В течение пяти месяцев, с октября 1943 по март 1944 года, самолеты люфтваффе успешно отражали удары бомбардировочной авиации США и Великобритании по территории Германии, нанеся большие потери военно-воздушным силам союзников.
Развивая успех, в феврале 1944 года немцы начали планирование операции «Большой удар» - попытки сосредоточить максимальное количество истребителей-перехватчиков на пути тяжелых бомбардировщиков, совершающих налеты в светлое время суток. Для нанесения такого контрудара командующий истребительной авиацией Люфтваффе, прославленный летчик истребитель генерал-лейтенант Адольф Галланд, объединил отдельные отряды истребителей в более крупные соединения, которые, действуя совместно, могли одновременно поднять в воздух более тысячи перехватчиков.
Первый «Большой удар» состоялся 6 марта 1944 года во время дневного налета американских бомбардировщиков на Берлин. Воздушный бой вылился в крупнейшее сражение в воздухе с начала войны. Американцам удавалось пробиться к цели, отбомбиться и лечь на обратный курс, но несколько формирований ударной группы оказались либо полностью уничтоженными, либо от них осталась лишь горстка машин. После целой серии таких серьезных потерь стратегическая авиация союзников снизила свою активность и перешла к локальным бомбардировкам по поддержке вторжения, в ходе которого немецкая армия к осени 1944 года была отброшена к границам Германии. Однако люфтваффе, понесшие тяжелые потери в небе над Францией, все же сохранили систему противовоздушной обороны Райха.
Летом 1944 года союзная авиация сбросила на объекты германской авиационной промышленности более 18 500 тонн бомб. Несмотря на это немецкая истребительная авиация к сентябрю получила 3013 одномоторных истребителей (вновь построенных и отремонтированных). При этом уровень производства самолетов в Германии достиг своей максимальной величины за всё время войны — 4103 машины всех типов. Таким образом у немцев появилась возможность время от времени выделять из новых резервов существенные силы против американцев, совершавших дневные налеты для бомбардировки объектов на территории Райха. Так 27 и 28 сентября 1944-го немецкими истребителями и огнем зенитной артиллерией было сбито 64 тяжелых четырехмоторных бомбардировщика, а 7 октября, во время налета на Берлин, несмотря на мощное истребительное прикрытие, был сбит 41 бомбардировщик. Союзники, оценив потери, пришли к выводу, что соотношение 2:1 между бомбардировщиками и истребителями прикрытия стало не достаточным и его стоило увеличить до 1:1, а еще лучше до двух истребителей на один бомбардировщик. Однако, на тот момент дальнейшее увеличение числа истребителей было невозможно, из-за того, что темп производства новых машин и подготовки пилотов уже снизили в ожидании приближавшегося конца войны. Поэтому американцам пришлось в очередной раз временно сократить численность бомбардировщиков, принимающих участие в налетах.
С конца осени 1944-го года крупные соединения «Крепостей» и «Либерейторов» стали дробиться на более мелкие группы по 20-25 самолетов, при этом сопровождавшим их «Мустангам» предписывалось быть более бдительными и поддерживать строгую дисциплину. Приоритетной целью в ходе нового воздушного наступления союзников стала немецкая топливная промышленность. В конце сентября 1944-го года из 91 завода по производству синтетического топлива на полную мощность у немцев работало только три предприятия, остальные были в той или иной степени повреждены в ходе бомбардировок. На протяжении октября на эти цели было сброшено 13 000 тонн бомб, в ноябре — еще 37 000 тонн. Однако, благодаря немыслимым усилиям немцев, производство топлива не упало, а напротив, возросло на 8%. Тем не менее, поставки горючего были недостаточны и немецкой промышленности требовалась передышка, чтобы восстановить силы.
Понимая это, командующий истребительной авиацией Адольф Галланд принял решение о нанесении еще одного «Большого удара», который должен был стать самым большим и решающим в ходе воздушной войны. Планировалось, что в первом вылете в бой с соединениями бомбардировщиков вступят не менее 2 000 истребителей в составе 11 боевых соединений, Причем заранее выделенные 150 самолетов должны были атаковать противника еще на подлете к целям. Во второй половине операции с американцами должны были встретиться еще пятьсот перехватчиков. Кроме того около сотни ночных истребителей должны были прикрывать границы Швеции и Швейцарии с целью перехвата поврежденных или отставших самолетов, пытавшихся прорваться на нейтральные аэродромы. Планировалось в общей сложности сбить 400-500 бомбардировщиков при этом собственные безвозвратные потери люфтваффе должны были составить около 400 самолетов и 100-150 пилотов. Столь тяжелые потери должны были бы надолго лишить американцев возможности вторгаться в воздушное пространство Германии.
К 12 ноября 1944 года истребительная авиация была в целом готова к бою: в состав 18 истребительных групп входило 3700 самолетов, более 3000 из которых должны были принять участие в «Большом ударе». Огромная масса истребителей пока бездействовала, не вступая в бессмысленные схватки – их берегли для запланированной операции. Галланд настаивал на том, чтобы истребители оставались в составе стратегического резерва, заявляя, что не стоит просто посылать их для обеспечения прикрытия с воздуха сухопутных частей, поскольку они сразу же окажутся в пределах радиуса действия превосходящего количества высокоэффективных британских и американских дневных истребителей. Но с его мнением считаться не стали ...
В середине ноября Галланд получил приказ, согласно которому в течении двух недель все резервы истребителей и накопленные запасы топлива было необходимо направить на Западный фронт, где планировалось наступление в Арденнах – знаменитая «Вахта на Рейне». Вся предварительная подготовка, ориентированная на оборону Райха пошла на смарку. Опыт и уровень летной подготовки у большинства командиров и рядовых пилотов был совершенно не достаточен для фронтовых боев. Новичков следовало переучивать к новым условиям, сильно отличающимся от того, чему их учили раньше, а нехватка горючего делала это практически невозможным. Более того - внутренняя структура групп и эскадр, их тактика и вооружение были «заточены» под цели и задачи ПВО. Даже новая штатная численность групп, состоявших теперь из 70 самолетов, была слишком велика для прифронтовых аэродромов.
Приказ о переброске основных сил люфтваффе на запад был получен 20 ноября, для защиты Райха оставили только две группы из JG.300 и JG.301. 16 декабря, дождавшись плохих погодных условий, ограничивавших действия авиации союзников, германские войска начали в Арденнах большую наступательную операцию, продолжившуюся всего девять дней, в ходе которой люфтваффе получили смертельный удар. В незнакомых условиях и при недостаточном уровне боевой подготовки численное преимущество не сыграло своей роли. Силы истребителей таяли во время передислокации, под ударами союзной авиации по аэродромам базирования и в воздушных сражениях. Только за три дня, с 24 по 26 декабря, немцы потеряли 644 самолета и более 500 пилотов.
Оказавшись в безвыходном положении, германское командование в срочном порядке разработало операцию «Боденплатте» («Надгробная плита») — внезапный одновременный удар максимально большим количеством самолетов по 17 аэродромам союзников, расположенных на севере Франции, в Бельгии и в Голландии. Эффекта внезапности предполагалось достичь за счет выбора даты и времени налета - 1 января 1945 года. Немцы рассчитывали одним ударом вывести из строя вражескую авиацию, но в этом сражении им пришлось принести в жертву их последние резервы. По разным сведениям в «Боденплатте» в составе 33-х авиагрупп приняли участие около 1035 самолётов, включая несколько соединений бомбардировщиков и даже ночных истребителей. Применение для этих целей истребителей было вынужденной мерой, поскольку к тому времени немецкая ударная авиация была уже практически уничтожена. Командование операцией осуществлял генерал-майор Дитрих Пельтц, бывший пилот-бомбардировщик, командир 2-го авиакорпуса.
Во время подготовки «Боденплатте» германское командование практически не использовало радиосвязь, потому «Энигма» не смогла своевременно предупредить союзников и они понесли весьма существенные потери на аэродромах. Но та же завеса секретности сыграла с немцами злую шутку. Проложенная ими еще в 1940 году система кабельной связи к концу 1944-го работала с перебоями и немецкие зенитчики, прикрывающие пусковые позиции ракет Фау-1, не знали о предстоящей операции. Поэтому, когда они обнаружили в предрассветной мгле неизвестные самолеты, то приняли их за авиацию союзников и открыли по ним довольно меткий огонь, сбив несколько машин.
Плюс ко всему германское командование не могло знать, что на утро 1 января союзниками было запланировано несколько крупных авианалетов. Именно по этой причине немцам и не удалось достичь полной внезапности и атаковать, как планировалось, «спящие аэродромы». Истребители союзников, направлявшиеся на сопровождение бомбардировщиков или штурмовку германских войск в Арденнах, вскоре после взлета заметили приближение врага и, сбросив подвесные баки и бомбы, развернулись на перехват не смотря на численный перевес противника. Вести бой с подвешенными бомбами не могли даже опытные пилоты и им приходилось либо идти в прорыв, либо избавляться от боевой нагрузки, не выполнив поставленную задачу. Некоторые группы вообще не смогли выйти на цель, из-за чего три из семнадцати намеченных к атаке аэродромов остались невредимыми, а еще три получили лишь незначительные повреждения. На кадрах, сделанных фотопулеметами «Мустангов» и «Спитфайров», было видно, что немецкие истребители пилотируют неопытные летчики — большинство из них не способны были даже маневрировать под огнем (многие участники налета имели на счету не более 5–10 боевых вылетов).
Атака, продолжавшаяся около получаса, нанесла аэродрому и технике серьёзный ущерб. Одиннадцать «Спитфайров» сгорели на земле сразу, ещё двенадцать были списаны или отправлены в ремонт, один самолет был сбит в воздухе. Всего были выведены из строя или сгорели шестьдесят машин. Это был один из немногих относительных успехов всей операции, учитывая, что потери немцев в этой атаке составили тринадцать Fw190D и шесть Bf.109 (выжил только один пилот).
В итоге тяжелые потери понесли обе стороны. Британцы и американцы потеряли около 500 самолетов, из них 300 было полностью уничтожено. Немцы потеряли около 300 машин, плюс 105 человек погибшими и умершими от ран в госпиталях, 17 пилотов были ранены, но смогли вернуться в строй, еще четверо были сбиты, но при этом не пострадали. Кроме того 66 пилотов пропали без вести, а 61 попали в плен. Сейчас почему-то распространено мнение о том, что самый тяжелый урон люфтваффе тогда нанесли немецкие зенитчики. Однако установлено, что они сбили «всего» 15 истребителей. Если даже просто добавить к этому числу половину самолетов, потерянных по неизвестным причинам, то в сумме это составит около 30 машин, что, впрочем, тоже не мало.
Общие потери люфтваффе в операции «Боденплатте»:
47% - Зенитная артиллерия союзников
23% - Истребители союзников
11% - Неизвестные причины
5% - Несчастные случаи и аварии
5% - Не установлено: истребители, или зенитная артиллерия союзников.
5% - Германская зенитная артиллерия
3% - Технические неисправности
1% - Нехватка топлива
Эта неудачная операция привела к истощению последних ресурсов люфтваффе: ни потерянных машин, ни потерянных пилотов было уже не возместить. Для союзников же их утраты были не столь критичны - в одних только США производство самолетов всех типов составляло более ста машин в день.
Это была катастрофа. Тут же начались поиски виноватых и «козлом отпущения» был назначен командующий истребительной авиации Адольф Галланд. Возложив на него всю ответственность за разрушение авиацией союзников городов Германии Райхсминистр авиации Герман Геринг 29 января снял Галланда с должности и поместил под домашний арест.
Эти события спровоцировали знаменитый «мятеж истребителей», когда не довольные снятием Галланда командиры истребительных эскадр и дивизий направили Герингу, чей авторитет со времени битвы за Британию непрерывно падал, меморандум, в котором заявили, что такое решение непонятно для пилотов боевых частей, а кроме того резко возражали против назначения на эту должность Дитриха Пельтца, который и должен был бы нести ответственность за провал «Боденплатте». 22 января Геринг собрал «мятежников» на совещание на котором от имени недовольных выступил командир первой истребительной дивизии оберст Гюнтер Лютцов. Пришедший в ярость Геринг прервал его доклад, наорал на всех присутствующих, пообещал отдать их под суд и расстрелять, а затем выбежал из кабинета. До судов дело не дошло, но наиболее активные «мятежники» были понижены в должностях. Правда, и Дитрих Пельтц так и не был назначен на должность командующего истребительной авиацией.
Что касается Адольфа Галланда, то от печальной участи его спасло лишь вмешательство самого Гитлера, который 1 февраля 1945-го года поручил ему сформировать и возглавить отдельную авиагруппу, оснащенную реактивными истребителями Ме.262, получившую обозначение JV.44 и ставшую уникальным подразделением. Командовал группой генерал-лейтенант, а в ее составе были два оберста, оберст-лейтенант, шесть майоров и два гауптмана. Но это уже совсем другая история.
Автор - Олег Энгель
