https://zen.yandex.ru/media/id/5a69bfa8f4a0dde70ba3e734/pliasunia-6098b85c4fade3788bafe015 - начало по ссылке
В выходной день на улице было многолюдно, и Люба, спешившая в магазин, только и успевала здороваться. Кого-то она уже знала и запомнила еще со свадьбы, а кого-то видела впервые. Незнакомые с любопытством смотрели на новую сельчанку, переговариваясь между собой.
- Это вроде как Ивана Крапивина жена? – У колодца стояли две женщины и переключили внимание на Любу.
- Она самая. Говорят, с Кирюшино привез, вместе учатся, а недавно свадьбу сыграли.
- Ну, так-то она приветливая, говорят, моложе нашего Ивана Захаровича.
- Это их дело, лишь бы жили.
На крылечке Люба стряхнула с валенок снег, сразу с мороза обдало теплой волной, - в помещении было натоплено. Заняв очередь, терпеливо стояла, пока не почувствовала на себе чей-то взгляд. Смуглая женщина в шали и телогрейке, смотрела на нее, пытливо изучая. Люба поздоровалась, хоть и не знала ее. Потом в памяти всплыла встреча на полевом стане, эту женщину она как раз там и видела рядом с Крапивиным, она еще подумала, что Иван женился на ней.
И вот теперь этот колючий взгляд, не предвещавший ничего хорошего. Взяв покупку, Люба быстро вышла и направилась к дому по протоптанной снежной тропинке. – Погоди, постой! – Донеслось до нее.
Таисья шла следом. – Молодая и шустрая, - сказала женщина, - куда нам, бабам, разве угонишься за молодухой.
- Так я и не убегаю, - ответила Люба. – Вы мне что-то сказать хотели?
- Да посмотреть на тебя хотела, - она окинула взглядом, словно оценивая.
- Ну, если нечего сказать, то я пойду, - ответила Люба.
- Ишь ты какая, гордая значит. Неужто в своем селе мужиков не нашлось?! Решила нашего увести, как бычка на веревочке…
- Никого я не уводила, и не нужно тут про бычка, не то вы говорите… Разве можно про Ивана Захаровича так?
Таисья и сама устыдилась. Иван в помощи никогда не отказывал. Вот и старший сын Витька пример с него берет, говорит, после школы поступать будет.
- Да уж, Иван тут ни причем, это ты глазастая, дорогу перешла.
Любе хотелось крикнуть, что не виновата она ни в чем. Но она была так счастлива с Иваном, что не хотелось ни с кем спорить, тем более с Таисьей.
- А разве я виновата, что люблю? – Тихо спросила она. - Уж вы-то меня должны понять.
Пошел снег, и невесомые снежинки оставались на шали, на плечах, и таяли, касаясь лица.
- Ладно, что уж теперь говорить, ничего не изменишь, - Таисья пошла впереди, не оглядываясь.
- Люба еще постояла немного, глядя ей вслед. В душе появилось сочувствие к этой женщине, к таким, как Таисья, у которых мужчин отняла война. Она чувствовала, что Таисья вовсе не плохая, но, и подружиться с ней пока не получается. Да и какая дружба, если речь идет о женском счастье.
______________________________
С первых же дней Иван вставал раньше жены. Люба просыпалась уже в натопленной избе, ставила чугунок на печь, накрывала на стол. Ей даже неловко было, что она, молодая хозяйка просыпается «на все готовое».
- Поспи, - говорил Иван, - я быстро управлюсь.
- Да как же это, вставать надо.
- А я говорю, рано еще, спи моя Любушка, не утруждай себя, тебе еще деток рожать.
Она прикрывала глаза и проваливалась в сон. Даже матери не признавалась, как Иван балует ее. Но при каждом разговоре только и слышалось: «Ваня сказал, Ваня сделал, Ваня обещал…».
____________________________
Пролетело четыре счастливых года. Подрастала резвая дочка Маша, и при всяком удобном случае, залазила к отцу на колени. Миша еще был в колыбели, и Люба покачивала люльку, подвязанную к потолку.
- Ну, как тут наш мужичок? – Иван склонялся над люлькой, не сводя глаз с сына.
- Вань, ты хоть поешь, с работы же, - жена суетилась возле стола, - устал, поди. Где же это видано, такой план поставили, справимся ли.
- Павел Петрович говорит, справимся. Мы тут с ним на днях подсчитывали, прикидывали насчет урожая. Так вот, если погода не подведет, то вытянем мы этот урожай.
Он сел за стол, усадил Машу, на специально сделанный своими руками стульчик. – Любаша, ну так и ты садись, Мишатка пока уснул. А то чего я без тебя-то?
- Сажусь, сажусь.
- Мы на днях с Павлом Петровичем вот о чем говорили. Председатель наш давно уж мне намекает, что стар он, что силы не те, говорит, смена ему нужна. А тут вообще напрямую сказал: буду, говорит, тебя в председатели рекомендовать. Мужик ты умный, опытный, теперь с образованием, нечего тебе на месте топтаться…
- Батюшки светы, Ваня! Это же какая должность! Это же перед людьми ответственность, - Люба поначалу даже испугалась, - это теперь за план отвечать надо.
- А я Люба и так отвечаю, что в бригадирах, что в председателях – все одно отвечать.
- Ну а ты сам, как думаешь? – Люба придвинулась ближе. – Согласишься или нет?
- Любушка, мне ведь мотаться надо будет по всем бригадам, да еще в район наведываться чуть ли не каждую неделю, а ты одна, с детьми. Вот я и думаю, согласишься ли ты, так что не одному мне решать.
- Машу я в садик отвожу, Миша скоро в ясли пойдет, - справимся, Ваня. Все-таки Павел Петрович такое доверие тебе оказал, неправильно это будет, если откажешься.
- Ну, тогда пусть народ решает, поддержат мою кандидатуру, значит так и будет.
В назначенный день в клубе было тесно, все село собралось на выборы председателя. Иван немного волновался, никогда столько глаз одновременно не смотрели на него. Знал, что люди настроены положительно, а все равно, нет-нет, да и подумает, что теперь было бы стыдно получить отказ.
Степка-счетовод внимательно пересчитывал поднятые руки. Воздержавшихся было трое. А вот против – всего один человек. Таисья.
- Таисья Михайловна, вы руку не забыли поднять, голосуем ведь?
- Не забыла, - с усмешкой ответила Таисья, - мое право.
- Степан, ты там не отвлекайся, - окликнул Павел Петрович, - пусть каждый за себя решает.
Из клуба Иван Захарович уже вышел председателем колхоза. – Ну, Ваня, нисколько не сомневаюсь в тебе, хорошая у меня смена, - Павел Петрович похлопал преемника по спине.
- Ну, так и тебя, Павел Петрович, со счетов не списываю, помогай, чем можешь, должность поспокойней тебе подберем.
- Да куда я от вас, ну если какой раз на печи подольше полежу, бока погрею, а душой-то я тут весь.
_________________
Иван не вспоминал, да и не думал никогда о том, почему же Таисья не проголосовала за него. Относился так же по-дружески, если случалось пересекаться по работе. Ее старшего сына Витьку, можно сказать, взял под опеку, и когда подошло время служить в армии, Витька первым делом сообщил новость Крапивину.
Осенью Витька ушел в армию, а весной Таисья удивила всех переездом в город. Она вошла в кабинет председателя, над столом которого висел портрет Ленина, а в углу стояло знамя.
- Проходи, Таисья Михайловна. Редко заглядываешь в контору. Раз пришла, чую, дело серьезное.
- Угадал, Иван Захарович, важное у меня дело. Отправлял ты меня в город мясо сдавать, часто я ездила… Вот и нашелся муж для меня. Так что отпускай меня из колхоза, уезжаю я.
- Вот это дела! Как же ты решилась? Всю жизнь тут прожила…
- Думаешь, старая, в сорок лет?
Крапивин замахал руками: - Не наговаривай на себя! Я не про то. Я говорю, что привыкла ты, да и Витьке тут нравится.
- Сыну я написала, домик мой остается, приглянут за ним. А то Витька хочет как ты, выучиться и здесь всю жизнь прожить.
- Поддерживаю. Молодцом, хороший у тебя сын вырос.
- Тебе спасибо, приглядел за парнем. Ну, так, отпускай меня, Иван Захарович.
- Отпущу, только скажи, что за человек – муж твой будущий?
- Работает кладовщиком, воевал, фронтовик значит. Хромый, правда, нога покалечена на войне. А душой красив. Тихий такой, меня как увидит, так и смотрит, так и смотрит. Ему в деревне-то и работа не найдется, а там он все же при должности. Комнатка есть…
- Ну, смотри, Таисья Михайловна, если чего не так, возвращайся, всегда поможем.
- Знаю, Иван Захарович, не откажешь. Жена твоя пусть обиды не держит, так и скажи ей.
- А она и так не держит.
- Ох, и мастак, ты Иван Захарович, - сказала напоследок Таисья, - как женился, так который год сияешь, как начищенный самовар.
Крапивин засмеялся: - Ну и сравнила, - добродушно сказал он. – Ты, Тася, главное, люби мужа, а там и сама поймешь. Если насчет переезда, вещи там перевезти, колхоз поможет.
___________________________
- Ваня, ты уже в стайке? А я слышу, шкрябаешь, не успел с работы прийти, уже за лопату взялся.
- А мне, Любушка, за радость размяться после конторы. Разве ты не устаешь? У агронома тоже забот хватает.
- Ну, все, хватит, пойдем, ужин тебя дожидается.
Сразу с порога подбежали Маша и Миша, повиснув на отце. – Дайте хоть разуться отцу, да руки помыть, - Люба, смеясь, схватила Машу. Иван подхватил Мишу и усадил его на печь: - Высоко сижу, далеко гляжу, побудь тут, сынок, сейчас папка, умоется, поест, а потом мы книжку будем читать.
Он ел охотно, с аппетитом, а Люба смотрела на него, подперев голову рукой. За окном стало темно. Печка уже давно протопилась и продолжала отдавать тепло, дети смеялись, наблюдая за кошкой, которая старательно умывалась.
- Вот так бы долго-долго, - тихо сказала Люба.
Иван взглянул на нее, обнял. – А сколь будет, все наше, Любушка.
- Мне тут подружка моя Галка сказала: - Богатые вы теперь, мотоцикл купили. А я ей отвечаю: даже не представляешь, как мы богатые. Двое нас, вместе мы и деток двое. Разве это не богатство?! – Она склонила голову ему на плечо, а он гладил ее волосы, зная, что ничего дороже нет у него в жизни, кроме семьи. И не жалко было ни единой капли крови, пролитой на войне ради такой жизни.
автор: Татьяна Викторова
Об авторе можно почитать здесь:
