Когда я только-только пришёл в шахту на добычной участок, после пересыпа посадили меня на «мотор» скребкового конвейера перед лавой. Лента работает, кнопку включил и потихоньку лопатой конвейерный став около пересыпа чистишь, чтобы не замёрзнуть. Лента остановилась, кнопку выключил и снова лопатой порядок вокруг да около пересыпа наводишь. Мотористы всех звеньев за чистотой пересыпа следили, поэтому особо на «моторе» не перетруждались, по бОльшей части бездельничали да на конвейер глазели.
С неходовой стороны за мотором скребкового конвейера была довольно объёмная ниша. Кровля закреплена несколькими анкерами с пластинами, сетки не было. То ли специально не стали сетку над пластинами заводить, то ли сильно торопились – не знаю. Тем не менее, кровля стояла крепко, не «куполилась». Но интересное тут было то, что весь свод ниши был испещрён отпечатками доисторических растений. Раньше я их видел только на картинках, а тут – палеоботаника наяву!
Похвалился отцу (мы тогда работали в одной бригаде, но в разных сменах). Он махнул рукой:
– Знаю я этот «музей». Поначалу интересно, потом привыкаешь. В угле иногда окаменевшие стволы деревьев попадаются. А однажды нам здоровенная кость какого-то животного попалась. Комбайнёр уголь рубил, умудрился как-то увидеть. Лаву остановили, сбежались всем звеном посмотреть.
Глупый вопрос, тем не менее, любопытствую у него:
– И чей это был мосол?
Отец пожал плечами:
– Да чёрт те знает чей. Мамонт не может быть. Динозавр какой-то.
Теперь уже спрашиваю более осмысленно:
– Из музея специалистов не вызывали?
Отец удивился:
– Зачем? Мы лаву остановили на 10 минут. А музейщикам дай волю, они 10 дней работать не дадут.
В краеведческом музее приходилось лицезреть скелет мамонта, скелеты динозавров видел только на картинках. Опять к отцу с вопросом:
– И куда вы подевали кость?
Отец переспросил:
– Как куда подевали? Выкинули.
Моему удивлению не было предела:
– Выкинули?!! Ведь это же находка доисторической эпохи!
Без тени смущения отец спокойно ответил:
– А нам-то что от этого? Нам уголь надо добывать, а не кости кого-то там откапывать.
Стараюсь сумничать:
– Позвали бы палеонтологов, они бы вам сказали кого вы откопали.
Отец запротестовал:
– Они пускай себе сами копают, а у нас план.
Задумчиво вздыхаю:
– Да-а, палеонтологи из вас никудышные. Науку лишили ценного экспоната. Поди, кость в завал закинули?
Отец возразил:
– Нет, не в завал. Кувалдой разбили и на конвейер бросили.
У меня челюсть отвисла:
– Кувалдой-то зачем?!
Отец опять спокойно отвечает:
– Хотели посмотреть, есть внутри костный мозг или нет.
Тут уж я спрашиваю его с ехидцей:
– Ну и как? Нашли?
Отец помотал головой:
– Нет, всё черно внутри было, как и сама кость.
Я усмехнулся:
– Спустя миллионы лет какой мозг может быть?
Отец приводит пример:
– Ну как? Древние листья же сохранились!
Объясняю ему:
– Сохранились. В виде отпечатков. Но стог сена из них не сметаешь. Если только курган из породы сложить...
P.S.
Впоследствии я пытался хотя бы приблизительно понять, кого могли найти обнаружить шахтёры в массиве угля. Дело в том, что уголь образовался в Палеозойскую эру, в это же время был расцвет гигантских членистоногих и рыб. Динозавры появились значительно позже, когда формирование угольных залежей уже завершилось. Поэтому до сих пор остаётся загадкой, кого умудрились найти в толще угля.
