Иголка из стога сена
Самые удачные находки часто совершаются случайно. А еще говорят, много зависит от удачливости того, кто ищет. Научного сотрудника археологической лаборатории Харьковского государственного педагогического университета им. Г.С.Сковороды Геннадия Свистуна в этом отношении определенно можно назвать везунчиком. Не прошло и трех месяцев с тех пор, как возглавляемая им экспедиция буквально в одной «яме» в Чугуеве обнаружила остатки казацкой крепости и средневекового городища.
Сперва удалось найти источник финансирования экспедиции. Им стал Харьковский научно-методический центр охраны культурного наследия при управлении культуры облгосадмининстрации. Еще не так давно эта госструктура занималась только выдачей разрешений по земельным вопросам, забыв о другой функции — охранных археологических исследованиях. Но с тех пор, как центр возглавил новый начальник Игорь Адамишин, харьковские археологи, наконец, получили долгожданную поддержку. Получил ее и Геннадий Свистун, обратившийся в центр с просьбой профинансировать охранную экспедицию по исследованию городища в Кочетке.
Городище это было известно давно — еще академик Багалей нанес его на карту. Известна была и его датировка — средневековье. А вот ни о культурной принадлежности городища, ни о точном месте его расположения, не говоря уже о степени сохранности, наука была, как говорится, не в курсе дела. Геннадий подолгу работал в архивах, копался в старой литературе, вместе с сотрудниками Чугуевского музея обследовал окрестности Кочетка и все-таки его. Пребывало городище в плачевном состоянии. От грозной древней фортификации почти ничего не осталось. И тем сильнее стало желание археологов исследовать и спасти для науки то, что осталось.
Благодаря этому и титаническим усилиям добровольных участников экспедиции за достаточно короткий срок была проделана огромная работа. Городище представляло собой цитадель размером 100 на 200 метров. Раскопать удалось лишь кусочек 4х4 метра. Отложения мусора и оползневой материковой глины очень затрудняли доступ к культурному слою. Чтобы добраться до него, археологам пришлось пройти вглубь сквозь три метра современных напластований. Наконец пошли находки.
Первые же из них подтвердили средневековую датировку городища и позволили отнести его к салтовской археологической культуре, к которой принадлежало и Чугуевское городище. Такое близкое соседство (4-5 км) двух городищ во многом противоречит бытующему среди историков мнению о том, что средневековые городища-крепости находились на расстоянии дневного конного перехода (20-25 км) друг от друга. Однако, по словам Геннадия Свистуна, в этом нет ничего удивительного. По мнению археолога, и Чугуевское, и Кочетокское, и многие другие городища контролировали переправу через Северский Донец.
Для того их и строили аланы вдоль берега реки напротив бродов, или перелазов, к которым вели «сакмы» — пути продвижения кочевников-грабителей. А ведь где-то в этом районе и находился знаменитый «Каганов перевоз», имевший большое значение для степняков.
Последующие находки стали для экспедиции неожиданными. В салтовском культурном слое городища вдруг начала попадаться типичная древнерусская керамика. Вне пределов Киевской Руси такие находки если не нонсенс, то, во всяком случае, более чем странны. Вперемешку с керамикой попадались остатки костей крупного скота, скорее всего лошадиных. Поначалу археологи решили, что имеют место с пограничной заставой древних русичей. Но то, что последовало далее, иначе как сказкой не назовешь. Вернее — сказочной удачей. На донышке одного из горшков взорам археологов предстал двузубец — тамга Мстислава Великого, сына Владимира Мономаха. Такие тамги, или клейма, имели все князья из рода Рюриковичей. Каждая тамга имела свои индивидуальные специфические черты и являлась своего рода визитной карточкой князя. Наносились они и на изделия, производимые холопами князя, подчеркивая таким образом его собственность на эти изделия. По словам Геннадия Свистуна, это первая находка двузуба — тамги Рюриковичей — за пределами их вотчинных земель на Левобережье Украины.
Поскольку изделие с княжеским клеймом само по себе попасть сюда не могло, то это значит, что князь или его дружина бывали здесь. А князь Мстислав мог быть здесь только один раз — вместе со своим отцом Владимиром Мономахом во время легендарного победоносного похода против половцев в 1111 году. И в догадках относительно маршрута этого похода терялось не одно поколение историков. Находка же харьковских археологов стала поистине «иголкой из стога сена». Ищут давно, но не могут найти... лет уже около ста двадцати.
Владимир Мономах родился в тяжелое для Руси время, когда на смену прежнему врагу — печенегам — на раздробленное феодальными междоусобицами государство с востока надвигался новый и более сильный противник — половцы. В боях с ними прошла молодость Владимира. Дальновидный политик, более всего опасался укрепления и объединения половецких племен и создания ими собственной государственности. А все к тому и шло. Кочевники разоряли Русь постоянными набегами со всех сторон, разрозненные князья с переменным успехом отбивались, пока переяславский князь Владимир Мономах, талантливый полководец, закаленный в боях с кочевниками за время княжения в своем пограничном уделе, не сплотил усилия князей и не превратил оборонительную войну в борьбу за тотальное уничтожение половцев. Вершиной успехов в этой войне стал поход 1111 года.