Военная катастрофа 1941 года – странный период в истории, полный загадок. Непонятная ситуация произошла и на венгерском фронте. Варианты происшествия разные: неумелые действия командования, предательство части генералитета РККА или было что-то другое?
Воспоминания ветеранов об этом странном отступлении
Вспомним факты, известные из воспоминаний ветеранов, служивших в 12-й армии генерала Понеделина и во взаимодействовавших с нею частях.
22 июня 1941-го эта армия стояла у советско-венгерской границы: от юга Львовской области (где кончается граница с Польшей), до Буковины – пограничной линии с Румынией. В то время как на других участках фронта уже развернулись ожесточённые сражения, на границе с Венгрией было спокойно.
Офицер погранвойск Михаил Григорьевич Паджев в своих мемуарах «Через всю войну. Записки пограничника» (1972) свидетельствует: на участках 94-го погранотряда, в котором он служил,
«в первые дни войны противник не предпринял активных действий, хотя его войска сосредотачивались рядом с Ужокским, Верецким и Вышковским перевалами. Только через 5 суток, когда фашисты уже рвались ко Львову и Минску, они перешли границу»
Свидетельства военнослужащих соседних погранотрядов (93-го и 95-го) – такие же: в первые сутки (с 22 июня и вплоть до истечения 26 июня) никаких попыток вторжения из Венгрии не было.
22 июня соединения 12-й армии были подняты по тревоге и вышли на полевые позиции у границы, с оружием и боеприпасами. Никто их при этом не бомбил и не обстреливал, как на других участках фронта.
Артиллерист Николай Николаевич Иноземцев в своей книге воспоминаний «Фронтовой дневник» (2005) рассказывает о том, что артбатарея 192-й стрелковой дивизии, в которой он служил, в первый день войны заняла позиции вблизи государственной границы и была в полной боевой готовности.
«Наша дивизия закрыла большой участок фронта – 60 км. Это была не сплошная линия обороны, а группы прикрытия на особо важных участках. До конца дня 25 июня ничего особенного не было: только изредка отдельные выстрелы доносились от пограничников. Того, что уже идёт война, вообще не чувствовалось» .
Вечером 25 июня пришёл приказ: отступать. По словам Иноземцева, он был немного неожиданным, «но мы знали, что подо Львовом дела плохи и создаётся угроза окружения» . Приказ этот пришёл из штаба 13-го стрелкового корпуса. От штаба Юго-Западного фронта приказа на отступление 12-й армии 25 июня не было.
И по воспоминаниям пограничников, их сняли с застав и отправили в отступление также письменным приказом штаба 13-го стрелкового корпуса генерал-майора Н.К. Кириллова. О нём упоминают и Михаил Паджев (94-й погранотряд), и сосед с правового фланга, начштаба 93-го погранотряда майор Целиков.
«Мы начали отступать в ночь на 27 июля. Все эти дни (с 22 июня) противник на охраняемом участке границы активных боевых действий не предпринимал» .
Интересное свидетельство оставил в своей книге «Стальные перегоны» (1973) генерал-полковник ж/д войск Павел Алексеевич Кабанов. В те дни он был командиром 5-й ж/д бригады Особого корпуса железнодорожных войск и по долгу службы был во взаимодействии с 13-м стрелковым корпусом.
«24 июня главный инженер корпуса полковник Ф.Н. Доронин сообщил мне, что он только из штаба Юго-Западного фронта. Поставил задачу: за бригадой закрепляются пограничные участки: Госграница – Турка – Самбор и Госграница – Лавочне – Стрый. Задача – охранять эти линии, в случае отхода – разрушить» .
Но через сутки начальник Стрыйского отделения движения А.И. Богданов получает приказ – эвакуироваться. Кабанов заподозрил, что это провокация, и попросил перепроверить источник этого распоряжения.
«Богданов навёл справки, и они подтвердили моё предположение: приказ начальника дороги на эвакуацию отделения был сфабрикован вражескими лазутчиками», – пишет Кабанов.
А ещё через сутки военнослужащие-железнодорожники и вовсе оказались предоставленными сами себе. Пытаясь установить связь со штабами 13-го стрелкового корпуса 12-й армии; или 192-й стрелковой дивизии, входившей в его состав – они попросту не обнаружили штабов на их прежних местах. Все отступили неведомо куда.
Дальнейшая судьба 12-й армии известна: окружение в начале августа 41-го. Малая часть бойцов и офицеров прорвалась к своим или ушла в партизаны, основная часть – попала в плен, вместе с командующим армией генералом Понеделиным и командующим 13-м стрелковым корпусом генералом Кирилловым.
Почему Фюрер всё-таки решился напасть на СССР? Рассказывают лучшие генералы Вермахта
Почему пограничники отступали?
Версия с предательством имеет место. Однако у меня есть и другой взгляд на ситуацию:
- Во-первых это могло быть дезинформация, которую запустил Абвер. Наверняка многие слышали про операцию " Гриф или Грейф", когда немецкие войска довольно грамотно вводили в заблуждение союзников, и отдавали им неправильные приказы.
- Во-вторых, на тот момент, многие соединения РККА попадали в окружение, как раз по причине близкого расположения к границе и запоздалых приказов. Даже если учесть, что советские подразделения получали бы соответствующие приказы на перегруппировку вовремя, им едва ли удалось "обогнать" мобильные части Вермахта. Поэтому, по этой теории, такие странные действия могли быть запоздавшим приказом об отступлении.
Но это лишь мои мысли по поводу этого странного события. Однако оставление 12-й армией своих позиций на границе с Венгрией – без какого-либо огневого контакта или давления со стороны противника было. А выводы делайте сами.
Первый бой итальянцев на советской земле- чем он закончился, и что об этом говорили немцы
Спасибо за прочтение статьи! Ставьте лайки, подписывайтесь на мой канал в Дзен и Телеграм пишите, что думаете - это мне очень поможет!
Если Вы заметили ошибки, напишите мне в личные сообщения!
Вопрос к читателям:
