О том, как развивались боевые действия гундоровского полка осенью 1918 года, лучше всего узнать из публикаций газеты «Донская волна» в марте следующего 1919 года. Там же, в этой газете, напечатан и портрет Гусельщикова с подписью: «Вождь гундоровских казаков». Описание боевых эпизодов из этого источника я привожу в полном соответствии с оригиналом.
«Монастырщина.
Под высокими белыми стенами старого монастыря, находившегося в далёком тылу у красных, кончился этот бой. Так быстро смяли противника казаки, так стремительно преследовали, что даже всегда первыми убегающие, как крысы с тонущего корабля, комиссары, не успели скрыться. С двухсаженной высоты, в одном белье, прыгали они из окон монастыря, куда приехали реквизировать хлеб, прямо в «нежные» объятия гундоровцев. У самой ограды в полной сохранности подобрали станичники денежный ящик, патроны – тридцать тысяч взяли, а снаряды, винтовки даже считать устали. Эти трофеи первыми были, а потому и бой под Монастырщиной, не такой уж большой по сравнению с последующими, памятен для полка.
Богучар.
Первый «заграничный» город. Ярко светит солнце, счастьем дышат лица жителей, глазам своим не верящих, глядя на стройные ряды победителей. Хлеб-соль подносят, цветами забрасывают… Счастливый день для гундоровцев. Плоды тяжёлых боёв и походов налицо. Это ликование освобождённых от тяжкого гнёта людей – награда.
Перещепное, Гадючье, Цапково , где взвод под командой хорунжего Сухова два дня держался на буграх, отражая атаки кавалерийского и двух пехотных полков при трёх тяжёлых и шести лёгких орудиях. Держался, пока не зашли в тыл красным гундоровские сотни, а когда обойдённые и атакованные большевики дрогнули, лихой взвод кинулся на них и отобрал всю артиллерию.
Мамоны.
Деревня, протянувшаяся на добрые 25 вёрст и в каких-нибудь два часа занятая пехотой, бегом мчавшейся прямо через дворики, выжимая красных вправо, на конницу… Яркие, нестираемые страницы летописи доблестного полка!.. Удачным манёвром взяли Калач, город, окружённый лесами, переполненный войсками. Прелюдией является захват Меловатки. Из Меловатки на Калач – две дороги: одна – прямо, другая отклоняется к востоку, идёт через Ширяево, по ней то и повели наступление полусотней для демонстрации. Удачное начало – поймали комиссара. Грустный конец…
Полусотня не выдержала натиска высланных против неё полков, отошла, потеряв убитыми 8 казаков и полкового любимца князя Георгия Никашидзе , да в плен попал офицер Марк Давыдов. Но, в общем, задача была выполнена: внимание отвлечено и сравнительно легко заняли гундоровцы город, наступая в лоб по прямой дороге. Богатая добыча досталась казакам: интендантские склады, два вагона снарядов и много всякого добра, но по-настоящему лишь обрадовались победе, когда вернулся попавший в плен Давыдов – удалось бежать чуть не из-под расстрела и до ночи отсидеться, зарывшись в Калаче.
Бутурлиновка.
Полк получил предписание взять Бутурлиновку. Двинулись в поход, но в пути узнали, что на левом фланге неблагополучно. Быстро перекинулись к слабому месту. Сделав шестидесятиверстный переход, переночевали в Гаврильском, а наутро ввязались в бой под городом Павловском. Пехота пошла в лоб, а конница, глубоким обходом зайдя в тыл, неожиданной атакой смешала большевистские цепи. Впервые здесь гундоровцы дорвались до шашек. Особенно отличился казак Никита Серов. Вихрем промчался через Павловск разъезд с молодым хорунжим во главе. Жители высыпали из домов, кричали «ура!» дикой дивизии. На хорунжем была серая черкеска и красный башлык за плечами. По засыпанным песком улицам города вылетели на площадь, где захватили бронированный автомобиль, а в штабе – знамя Сахаровского полка. Но самого Сахарова М. М. захватить не сумели. Он вплавь перебрался через Дон, бросив своё имущество и генеральскую шинель на красной подкладке.
За Павловск лихой полк получил Георгиевское знамя и название георгиевского гундоровского полка. Взяв Павловск, решили исполнить первоначальное задание и двинулись на Бутурлиновку. Стремительным натиском овладели ею и стали готовиться к операции на Таловую.
Таловая, находящаяся примерно на полпути по линии Лиски – Поворино, связанная веткой с Бутурлиновкой, является важным железнодорожным узлом. Наступать на неё прямо по полотну гундоровцы не могли. Между Бутурлиновкой и Таловой находился Терехов, занятый красными, кроме того, из Лисок и Поворино могли подходить к большевикам бесконечные подкрепления, да и вся армия их имела превосходные пути отступления. А потому лихой командир Гусельщиков приказал своей пехоте, обойдя Терехов с востока, сосредоточиться в углу, образуемом скрещением дорог. Коннице, выйдя на линию Таловая – Поворино, разрушить её; подрывников послал взорвать путь на Лиски, а пару орудий с прикрытием направил во фланг дороги Бутурлиновка – Таловая.
Подготовив таким образом операцию, незначительными силами произведён был нажим на Терехов с юга. Красные в панике, под жестоким артиллерийским обстрелом, в поездах удрали на Таловую и внесли там смятение. Одновременный удар по станции был нанесён обходной колонной пехоты, перешедшей в наступление.
Это окончательно расстроило ряды красноармейцев. Ничего им не оставалось и они бросились по поворинскому направлению. Здесь конница разобрать путь не успела, подорвать его было нечем и казаки чуть не плакали от досады, когда мимо с грохотом промчался первый товарный поезд удиравших красных. Правда, они изрешетили его пулями, но, увы, он всё же ушёл. Не успел скрыться последний вагон, как с Таловой вынырнул ещё эшелон. По составу его из вагонов 1-го и 2-го класса догадались, что едут главковерхи. Казалось, своими телами готовы были гундоровцы загородить ему путь; многие казаки совали под колеса штыки и шашки, как бы в безумной надежде свернуть несущийся на них поезд, но, к несчастью, безрезультатно… Высланный разъезд донёс, что влево есть будка, и возле неё – масса рельсов и шпал. Бросились туда, наворотили на полотно рельсы, подпёрли их шпалами и вовремя: показался ещё поезд, а за ним – целая лента составов. На полном ходу налетел передний паровоз на препятствие. Одно мгновение, казалось, прорвётся, но закачался и упал под откос с непередаваемым грохотом и лязгом. Громоздились друг на друга вагоны, на них наскакивали поезда, шедшие сзади и до пяти эшелонов смешались в кучу. Среди облаков пара и дымящихся обломков мелькали фигуры выскакивающих из окон, выбирающихся из-под навалившегося железнодорожного состава красноармейцев. Одни тут же падали под огнем пулемётов, другие пытались бежать в поле, но казаки догоняли их и рубили нещадно. Тем временем гундоровская пехота, уже занявшая Таловую, вступила в бой с подоспевшим к противнику подкреплением, одним из лучших советских полков –«железным коммунистическим». Этот полк давно искал встречи с гундоровцами и похвалялся: «Дайте нам георгиевцев, мы их с землёй смешаем!».
Красные эскадроны стремительной лавой неслись на пехоту. Дело могло принять плохой оборот, но не дремала казачья конница. Ураганом налетела и смяла коммунистов, погнала, пригнала их к болотистой речонке и уничтожила. Ушёл только один комиссар, да и то потому, что уж очень добрый конь под ним был.
В Таловой, кроме военных трофеев: восьми броневых поездов, орудий и пулемётов, в руки гундоровцев попала любопытная добыча... У «железных коммунистов» – много тяжёлых серебряных портсигаров и великолепных часов: подарки от приезжавшего на фронт Троцкого. Дорожили ими красные: сами, спасаясь, залезали в речушку – «один нос наружу, а кулак из воды выставляли, в кулаке – часы, портсигары да деньги, но и казакам лестно было подарками Троцкого завладеть. Невзирая на холод, забирались в воду и выуживали драгоценную «рыбу».
В этом же бою были взяты пленные впервые, раньше их не брали, а тут перелом произошёл в казачьих сердцах: то ли достаточно отличёнными себя почли, то ли смутились громадным количеством сдающихся, но взяли пленных всех. Таловая – крупнейшее дело георгиевцев и по стратегическому значению занятой станции, и по лихости действий, и по количеству трофеев, и потому ещё, что поражение нанесено было отборным советским войскам…»
Это журналистское восприятие событий. Вряд ли оно было основано на оперативных документах и больше опиралось на воспоминания о первых боях белоказачьих частей в Воронежской губернии.
Краснов Пётр Николаевич, бывший командир 10-го Донского казачьего полка, в котором в годы 1-й Мировой войны воевало немало гундоровцев, дал такую оценку их действиям на просторах Воронежской губернии в начале осени 1918 года: «26 августа (1918 года) донцами был занят Калач, 22 сентября (1918 года) – город Павловск и слобода Бутурлиновка. Противник громадными силами, около шести дивизий (однако не более 12 тысяч), в конце сентября перешёл в наступление со стороны станции Таловой. Казачий отряд гундоровского и мигулинского полков, силою около 2 тысяч пехоты и 400 – конницы, под начальством генерала Гусельщикова прибегнул к своей обычной тактике. Быстрым отступлением до самой Бутурлиновки вовлёк противника в мешок между своею пехотой и затем решительным ударом с обоих флангов сдавил его в долине Бутурлиновки и принудил к сдаче».
Хронологию боевых действий соединений и частей Донской армии в 1918 году на Северном направлении, а именно там воевал Донской гундоровский полк, лучше всего проследить по разведывательным сводкам, ежедневно докладываемым в штаб генерала Гусельщикова и в штаб Донской армии.
Бои шли с начала сентября по конец декабря 1918 года по линии железной дороги Лиски – Поворино – Борисоглебск. Названия станций по этой линии и мелькали постоянно во всех разведсводках. Иногда та или другая сторона предпринимала обходные манёвры и тогда брались с боем небольшие города и сёла, имевшие для этого участка фронта большое значение.
23 сентября (6 октября) 1918 года.
Генерал Гусельщиков доносит, что у красных в ходе боя отбито 700 копен необмолоченной пшеницы, овса 1 500 копен, а также 1 000 копен ржи. (Это одно из свидетельств того, что борьба носила продовольственный характер и шла даже за необмолоченный хлеб).
7 (20) октября 1918 года.
Части генерала Гусельщикова взяли бронированный поезд, вполне исправный. Он состоял из одного бронированного вагона с трехдюймовым орудием и шестью пулемётами, а также одного блиндированного вагона с десятью пулемётами и паровозом «Черепаха». Захвачен бронеавтомобиль «Коммунист» и состоявший с ним в спарке бронеавтомобиль «Тигр». На Бутурлиновском направлении противник был наполовину уничтожен. В плен взяты до 300 человек. Остальные рассеялись в направлении Хреновое и Абрамовки. Попытки красных подходить на поездах с орудиями успеха не имели. Разбрасывание прокламаций с наших аэропланов оказывает хорошее действие на красных. Увеличивается дезертирство, и многие сдаются в плен.
9 (22) октября 1918 года.
На примерном стыке войск бригады Миронова (Филиппа Кузьмича) и дивизии Киквидзе (Василия Исидоровича) возможен удар с нашей стороны. Полученные данные подтверждают, что армия красных серьезных резервов не имеет. В боевых порядках имеются Балашовский и Борисоглебский малонадежные продовольственные полки. В резерве находится второй Московский пехотный полк. Командует им унтер-офицер, помощник у него ефрейтор. Есть в присланных частях и так называемые мобилизованные офицеры. По донесениям агентурной разведки, они создают впечатление контрреволюционеров.
В ближайшее время ожидается прибытие на фронт женщин-коммунисток, они будут сведены в дивизию, которая будет носить название «стальной».
Наиболее боеспособна и энергична девятая армия. В ней опасны своей политической пропагандой дивизия Киквидзе (Василия Исидоровича) и бригада Миронова (Филиппа Кузьмича).
При нежелании идти в бой лётчиков у них установлена круговая порука. Кроме того, у взятых в плен офицеров выяснено, что у них установлена фамильная порука. Все они находятся под постоянным наблюдением контрразведки – Чрезвычайной Комиссии. И в том случае, если офицер переходит на другую сторону, то применяются меры к оставшимся членам семьи.
10 (23) октября 1918 года.
Мобилизованный солдат из Балашова сообщил, что в Балашове был Троцкий (Лев Давыдович), который убеждал жителей в необходимости дать войска и хлеб.
11 (24) октября 1918 года.
На Еланском направлении, по данным воздушной разведки, в селе Преображенском накапливаются силы. В этом районе наш аэроплан сбросил литературу.
13 (26) октября 1918 года.
По словам перебежчиков, казаков, служивших в Преображенском полку, они узнали из сброшенных аэропланом листовок о постановлении Большого Войскового круга и решили бежать. Другие местные жители хотят остаться в своих слободах и положиться на милость казаков, так как красноармейцы с дивизионом из шести бронированных автомобилей начали наступление. Из агентурного донесения со станции Калмык усматривается, что красные имеют снарядов в неограниченном количестве.
16 (29) октября 1918 года.
Из Чехословацкого полка прибыл перебежчик, который показал, что их рота формировалась в Москве. В роте одна треть – большевики, а остальные – сочувствующие им. Прибывший в район Купавны полк унтер-офицеров называется «особым московским». Солдаты расспрашивают, можно ли сдаваться казакам и что они делают с пленными.
24 октября (6 ноября) 1918 года.
Гундоровцы и мигулинцы с утра ведут бой за обладание станцией Тишанка. Со стороны Новохопёрска противник держится пассивно. В рядах красных началась сильная эпидемия испанской болезни. В конном латышском полку от пятисот сабель осталось только 150.
К фронту подтянут отряд имени Троцкого. Там же находится первый маневренный унтер-офицерский батальон с батареей. По словам перебежчиков, в связи с участием англо-французов на стороне белых, большевики тревожатся невозможностью обеспечить рабочих пайком хлеба и все расчёты на Дон рушатся. В войсках настроение подавленное. Никто уже не верит в победные реляции. На Новохопёрском направлении неизвестно кем разобран путь между станциями Калмык и Поляна. Красные ожидают нашего наступления.
25 октября (7 ноября) 1918 года.
Вчера, 24 октября (6 ноября) 1918 года, после шести часов упорного боя у селения Верхняя Тишанка наши части наголову разбили красных, которые, оставив на поле боя много убитых и раненых, бежали частью на Анновку, частью – по разным направлениям. Контратака противника со стороны Бирючий была отбита силами гундоровцев и еланцев. Бирючий занят нами. Взяты до 200 пленных, орудия, пулемёты, винтовки, патроны, кухни, повозки и прочее имущество. Захвачен духовой оркестр музыки с музыкантами орловского «железного» полка.
Частями генерала Гусельщикова Андриана Константиновича очищен район Марьевка, Васильевка, Старо-Абрамовка и Николино. Для поимки отдельных бродячих банд красных выслана конница. Красные бежали частью на Новохопёрск, частью – на Еланское Колено.
Всего в боях захвачены до 5 тысяч пленных, 13 орудий с запряжкой и прислугой, 20 пулемётов, 2 000 винтовок. Кроме того, взят в плен командир красной бригады. (Фамилия в донесении не называется, но это был Рачицкий Дмитрий Андреевич).
25 октября (7 ноября) 1918 года.
Донесение командира Донского гундоровского георгиевского полка полковника Усачёва Александра Николаевича: «В результате двухдневного боя за станцию Тишанка полк имеет потери: офицеров убитых – нет, казаков убитых – 18, офицеров раненых – 4, казаков раненых – 29».
26 октября (8 ноября) 1918 года.
Гундоровцами и мигулинцами были разбиты части красных. Взяты в плен до трёхсот человек.
29 октября (11 ноября) 1918 года.
Вчера, 28 октября, Тамбовский полк (красных) отказался от наступления. По сведениям от жителей, в Елань прибыло 6 или 8 пушек. За последнее время пришли четыре тысячи мобилизованных петроградцев. На празднике пролетариата 27 октября (9 ноября) 1918 года Киквидзе и Чайковский призвали к продолжению борьбы и заявили, что союзников бояться нечего, ибо пролетариат всего мира поддержит советскую власть. В годовщину революции трём улицам в Елани даны новые названия: Ленинская, Советская и Пролетариатская. Кормить красноармейцев стали хуже, тёплой одежды выдается мало. Настроение национальных частей подавленное. По сведениям жителей, в Елани появились какие-то новые солдаты, обутые в лапти, которые обучаются военному делу. Мобилизованные солдаты влиты в красногвардейские полки. Настроение мобилизованных далеко не воинственное. Мобилизация до сорока лет отстрочена. Слобода Александровка занималась третьим экспедиционным отрядом балтийских моряков. 29 октября (11 ноября) 1918 года из Елани перебежали командир второго чехословацкого полка и командир чехословацкой батареи.
31 октября (13 ноября) 1918 года .
По сведениям, полученным от жителей, мобилизованные солдаты в Елани митингуют и отказываются идти в наступление».
Как видно из этих газетных публикаций и выдержек из оперативных документов частей Донской армии с сентября по ноябрь 1918 года, бои между противниками носили местный характер и победы одерживались в основном белоказачьими полками, в том числе и гундоровским.
В неоднократно переиздававшейся в советский период книге с простым названием «Избранные пословицы и поговорки русского народа» приводятся пословицы периода Гражданской войны. Перечитаем их…
«В Гражданскую войну били белых гадов на Дону», «Нажил пан себе беду в восемнадцатом году», «Белые так удирали, что у них сапоги с ног слетали». Это и правда, и неправда одновременно. Правда – потому, что белые действительно потерпели поражение в конце восемнадцатого года. А неправда – потому, что у белых были не только поражения, но и серьёзные победы. Разумеется, сторона, победившая по окончании вооружённой борьбы, чужих побед, как известно из истории, не признаёт. Так всегда было и всегда будет и, тем более, в гражданских войнах.
Вот что писал об успехах гундоровцев в боях генерал Деникин:
«Затихшие было в октябре (восемнадцатого года) военные действия на воронежском направлении в начале ноября возобновились с новой силой, начавшись блестящим делом генерала Гусельщикова в районе Таловой и развившись затем в большую операцию, завершившуюся поражением 8-й советской армии и занятием донцами линии Лиски – Таловая-Новохопёрск».
Если бои сентября-октября 1918 года были для Донской армии и входящего в неё Донского гундоровского полка в основном успешными, то, начиная с конца октября, всё чаще стало встречаться утверждение, что бои стали приобретать встречный характер и удача почти всегда сопутствовала тому, кто начинал наступление первым. Вот как это было описано в корреспонденции газеты «Донская волна»:
«Лиски .
Наступило кратковременное затишье; незначительные бои и мелкие стычки, потом, снова повернувшись к западу, кинулись к Лискам. Под ypaгaнным артиллерийским и пулемётным огнем. Глубоким обходом и молодецким ударом во фронт опрокинули противника и завладели станцией. Опять трофеи, бронированные поезда, тяжёлые пушки, снаряды. Особенно обрадовали фронтовиков два вагона масла. Хорошо кушают главковерхи.
Гундоровцы, наконец, получили приказ идти на отдых. Атаман давал лучшим бойцам Дона отдохнуть. Как радовались казаки, как мечтали о нём, даже пусть о коротком. С песнями грузились. Уже тронулись в путь, но узнали, что вновь занят красными Бобров. He для того брали, чтоб отдавать, решили гундоровцы. Решительно повернули к северу и выбили красных. Об отдыхе забыли – новый приказ пришел: взять Новохопёрск.
Новохопёрск – хорошо укреплённый город. Много войск, артиллерии сосредоточено в нём, не возьмёшь его натиском. Шаг за шагом продвигалась пехота. Только после подготовки ураганным огнём, развитым 12 орудиями, бросились в атаку и взяли город. Много красных не ушло - путь был отрезан.
Захвачено 60 пулемётов. Пятнадцать орудий, обозы, взяли георгиевцы, но и своих много потеряли, да и притомились, надо отдохнуть. На подводах отправились в тыл. Недалеко уехали и не отдохнули. В Бутурлиновке встретились с союзниками, с атаманом, решивших на донцов полюбоваться. Похвалился атаман иностранным гостям своим лучшим полком, а станичникам сказал: «Отдыхайте! Только недолго. Положение серьёзное, вы здесь нужны».
– Не нужен отдых! Остаёмся! – ответили казаки. – «Ура!» – прокричали.
Уже на следующий день выступили в поход. На 120-130 вёрст в тыл неприятелю забрались. И снова, как орлы на дремлющий курятник, свалились на Борисоглебск. Серьёзное сопротивление оказали казачьи революционные полки, с которыми впервые пришлось встретиться. Город был взят со всею добычей. Улов красного зверя особенно богат. Более тридцати комиссаров попалось. В Борисоглебске пробыли шесть дней в очень неблагоприятных условиях, ибо Новохопёрск был снова занят большевиками. Потом стали наступать на станцию Поворино и после упорных боёв заняли её, но удержать не пришлось. Донская армия дрогнула. Когда уже едва ли не половина Хопёрского округа была занята красными, гундоровцы, чтобы не остаться окончательно отрезанными, непрерывно сражаясь, пробились на Абрамовку и Еланское Колено.
Оттуда пришли в Вёшенскую станицу и почти единственные дрались во время отхода казаков. В грозный час, когда большевистские полчища, казалось, безудержно катились в область, гундоровцы, эти любимцы святого Георгия, сумели не только задержать их, но и отбросить, нанеся тяжёлое поражение, разгромив до пяти советских полков. И сейчас неприступной стеной стоят они на защите родного края всей станицей, и старики, и дети, взявшись за оружие, смогут не одну ещё славную победу одержать»
Вот такая корреспонденция девятнадцатого года. В ней отсутствует хронология (но она будет восстановлена в следующих публикациях канала). Много ли в ней приврал газетчик, проверить сейчас уже трудно, но вот ощутить накал боевых страстей вполне возможно.
И опять же лучше подкреплять утверждения из корреспонденции столетней давности документами более строгого характера: боевыми сводками, донесениями и распоряжениями по Северному отряду Донской армии, куда входил Донской гундоровский георгиевский полк. Документы поведали о следующем:
«1 (14) ноября 1918 года.
В Елань отправлены сто мобилизованных солдат Преображенского полка за то, что они готовились сдаться казакам. Настроение войск враждебное к командному составу. Требуют смены Киквидзе (Василия Исидоровича). К мобилизованным отношение настороженное, и им оружие не выдают.
2 (15) ноября 1918 года.
Двести солдат Преображенского полка за настойчивые требования отправить их домой были арестованы и отправлены в сопровождении бронеавтомобиля в Елань.
6 (19) ноября 1918 года.
На Еланском Колене противник пассивен. Генерал Гусельщиков разбил красных у Никольского поселка и на плечах у них занял Хреновое. Красные, оставив много убитых, отступают на Бобров.
В 16 часов 00 минут наши части выбили противника из сел Нижняя Мечётка, Шестаково и Пчелиное.
8 (21) ноября 1918 года.
Красные, силой до одного полка при четырёх орудиях и при эскадроне конницы, предприняли наступление на Тишанку и потеснили наши конные части. Кроме того, выяснилось, что при взятии Боброва нами разбито до 10 полков противника, которые наступали при поддержке 5 бронепоездов и броневого автомобиля. Отбиты трофеи: 26 пулемётов, 300 винтовок, 70 тысяч патронов, 2 паровоза, 6 полувагонов и 10 походных кухонь. Большое упорство в бою оказывала латышская дивизия. Целый день шёл жестокий рукопашный бой.
14 (27) ноября 1918 года.
Три латышских полка перешли в наступление на Новохопёрск, но были остановлены.
17 (30) ноября 1918 года.
Наши части повели наступление на станцию Калмык. В бою противник был разбит, и наши войска заняли Еланское Колено. Захвачено 2000 пленных, 9 орудий, из которых 4 тяжёлых, и 10 походных кухонь.
20 ноября (3 декабря) 1918 года.
Наш разъезд атаковал и захватил село Шелякино. Захвачен председатель совдепа и 9 человек охраны, 11 винтовок, лошади с седлами и 2 телеграфных аппарата.
20 ноября 1918 ноября на Воронежском направлении нашей обходной колонной неожиданно был атакован разъезд Битюг, где был расположен полк Карла Маркса. Захвачено 3 орудия с зарядными ящиками. Завтра наши части будут вести бой за обладание станцией Лиски.
21 ноября (4 декабря) 1918 года.
Генерал Гусельщиков (Андриан Константинович) с гундоровцами выступил в направлении Лиски. Генералу Коноводову (Ивану Никитичу) следует установить связь с Западным отрядом. Необходимо предупредить генерала Коноводова (Ивана Никитича), что при благоприятных погодных условиях будут высылаться самолёты для разведки и бросания бомб. На самолётах – русские отличительные знаки, а не треугольники, чтобы не приняли за красноармейские аэропланы и не обстреляли их.
26 ноября (9 декабря) 1918 года.
На Еланском направлении части полковника Шляхтина (Николая Яковлевича), развивая энергичное наступление, к полудню 25 ноября 1918 заняли станцию Преображенское. Противник отходит на слободу Семеновку. Ведется преследование противника».
К Северному фронту было постоянно приковано внимание Войскового Круга и Донского правительства. Ведь почти рядом, в сотне вёрст, был Воронеж. А там и до Москвы недалеко. Некоторым донским военачальникам даже грезилось, что в роли спасителя России обязательно должен явиться донской казак.
«Ещё одна победа, одержанная войсками Северного отряда, внесена в богатую сокровищницу Донского войска. Нанесён новый удар доблестными войсками, покрывший их неувядаемой славой. Взята станция Поворино. Разбиты неисчислимые банды разбойников-красногвардейцев. Луганцы, гундоровцы, богучарцы! Поздравляю вас с вашей победой! Земной поклон вам и вашим доблестным руководителям – генералам Ситникову, Гусельщикову, Дукмасову, Коноводову. Восторженным взором смотрит на вас Батюшка Тихий Дон.
Да хранит вас Господь бог в вашей святой работе по освобождению родного края».
Бог тогда хранил не всех. Еженедельно из станиц отправлялись транспорты с боеприпасами и продовольствием. Обратно они везли скорбный груз и чем больше разгорались бои, тем меньше оставалось в этом рейсе пустых подвод.
