был ТТ или «Наган». Лишь двое имели малокалиберный пистолет Коровина.
Отряд, действительно, вышел в значительном составе: около 300 человек. Кроме того, к отряду присоединились остатки войсковых частей, но численность Феодосийского отряда (командир – начальник охраны Феодосийского порта майор[4] Мокроус И.С., комиссар отряда – Пономаренко Р.М.,), действительно, на конец ноября составляла всего 156 человек[5]. На первый взгляд действительно похоже, что около 150 человек дезертировало. (Эдакий жирный плевок в адрес крымчан) Но есть нюанс.
Перевалочной базой для Феодосийского отряда стал Кизилташский монастырь. Оперуполномоченный ОО НКВД Колодяжный Феодосийского отряда Е.П. Колодяжный весьма обтекаемо отмечает в своих воспоминаниях, что при вынужденном переходе в новый район в начале ноября 1941 г. отряд оставил (в Кизилташском монастыре) восьмимесячные запасы продуктов, которые, якобы, были разграблены. По факту, ситуация была абсолютно иной. Из немецких документов:
«12.11.41г в районе Кизилташ (12 кмюжнее Старого Крыма) убиты 1 комиссар и 107 партизан. 56 партизан захвачены в плен. Село было подготовлено как центр партизанского движения. Оно состояло из нескольких домов, хижин, гостиницы и бедной церкви. Гостиница сожжена румынами. Захвачены 75 минометов (NB!!!), 200 винтовок, один румынский стальной шлем, множество амуниции. Большое количество оружия и боеприпасов уничтожено огнем. Найден расстрелянный румынский обер-ефрейтор» [6].
В следующем немецком донесении указано, что расстреляны 120 человек, 26 переданы СД, 2 человека убежало. Интересное совпадение 120+26+2=148. Цифры совпали. Из документов 11-й немецкой армии: «Мелания Голобородько из Феодосии сообщила, что Адрей Андрейко-Жарко начальник канцелярии табачной фабрики 65 лет коммунист с 1905 года - глава партизан Феодосии. Численность партизан около 700 человек». В партизанских документах указан начальник таможенного поста Феодосийского порта Андрейко-Жирко. В списках указано: «Видели 11 ноября, после боя в Кизилташе неизвестно где делся». Отряд потерял практически все свое продовольствие, лишь небольшое количество муки было уже вывезено в лесную казарму Эски-Юрт.
Таким образом, совершенно очевидно, что этот личный состав не дезертировал, а был уничтожен противником или попал в плен. Ради интереса, смотрим Судакский отряд, он достаточно интересен, т.к. в нем большую часть составляют судакские татары.
Судакский отряд, сформированный из 16-го Судакского истребительного батальона, состоял более, чем на 65% из татар Судакского района, изначально насчитывал 134 человека (90 членов и кандидатов ВКП(б), 18 комсомольцев и 26 беспартийных)[7]. Отряд сохранил 100 % своего продовольствия, т.к. заготовка продовольствия велась с использованием автотранспорта Судакской механотракторной станции, которой руководил командир отряда Эмирхан Юсупов.
Указано, что из отряда сразу же ушли 28 человек. Это, как бы так помягче выразиться … подтасовка. Работа со списками отряда дает несколько иные данные. Да, действительно, найден список дезертиров на 21 человек, но в этом списке указаны 17 человек, ушедшие из отряда в феврале-марте 1942 года. О том, почему ушли эти люди, мы расскажем чуть позже. Второй список на 6 человек, но он апрельский. Пока можно констатировать один факт: в ноябре 1941 года из отряда ушло по состоянию здоровья всего 3 человека (25.11.1941г.).
«Да, нет, ну, ты специально подбираешь отряды, где было все благополучно!» Ну, что же, давайте разберем до конца 1-й партизанский район.
Старокрымский отряд (командир – Крюков А.М., бывший 2-й секретарь райкома ВКП(б), военком – Яунпетрович К.И., начальник райотдела НКВД) по спискам имел не 105 человек, а, всего 70. Базы отряда находились в монастыре Сурб Хач и в Монастырской балке. Традиционно принято писать о том, что продовольствие этого отряда было разграблено дезертирами и жителями деревень Армутлук, Шах-Мурза и Бака-Таш. Но, румыны уже 9-го чила пишут о том, что на турбазе (в которую был превращен бывший монастырь Сурб-Хач) были обнаружены большие запасы продовольствия.
13.11.41 из состава отряда выбывают 36 человек, при этом, 17 человек указаны как дезертиры. Остается 34 человека. Казалось бы, вот они, дезертиры! Они убежали 13-го ноября! Но есть нюанс: именно в этот день отряд был внезапно атакован 23-м румынским батальоном 1-й горной бригады. В ночь с 12. на 13. 11.41 началась операция по прочесу леса, румынский батальон вошел в Монастырскую балку и, фактически, разгромил отряд, захватив его базы. Именно в этом бою Старокрымский отряд из 70 человек потерял 36, у всех стоит одна дата и причина выбытия: «13.11.41г.». Это НЕ дезертиры.
«Дезертиры» (которых фактически не было) и население деревень Армутлук, Шах-Мурза и Бака-Таш к разграблению баз отношения, не имеют. Путь до разгромленного лагеря партизан, от этих деревень составлял более 7 км по прямой, и проходил через район, где продолжали действовать остатки партизанских отрядов. Румынские документы однозначно говорят о том, что «… захваченное в монастыре и лагерях продовольствие изъято». Румыны использовали пленных, чтобы вынести продовольствие к своим грузовикам.
Кировский отряд, затем, Красноармейский отряд №5 (командир – Безногов Ф.Л., бывший прокурор района, комиссар – Дунаев С.А., бывший секретарь исполкома, уполномоченный ОО НКВД – л-т госбезопасности Муратов К.Б.).
Об этом отряде принято писать: «Секретарь Кировского РК ВКП(б) Орлов не сумел организовать оповещение всех партизан о времени выхода в лес, в связи с чем из-под носа у немцев командование отряда вместо 85 смогло увести только 35 человек».
По спискам отряда вышло не 35 человек, а 46[8]. Из первоначального состава на июль 1942 года 21 человек числится в отряде, 6 человек числится погибшими, 6 пропавшими без вести, 14 дезертировавшими, но из них 7 человек по другому списку числятся эвакуированными, а остальные покинули отряд не в первые дни, а в период с марта по август 1942 года.
Сопоставив график движения немецкой моторизованной «группы преследования Линдеманна» (73-й пд) с выходом отрядов, можно сделать вывод о том, что выход отряда Кировского района осуществлялся с территории, уже захваченной противником. И причина низкой явки отряда, отнюдь не плохой работе т. Орлова, а в том, что отряды не вывели в лес заблаговременно. Базу этого отряда то размещали в районе Каралар, то в Сурб Хаче, а, в результате просто растеряли отряд.
Отряд был пополнен военнослужащими, и получил наименование «Красноармейский отряд № 5». По спискам отряда в него были влиты: 30 человек 434-го артполка 156-й сд, 9 человек 297-го стрелкового полка 184-й сд, 7 человек 320-й сд. Отряд в ноябре располагался в 4 км севернее д. Суук-Су[9] в урочище Бег-Алан. После пополнения отряда военнослужащими, его возглавил политрук (по другим данным старший лейтенант) Алдаров.
Вы видите «массовое дезертирство из отрядов»? Я – нет. Но, не во всех районах ситуация была «классической», как в 1-м районе. В некоторых случаях, действительно, в лес не вышли целые отряды. Но, можно ли их считать дезертирами? Об этом мы расскажем в следующей статье.
[1] Там же
[2] Там же
[3] ГАРК Ф.151, Оп.1, Д.399
[4] по другим данным, без звания, должность указана: «командир мор. див. ВОХРА»
[5] ГАРК Ф.151 Оп.1 Д.399
[6] NARA T-312 R-364
[7] ГАРК Ф.151 Оп.1 Д.399
[8] ГАРК Ф.151 Оп.1 Д.399
[9] совр. с. Лесное Судакского района
