С полей футбольных на поля сражений. Часть 2
До чего же порой интересно разбирать и рассматривать старые, уже пожелтевшие от времени фотографии! Глядя на них, словно окунаешься в давно минувшие времена и понимаешь, как много эти снимки могут поведать сегодня. Когда-то одну таких фотографий мне, тогда ещё начинающему историку брянского футбола, дал на время легендарный футболист брянского «Динамо» послевоенных лет Георгий Фёдорович Шишенин. На ней была запечатлена команда «Динамо» (Брянск) образца 1950 года. Когда я собрался возвращать снимок, Шишенин сказал: «Да ты оставь ее себе. Вот я умру, а ты на нее поглядишь и вспомнишь меня». Его слова потрясли меня до глубины души. Почти 30 лет прошло с той встречи, но мне до сих пор кажется, что она была вчера. Зимним холодным вечером 1992-го Шишенин, водя пальцем по старой фотографии, по очереди рассказывал обо всех, кто был на нём запечатлен.
Ниже я постараюсь продолжить рассказ о наиболее известных игроках "Динамо" послевоенной эпохи, прошедших горнило Великой Отечественной и трудившихся в тылу.
В первый послевоенный год появились в «Динамо» еще два футболиста прошедшие войну: Константин Шипилов и Георгий Шишенин. В 41-м оба они ушли на фронт и громили врага, да еще как.
Костя Шипилов воевал на Северо-Западном, Волховском, Сталинградском, Южном, Украинском, Прибалтийском и Белорусском фронтах. Участвовал в параде на Красной площади в осаждённой Москве 8 ноября 1941-го, был заместителем командира и командиром артиллерии полка, служил в пехоте и разведке, взял с десяток языков, стал героем-малоземельцем, освобождал Восточную Пруссию.
Он родился в Москве в 1919 году, закончил 9 классов и ФЗУ. Уже тогда Шипилов активно занимался футболом, лыжами, русским хоккеем. В 1939 году был призван в РККА, проходил подготовку в спортроте, где отбирали бойцов для лыжных батальонов, но в боевых действиях на финской войне не участвовал.
Вскоре прогремела Великая Отечественная, которую Константин Шипилов начал в звании лейтенанта артиллерии в июле 1941 года. Ровно через год, за личное мужество и героизм в бою у деревни Веретье, что под Волховом, он получил свою первую боевую награду - орден Красной Звезды. Батальон под командованием Шипилова пошёл в штыковую на противника, а сам Константин Иванович в этом бою уничтожил штыком и прикладом 4-х автоматчиков и одного офицера. Передовая группировка врага была сломлена. Затем, когда был расстрелян последний патрон, гранатами взорвал около 20 фашистов. Батальон под командованием Шипилова отбил у немцев территорию колхоза «Красный большевик», уничтожив до 60 гитлеровцев и взяв шесть языков. Из минометных точек батальона удалось уничтожить 10 орудий, 2 склада с боеприпасами и свыше 50 человек личного состава противника.
Летом 43-го, в боях под населенным пунктом Степановка Куйбышевского района Сталинской области (сегодня это территория современного Донбасса) руководимая им батарея 120-миллиметровых минометов уничтожила более сотни фашистов. Во время боев с 1 июля по 8 августа 1943 года при непосредственном участии руководимых им расчетов уничтожено 20 огневых точек противника, две минометные батареи, подбито шесть танков, три орудия и уничтожено до 150 немецких солдат и офицеров. В тяжёлых боях Шипилов вывел из-под огня материальную часть батареи 76 мм орудий и 120 мм миномётов и был тяжело ранен. За совершенный боевой подвиг удостоился награды Орден «Отечественной войны 2-й степени». Кстати, в марте 1945-го он стал его полным кавалером.
27 апреля 1945-го приказом по войскам 43-й армии третьего Белорусского фронта за образцовое выполнение боевых задач Шипилов был награждён орденом Александра Невского. Вот выписка из представления на награду от штаба 71-го гвардейского полка: «В боях с немецкими захватчиками 8 и 9.4.45 г. за железную дорогу станции Пресель и Ласкен под г. Кенигсберг противник крупной силой пехоты при поддержке 2-х танков контратаковал боевые порядки нашего полка. Тов. Шипилов, командуя артиллерией полка, сумел правильно организовать и сосредоточить нашу артиллерию для отражения вражеской контратаки, в результате чего атака противника была отбита, и наша пехота пошла в наступление. Товарищ Шипилов сумел правильно организовать ведение огня нашей артиллерии по основным точкам противника, мешавшим продвижению нашей пехоты. В этом бою огнем артиллерии было уничтожено 8 огневых точек противника, 2 ДОТа противника, что способствовало успешному продвижению нашей пехоте и занятию железнодорожной станции Прегель. В результате боя нашим полком было захвачено 12 паровозов, 300 вагонов, 2 склада с боеприпасами, свыше 100 автомашин, 84 ручных пулемета и 50 станковых пулеметов и большое количество другого военного имущества. Захвачено 400 немецких солдат и офицеров в плен. Достоин правительственной награды ордена «Александра Невского».
А 2 июня 1945 года начальник артелерии 71-го гвардейского стрелкового полка 24-й гвардейской стрелковой Евпаторийской Краснознамённой дивизии гвардии капитан Константин Шипилов за успешные боевые действия в Восточной Пруссии, в боях за косу Фриш-Гаф получил орден «Красного Знамени».
Тогда, в конце апреля, Шипилов лично руководил высадкой артиллерии, поддерживавшей десант на Фриш-Гаф. Успешно заняв огневые позиции и отбивая в течение четырех часов непрерывные контратаки зажатого с севера и десантом с юга противника, в тяжелейший момент, когда тот ворвался на огневые позиции, капитан Шипилов поднял своих артиллеристов и находящихся в этом районе пехотинцев в атаку. В рукопашном бою фашисты понесли огромные потери (свыше 400 человек) и были отброшены на километр от огневых позиций. Более 150 солдат и офицеров попали в плен, было обеспечено блестящее выполнение поставленной десанту задачи.
За годы войны Константин Шипилов был дважды ранен и один раз контужен. Победу встретил в Кенигсберге. После окончания войны в составе дивизии был откомандирован в Брянскую область, где и демобилизовался.
Когда в победном 1945-м Шипилов по приглашению своего бывшего однополчанина приехал на постоянное место жительства в послевоенный Брянск, на его кителе гордо красовалось множество боевых наград. Костя-капитан – так звали его послевоенные болельщики «Динамо». В этом прозвище был двойной смысл, ведь Константин Шипилов, неизменный капитан послевоенного футбольного и хоккейного «Динамо», и с войны пришёл в звании капитана Советской армии.
О преданности Шипилова футболу в Брянске ходили легенды. Он был мастером обводки, мастером подачи угловых, мастером исполнения штрафных, свободных, одиннадцатиметровых ударов, обладал мощнейшим ударом с левой ноги, на которую всегда надевал красный наколенник. Эта его привычка послужила основой для множества баек, которые взахлёб рассказывали послевоенные брянские мальчишки (а иной раз и взрослые): якобы своим сильнейшим ударом дядя Костя (так называла его ребятня) ломал штанги ворот, убивал насмерть вратарей, во избежание чего судьи не допускали его к играм без этого предупредительного наколенника. Были и другие версии. Согласно одной из них, кумир болельщиков до войны служил в охране самого Сталина, играл за сборную Союза и своей левой забивал голы туркам и англичанам…
Бегал Константин Шипилов не очень быстро, немного сутулясь - и тем не менее раз за разом прорывал защиту противника. Его необычайной работоспособности на тренировках и сегодня могли бы позавидовать многие признанные мастера нашего футбола. Например, оттачивая исполнение угловых ударов, Шипилов клал на угол штрафной свою знаменитую на весь Брянск клетчатую кепку-букле и раз за разом закручивал мяч так, чтобы он ложился точно на головной убор. Если за полчаса или за час это удавалось ему десять раз, тренировка заканчивалась, если нет - продолжалась до поздних сумерек. И так почти каждый день. Такая работа над корнерами сделала его настоящим виртуозом в этом деле. Задолго до Валерия Лобановского он мастерски, очень неудобно для вратарей, закручивал мячи и забивал прямо с угловых. Само собой, болельщики от таких голов приходили в восторг. В начале 60-ых годов, когда динамовцы только начинали свою профессиональную жизнь, Константин Иванович трудился в родном клубе администратором команды, выполняя любую порученную ему работу. Более 15-ти лет Шипилов отработал инструктором по спорту в отделе мест заключения УВД Брянской области, а, выйдя на пенсию, трудился лаборантом кафедры физвоспитания в кооперативном техникуме.
По жизни Константин Иванович был прямым и честным, никогда не шел ни на какие компромиссы. Возможно, поэтому он и не сделал большой карьеры, хотя с его жизненным опытом, несомненно, мог бы. А вот уважали его всегда. Правда, одну слабость Шипилов имел: по большим праздникам мог, как говорится, принять лишку. Однако это ему, как и сотням тысяч других фронтовиков, прошедших ту страшную войну, никто в укор не ставил.
В конце 80-ых Константин Шипилов ушел от нас. Попрощаться с ним пришел, наверное, весь Брянск.
Рослого, но легкого инсайда Георгия Шишенина в Брянске будут называть «балериной» за его несколько необычную и даже артистичную манеру поведения на футбольном поле (интересно, что через много лет это прозвище «по наследству» перешло к ещё одному замечательному динамовскому хавбеку – Сергею Ромашину). На поле Шишенин казался игроком мягким, но при необходимости превращался в настоящую скалу, непроходимый для соперника волнорез. Пас, обводка, сильнейший резаный удар - всё это было по его части. Высокий легкий инсайд Шишенин на пару с Шипиловым могли вскрыть любую защиту.
Георгий Фёдорович был одним из сильнейших игроков «Динамо» по русскому хоккею, активно развивал городошный спорт, стоял у истоков брянского волейбола. Он работал в облсовете «Динамо», возглавлял орготдел областного совета «Спартак», продолжительное время занимал ту же должность в спорткомитете, где курировал футбол, трудился ответственным секретарём областной федерации футбола и хоккея. В 1957 году, с приходом на Брянщину канадского хоккея, вместе со своими одноклубниками активно принялся за освоение нового заморского вида спорта, став фактически его пионером.
К сожалению, подробности военного пути Г. Шишенина малоизвестны. Он о нём никогда не рассказывал. После войны в военной форме его никто и никогда не видел, а служил он в управлении по делам военнопленных и интернированных (ГУПВИ) НКВД-МВД СССР.
Болельщики говорили об этих игроках «Динамо» как о едином целом: «Шипилов с Шишениным», «Шишенин с Шипиловым». Эта связка была непредсказуема и результативна.
Георгий Фёдорович умер в середине 90-ых, оставшись в истории послевоенного «Динамо» одним из первых его плеймейкеров.
Братья Иван и Михаил Титивкины - неистовые защитники послевоенного брянского «Динамо». Играли тогда по системе «дубль-вэ», с тремя защитниками, и братья Титивкины бесстрашно сражались с пятеркой нападающих противника, не щадя ни своих, ни чужих, если возникала опасность в их штрафной площадке. Их основным футбольным кредо было не допустить игрока противника к своим воротам, нейтрализовать его еще на подступах к своей штрафной, причем сделать это нужно было любой ценой. За это в болельщицкой среде они получили кличку «непроходимые». Братьев это ничуть не смущало, своим прозвищем они всегда гордились. В повседневной жизни оба служили в городской тюрьме охранниками и к строгому пропускному режиму были приучены, как говорится, от и до. Нарушить устав и порядок для них было смерти подобно…
К сожалению, вместе братья Титивкины поиграли в «Динамо» не слишком долго. Старший, Иван, закончил свою футбольную карьеру из-за серьёзной травмы в начале пятидесятых, а вот младший, центральный защитник Михаил Титивкин, играл долго, чем снискал у динамовских болельщиков любовь и уважение к себе на многие годы. Рослый, мускулистый и очень жесткий в игре, Титивкин-младший при возникновении опасности в своей штрафной площадке ураганом бросался к мячу. Он старался никогда и ни при каких обстоятельствах не уступать в силовой борьбе, порой наводя страх на соперника и не гнушаясь исподтишка наказать того за грязную игру. Частенько за такую манеру игры судьи удаляли его с поля, но меньше любить его болельщики от этого не переставали, да и соперники относились с уважением. В роли «дядьки-наставника» Михаил Титивкин воспитал целое поколение игроков не только в футболе, но и в русском, и канадском хоккее, обучив их нелёгким азам настоящей мужской игры. Многим из них такая наука очень пригодилась.
Братья Титивкины были людьми своего времени, но их пути, как в жизни, так и в спорте, оказались несхожими. Иван «понюхал пороху» ещё в конце двадцатых-начале тридцатых годов, играя за брянские команды «Штандарт» и Завод имени Кирова («Дормаш»). Перед войной он работал инструктором в городском спортсоюзе, входил в число сильнейших лыжников Брянщины, неоднократно занимая в первенствах Западной и Орловской областей самые высокие места. В 1939-1940 годах, во время зимней финской кампании, в составе лыжных отрядов воевал в Северной Карелии, а в годы Великой Отечественной войны был тружеником тыла. Вместе с заводом имени Кирова Титивкин-старший был эвакуирован в Усть-Катав (Челябинская область), где трудился до возвращения из эвакуации. В органах УВД он работал вплоть до выхода на пенсию в 1974 году. Умер Иван Титивкин в 2004 году в возрасте 92 лет.
Младший Титивкин воевал в разведке в составе бригады ОМСБОН (Отдельная мотострелковая бригада особого назначения НКВД), дошел до Берлина, имел много боевых наград. После войны работал в УВД, на заводе «Дормаш», городском водоканале. Ушел из жизни в возрасте 85 лет в 2008 году.
Защитник Павел Кононов в истории брянского футбола более известен как игрок довоенного бежицкого «Дзержинца», его многолетний капитан, организатор команды. Но немногие знают о том, что в послевоенное время он состоял на службе в органах НКВД, несколько лет выступал за брянское «Динамо» и выходил на поле с капитанской повязкой. В июне 1945 года состоялось возрождение динамовского коллектива, и именно Кононов стал первым капитаном сине-белых.
Небольшого роста, крепко сбитый, хорошо играющий головой и владеющий техническими приёмами, Павел, по рассказам болельщиков того времени, был игроком, переиграть которого было почти невозможно.
В те времена у нас играли по системе «дубль-вэ», и быстрому, сноровистому центральному защитнику частенько приходилось вести борьбу сразу с пятёркой нападающих противника. Сегодня в это, наверное, трудно поверить…
А начинал Кононов с уличной команды. Именно в те детские годы его и прозвали Патюней. Как вспоминал потом Павел Максимович, от этой клички веяло чем-то добрым, товарищеским. Потом был довоенный «Дзержинец», где товарищи впервые доверили Патюне капитанить.
Так и остался он в памяти болельщиков и близких ему людей Патюней, да и в вне футбола его образ ассоциируется с этим его «вторым именем».
Павел Максимович всегда гордился своей молодостью. Еще бы! Дважды его родной «Дзержинец», который, он выходил на поле, играла в финале кубка ВЦСПС, а в этих соревнованиях в довоенные годы выступали все профсоюзные команды нашего большого Союза. Оказаться вторыми в таком престижном футбольном состязании было очень почётно. Затем было чемпионство в первенстве Западной области, где играли лучшие коллективы будущих Брянской, Орловской и Смоленской областей. Да и многие столичные команды ехали на Брянщину с некоторой опаской.
Когда грянула Великая Отечественная война, многие футболисты Брянска и Бежицы встали на защиту Родины. Павел Максимович, будучи начальником цеха на БМЗ, эвакуировал оборудование завода в Красноярск и создал там футбольную команду, был её капитаном.
После войны был направлен на службу в органы милиции, по сути дела призвав его, словно в армию. Кононову пришлось наводить порядок на железной дороге. Вот тогда он и пополнил ряды послевоенного брянского «Динамо», став его капитаном на несколько лет.
Потом Павел Максимович работал начальником цеха на Брянском автозаводе, трудился в Челябинске на тракторном заводе, и везде играл в футбол и избирался капитаном.
Правый нападающий Юрий Елагин - еще один футболист первого послевоенного призыва «Динамо» и фронтовик. По воспоминаниям ветеранов, он был продолжателем славной футбольной династии: в довоенные годы за брянский «Спартак» и «Зенит» (ЗиК) выступали отец и дядя Юрия. Не отставал от старшего брата и младший, Владимир: в середине 50-ых он долго и успешно играл за сильную дормашевскую команду.
Самой первой командой Юрия был гарнизонный Окружной Дом Офицеров, а в 1947 году он перешёл в «Динамо», которому отдал семь долгих лет.
На поле его отличала прежде всего огромная работоспособность, которая столь ценится в футболе. Но и прочие игровые науки ему давались легче, чем многим другим. Говорят, что из-за полученной на фронте контузии он не очень быстро бегал и не обладал мощным ударом, но игру вел тонко и без забитого гола уходил с поля редко. Елагин от природы обладал голевым чутьём, а корнеры закручивал в штрафную свечой, чего больше никто не делал. Он был душой команды; как человек прошедший войну, имел непререкаемый авторитет и свое мнение на всё, за что и пользовался огромным уважением. Частенько после игры ему, как лучшему игроку матча, вручали шикарный букет цветов - по тем временам самый ценный приз. Елагин не был обделён и вниманием со стороны слабого пола. Автографов, конечно, не раздавал, но после победных игр «Динамо» его всегда окружали жаждавшие знакомства девушки.
В 1954 году, после ухода из «Динамо» Елагин еще несколько лет поиграл в армейской команде «Звезда» и дормашевском «Авангарде», где и закончил игровую карьеру.
Хорошая рабочая закалка (как и брат Владимир, он работал кузнецом на заводе «Дормаш») позволяла ему быть одним из сильнейших и в русском хоккее. Вот здесь ему действительно не было равных. Он великолепно владел коньками, обладал хорошей скоростью, мог обыграть и двух, и трёх игроков. А сумасшедшей силы ударом справа, практически без замаха, кузнечных дел мастер просто наводил страх на вратарей. В составе динамовских русачей Елагин неоднократно становился чемпионом и призером областных первенств, входил в состав сборной области, являясь на протяжении многих лет её сильнейшим игроком.
На протяжении долгого времени он работал на заводе «Дормаш», а затем, почти до самого выхода на заслуженный отдых трудился на электровакуумном заводе. Умер в 1986 году.
Иосиф Томашевич Мочанис – легенда брянского спорта. Просто легенда, без пафоса, без преувеличения и восклицательных знаков. А как ещё назвать человека, который в 40-50 годы был отличным футболистом и одним из сильнейших в области игроков в русский хоккей, успел поиграть в хоккей канадский и организовать первую в регионе команду по этому диковинному в то время виду спорта, а после завершения карьеры игрока стал одним из выдающихся детских футбольных тренеров, усилиями которого в брянском «Динамо» не переводились сильные доморощенные игроки? А в 1960 году, когда «Динамо» получило гордое по тем временам имя команды мастеров, именно он был помощником И. В. Бизюкова, первого тренера бело-голубых на этом новом уровне, и очень многое сделал для становления коллектива. Работая долгие годы в школе подготовки брянского «Динамо», Мочанис воспитал десятки талантливых футболистов, которые долгие годы радовали своей игрой болельщиков.
Родился он в 1916 году в нашем городе, куда его родители переехали из Литвы во время Первой мировой войны. В футбол пришёл в начале тридцатых, начав карьеру одновременно с появлением на свет команды, в которой проработал потом всю свою жизнь, хотя до войны Мочанису пришлось поиграть также за кировцев («Дормаш») и за «Спартак». Рассказывали, что в молодости Иосиф вытворял на поле вещи совершенно нелогичные: запросто мог выкрасть мяч у защитника, спокойно ведущего его по своей вратарской и совершенно не ожидающего от Мочаниса подобной наглости; будучи невысокого роста, великолепно играл головой за счёт своей исключительной прыгучести, а какую обводку и скорость имел! Болельщики прозвали его нежно и ласково - Зюня.
По-настоящему Мочанис раскроется после войны, когда футбол для него станет смыслом всей жизни. И зимой, и летом он дневал и ночевал на стадионе «Динамо». Летом был футбол, зимой - русский хоккей. За ним ходили толпы мальчишек, которых он учил всему, что знал и умел. Многим казалось, что и семьи у Зюни нет, один только спорт. Они ошибались, просто Мочанис был настолько дисциплинированным человеком, что время у него находилось на всё.
В 1941 году Мочанис зачисляется в Орловское бронетанковое училище. Когда линия фронта приблизилась к городу, курсантов отправили на фронт. Потом были тяжелые бои на орловском, брянском и воронежском направлениях, сильная контузия, госпитали… И долгожданный День Победы - 9 мая 1945 года.
После увольнения из армии в начале 1945-го Мочанис оказался в Челябинске, где в эвакуации жила его семья. Здесь он полностью восстановился после ранений и снова начал активные занятия спортом. Футбол и русский хоккей вновь стали смыслом всей его жизни. Работал Иосиф на Челябинском тракторном заводе, играл за футбольный «Дзержинец» и хоккейный «Трактор». Именно в Челябинске Мочанис и познакомился с канадским хоккеем.
В 1947 году Иосиф Томашевич вернулся в Брянск, на долгие годы вновь связав свою жизнь с родным городом. С конца сороковых годов он игрок, капитан, тренер футбольной и хоккейной команд «Динамо» (Брянск), человек, без остатка преданный брянскому спорту.
В 1960 году, когда Брянску было предоставлено место в футбольном классе «Б», Иосиф Томашевич был назначен старшим тренером команды. Но затем в облсовете решили прибегнуть к помощи более маститого специалиста из Москвы (им стал м/с И. В. Бизюков), а Мочаниса с должности подвинули. Томашевич обижаться ни на кого не стал и продолжил работу в родном клубе в качестве второго тренера.
С 1961 года, после ухода из команды мастеров, Иосиф Томашевич длительное время работал в спортшколе «Динамо» с детьми и юношами, тренировал различные сборные, другие областные команды.
«Динамо» 60-70 годов прошлого века - это прежде всего воспитанники Иосифа Томашевича. В их числе бронзовый призёр Олимпиады 1976 года, вратарь сборной СССР и ЦСКА Владимир Астаповский. Будущий звёздный голкипер постигал азы вратарского искусства именно у Мочаниса.
1965 год стал годом триумфа юношеской команды брянского «Динамо», руководил которой все тот же Мочанис. На финальных играх первенства ЦС «Динамо» в Ставрополе равных нашим футболистам не оказалось и они в итоге заняли первое место. Ниже брянцев в итоговой таблице оказались динамовские коллективы Москвы, Киева, Тбилиси, Сухуми, Ставрополя, Ленинграда. Это ли не заслуга Иосифа Томашевича?
В последние годы жизни Иосиф Томашевич Мочанис по-прежнему оставался в строю. Возглавляемая им брянская «Десна» трижды, с 1982 по 1984 год, становилась сильнейшей в области и стабильно пополняла ряды брянского «Динамо» молодыми талантливыми футболистами. Скончался Мочанис в 1984 году.
Яков Михайлович Зигеров на протяжении многих десятилетий был в Брянске человеком известным, почитаемым и не нуждался в особом представлении. С 1947 по 1954 годы он защищал ворота брянского «Спартака», затем более 30 лет находился на руководящей работе, возглавляя областной совет «Спартак», облспорткомитет и областной комитет по туризму. Любое порученное ему дело он выполнял добросовестно и с любовью – работать по-другому Зигеров просто не умел. Была в спортивной летописи Зигерова и страничка под названием «Динамо» (Брянск)». В пятидесятые годы на протяжении пяти сезонов (с перерывами) он занимал место на последнем рубеже бело-голубых, оставшись в динамовской истории одним из первых послевоенных вратарей.
В 1948 году в одном из календарных матчей областного первенства динамовцы играли со «Спартаком». Два дежурных очка, казалось, были уже в кармане у фаворита, но надо же такому случиться: весь матч «Динамо» атаковало, а в итоге проиграло! И главным виновником сенсации оказался молодой вратарь «Спартака» по фамилии Зигеров, тащивший в тот вечер всё, что летело в его ворота. А самом конце матча спартаковский воротчик ещё и взял одиннадцатиметровый не от кого-нибудь, а от самого легендарного Константина Шипилова! Естественно, после такой игры голкипер получил приглашение в «Динамо». Зигеров долго отказывался, а в конце концов выдвинул условие: «Кроме «Динамо», буду выступать и за «Спартак». Так и случилось.
От его игры болельщики порой сходили с ума. Он обладал мгновенной реакцией, невероятной подвижностью и прыгучестью, порой совершая умопомрачительные кошачьи прыжки за мячом. И всё это при росте в 160 сантиметров! «У этого парня, наверное, рёбра золотые», - слышалось на трибунах после очередного броска Зигерова в ноги нападающим.
С «Динамо» Яков Михайлович вдоволь поколесил по городам и весям. Евпатория и Севастополь, Симферополь, Воронеж, Курск, Смоленск… Во многих городах ему рукоплескали болельщики и забрасывали цветами, а иногда в порыве благодарности за хорошую игру и вовсе выносили с поля на руках. В те годы такое случалось. После матчей наставники соперников постоянно приглашали поиграть за их команды, но Зигеров всегда и всем отвечал отказом. Он любил свой город и был безгранично предан своему «Спартаку» и «Динамо».
Пожелай того Зигеров, он, наверное, поиграл бы даже в высшем эшелоне советского футбола. В 1952 году он попал в поле зрения минского «Динамо». На протяжении двух лет руководство белорусской команды вело с Зигеровым переговоры относительно его перехода к ним. Ему обещали хорошую зарплату, квартиру в Минске, но Яков Михайлович в очередной раз остался в Брянске и никогда не жалел об этом.
Он прошел войну, многое повидал и, наверное, поэтому на многое в жизни смотрел совсем иначе. Был скромным до последних дней, никогда не давал интервью. На мои попытки сделать о нём большую статью Зигеров отвечал словами: «Да ты с ума сошёл, люди же будут смеяться! Какой из меня герой спорта? Вон сколько вокруг более достойных».
Гвардии младший сержант Яков Зигеров был призван на фронт в 1943 году. После досрочного выпуска из военного училища налаживал связь своей части в боевых операциях, был морзистом, отправлял шифровки командирам на передовую. Участвовал в освобождении Прибалтики, Польши, прошагал по всей Европе, брал Берлин. Имел множество боевых наград, в том числе «За боевые заслуги», «За освобождение Варшавы», «За взятие Берлина», «За победу над Германией».
В 1945-м Победу встретил в Германии, а спустя всего месяц его наградили отпуском на родину. Приехал в Брянск, повидал родных и естественно, не мог не прийти на стадион «Динамо». Зигеров участвовал в первой послевоенной тренировке динамовцев и в самом первом матче возрождённой брянской команды, чем никогда не переставал гордиться.
С особой теплотой Яков Михайлович вспоминал о том, что играл в футбол даже в Германии. Случилось это спустя год после Великой Победы, когда он уже дослуживал. В матче против пленных немцев Яков Зигеров, как и до войны, стоял на воротах и не позволил противнику забить. Кстати, тот матч наши у немцев выиграли со счетом 1:0, после чего получили нагоняй от командования, так как игру организовали без разрешения.
В 1947 году Зигеров демобилизовался и, как любил говорить Яков Михайлович, «пошло-поехало». После возвращения к мирной жизни он учился в Москве на электрика, почти целый год знаний набирался. Предложили работать в столице, но он вернулся домой. Положение в семье было тяжёлое - отец умер, мать и младший брат заболели туберкулёзом, бедность страшная. Он подумал-подумал и попросил перевести его в Брянск. В Москве сначала удивились - слыханное ли дело, отказываться от работы в столице! - а потом даже похвалили за заботу о семье, о родных людях. Так и вернулся Зигеров в свой город. Работал сначала на одном из заводов, затем в горэлектросети.
Потом футбол начался, «Спартак», «Динамо», игры, турниры… В 1954 году, закончив играть за «Спартак», стал его председателем в Брянске. Но на поле, конечно, тянуло, и через год он снова встал в ворота, теперь уже динамовские. За три года трижды брал с бело-голубыми серебро областных первенств, и только когда работа в «Спартаке» стала поглощать всё его время, «завязал» с футболом окончательно.
- Работа в спорткомитете, конечно, интересная была - рассказывал Зигеров. - У меня в замах ходил сам Б. С. Старовойт. Но в 1968-м предложили возглавить областной совет по туризму. Иван Мартынович Зуев, председатель областного совета профсоюзов, тогда сказал, что другой кандидатуры на эту должность просто не видит. Дело это тогда для Брянщины было новым, интересным. Приходилось думать, как самим себя финансово обеспечивать. Почти в каждом районном центре создавались городские бюро путешествий, в Брянске построили гостиницу «Турист», организовали турбазу в Белых Берегах. 17 лет работы пролетели как один миг.
Когда-то, еще в девяностые, я спросил у Якова Михайловича: «А вы довольны тем, как сложился ваш жизненный путь?» Он ответил: «Представь себе, я счастливый человек. Прошел войну и остался жив, женился, воспитал сына, дождался внуков. А еще играл в футбол и получал от этого истинное удовольствие. Денег за футбол нам не платили, зато как рукоплескали стадионы! Болельщики аплодировали стоя».
31 мая 2019 года Яков Михайлович Зигеров ушел от нас. Ему было 92 года.
Вот такими были они, динамовцы прошедшие войну и отдававшие всех себя на трудовом фронте, помогая Родине в тылу в борьбе с фашизмом. Люди разных судеб, профессий, взглядов на жизнь, которых сегодня можно смело назвать героями своего времени. Но все они являли собой примеры мужества, чести, любви к Родине – и беспредельной преданности футболу, которую они пронесли через всю свою жизнь.
Подготовил Константин Ушаков.
