Я в своем репертуаре. Все люди как люди - такие посты делают к празднику. А я какая-то поперёчная, если "нужно" и "все так делают", то меня прям ломает, настолько не хочется всё это, что "нужно" делать.
Поэтому вот только сейчас я пишу пост про книги советских авторов о детях на войне, про книги, которые я читала в детстве. Постараюсь завтра выложить.
А сейчас перенесу сюда свою достаточно старую (ей года два) запись о повести современного автора, которая меня, уже взрослую, потрясла не меньше, чем те, старые книги много лет назад.
Это книга написана в виде дневника девочки, жившей в блокадном Ленинграде. Конечно, книга художественная и вообще написана нашим современником. Но, может из-за соответствующего стиля как раз, у меня и сложилось ощущение, что это реальный документальный дневник обычной девчонки. Хотя да, наверное в то время они были другими. И, возможно, реальная участница блокады писала бы по другому, другим стилем, другими словами. А героиня данной книги рассуждала как наша, современная девчонка-подросток. Совсем обычная. И именно поэтому у меня было ощущение, что она - живая!
Эта девочка рассказывала про соседей-мальчишек, с кем враждовала до войны, а потом они остались друг для друга единственными родными людьми. Про то, как при обстреле погибла мама, а отец пошел к дедушке с бабушкой в другой район города и не вернулся. Как постепенно в осажденном Ленинграде снижались продуктовые нормы. И как сначала никто не верил, что война продлится долго и нужно делать запасы, а потом все удивлялись, обнаружив в магазинах пустые полки. Совсем пустые. Абсолютно.
Про то, как стираются понятия "вкусно-невкусно", когда хочешь есть не день и не два, а месяцы.
Про совершенно страшную обыденность, когда видишь трупы умерших от голода и бомбёжек едва ли не чаще, чем живых людей. Когда люди слабеют настолько, что встать по естественной надобности с кровати - уже проблема.
И привязываешься к этим людям. К этой эмоциональной, доброй рыжей девчонке, к соседскому совсем мелкому пацанёнку, который не дожил до приезда отца в командировку (а у отца была спасительная еда) всего один день.
Читаешь, переживаешь, радуешься, что они с другом Сашкой всё же смогли покинуть осаждённый город(потеряв там всех близких). И ты надеешься, что наконец-то всё самое страшное позади. Хватит уже. Ноша пережитого и так слишком велика для двоих детей - блокада, потеря родных, голод, подорванное здоровье.
А потом читаешь строки, написанные уже от имени другого мальчика, который плыл с ними на катере, и дыхание перехватывает как от резкого удара в солнечное сплетение.(тк по тексту понимаешь, что речь идёт именно о Лене и Сашке)
"А потом из трюма медленно поднялся Он.
И вот это было Страшно. Я испугался.
Мальчишка. Высокий. Тогда он мне казался почти взрослым, но сейчас я думаю, что на самом деле ему было лет 13-14, не больше. Он вышел, на палубу, перешёл на причал, и пошёл к берегу. Идёт и идёт. Идёт и идёт. И никто не пытается остановить его. Потому что страшно.
У него голова обвязана окровавленным бинтом, по лицу течёт кровь, а он идёт. И на руках у него мёртвая рыжеволосая девочка в коротком белом платье в синий горошек. А лицо… именно из-за такого лица никто не решается его остановить, люди просто молча расступаются перед ним. Он до крови закусил себе зубами нижнюю губу, но, кажется, и сам не замечает этого. На лице его страшно перемешаны отчаяние, гнев, ненависть, решимость и желание Мстить.
Я не знаю, что это был за мальчик, никогда раньше я не видел его. И что за девочку он нёс, тоже не знаю, не встречался с ней. Кто она была ему? Сестра, наверное. Наш детдом воспитатели увели в сторону, нужно было идти обедать, а потом грузиться в поезд. Поэтому, я так и не узнал, что там было дальше с тем мальчиком. Но я никогда не забуду его лицо. Лицо человека, внезапно потерявшего всё".
